Лиз приоткрыла один глаз, разглядывая напряженно застывшего в дверях паромобиля мужчину, напоминавшего гончую, готовую рвануть в погоню по первому зову:

— Не домой — мы едем в управление.

Брок кинул на неё кипящий от недоумения взгляд:

— Малыш? Объясни, а?

К счастью, его отвлекли — из Речного участка подбежал все тот же Кевин, таща в руках папку с документами:

— Лер старший инспектор, — он протянул бумаги выпрямившемуся Броку. — Как вы просили: протокол происшествия и вещи задер… Эээ…

Лиз фыркнула — на парня было страшно смотреть: Кевин замер, недоумевая и морщась. Кажется, её существование перевернуло его мир с головы на ноги. Или наоборот. Кевин вздохнул и все же спросил:

— Простите, так все же лера Элизабет или Клермон? Кого задержал сержант Хогг?

Брок сухо произнес:

— Леру Элизабет де Бернье, супругу суперинтенданта Управления по особо важным делам Грегори Эша. И она же Клермон — моя хорошая знакомая.

Кевин прижух и только выдавил из себя:

— Извините, лера. Вышла досадная ошибка.

Лиз не знала, что на такое отвечать — керы и опустившиеся на самое дно общества нищие, которых называли портовыми крысами, все же люди. Они не заслуживают такого отношения, как случилось с ней. Ей повезло — её спасли. А сколько других не успели? Сколько портовых крыс попало на каторгу и в исправительные дома из-за «досадной ошибки» по имени Хогг? Пока Лиз собиралась с мыслями, Брок процедил:

— Ответите за неё. От и до. — Он захлопнул дверцу, обошел паромобиль и сел на водительское место, тут же трогаясь с места. Папку с бумагами он легкомысленно бросил назад. — Лиз, все же в управление?

Она кивнула, оборачиваясь назад — на крыльце Речного участка застыли констебли: все такой же задумчивый Кевин, откровенно злой Хогг, флегматичный Тед и другие, имен которых Лиз не знала. Кажется, они с Грегом еще не успели въехать в район, а врагов себе уже нажили. Только этого не хватало.

Брок не удовлетворился её кивком:

— Малыш, все же объясни: зачем надо издеваться над собой и ехать в управление, а не домой? Грег справится с гневом и страхом — это были не его эмоции, а демона.

Она принялась медленно заплетать в косу рассыпавшиеся по плечам волосы:

— Понимаешь, Брок, это даже не из-за Грега, хоть в управлении мы точно встретимся раньше, и он раньше успокоится. Дело в том, что если так задержали меня, то представляешь, сколько случайно забредших в этот квартал местные пилотки отправили на каторгу и тюрьму по ложным обвинениям?

Брок подтвердил:

— Да, я видел твой протокол. Ограбление, нападение на лера и на полицейских при исполнении.

Лиз горько рассмеялась:

— Как ты там говорил? Я и половины этого не делала. Я лишь осматривала свой дом на своей же земле, а потом пыталась отогнать нахала, случайно оказавшегося лером, одетым лучше, чем я.

Он бросил на неё сочувствующий взгляд:

— Разберемся, Малыш, и всех накажем. По закону. Знаешь, что самое противное? Речной считался хорошим участком. Почти образцовым. Мало преступлений, отличная статистика раскрытия дел, никаких жалоб на его работу от жителей. Прям идиллия.

Лиз, устало разглядывая, как за окном паромобиля живет и гуляет приличная Аквилита, вся в кружевах, рюшечках, шляпках, прикрытая парасолями и своим положением в обществе, вздохнула:

— Это потому, что портовые крысы не верят в закон. И не могут жаловаться на произвол. Кто им поверит? — Она снова прикрыла глаза. — Знаешь, я хотела открыть свое дело — строить дешевые дома для пилоток, но что-то после 1458 не хочется. Буду думать, как помогать крысам.

Брок не удержался:

— Не все оценят твои начинания, Малыш.

— 1458 точно не заслужил моей помощи. Даже настоящие подонки лучше, чем 1458. Они хотя бы не притворяются хорошими и не используют закон во зло. — Она потерла лоб. — Прости, я сильно испугалась, если честно.

Он отвлекся от дороги, положив на миг руку поверх её замерзших пальцев:

— Хогг получит заслуженное, я обещаю.

Лиз призналась, хоть и знала, что Брок не поймет её или хуже — обидится:

— Я не хочу, чтобы этим делом занимался ты или Грег. — Она не хотела, чтобы они волновались за неё, ведь все уже случилось, все закончилось, но для них, ведущих расследование, это будет продолжаться и продолжаться. Особенно для Грега.

Брок притормозил на перекрестке — дежурный дорожный констебль не заметил служебный паромобиль и включил красный свет на светофоре. Брок подался к Лиз, тревожно заглядывая ей в глаза, а взгляд больной-больной, колючий — этот драконоборец всегда тяжело переносил несправедливость мира. Кажется, Брок сегодня в очередной раз устроит себе усиленную тренировку.

— Я что-то должен еще знать о Хогге? Он причинил тебе боль или…?

Лиз заставила себя улыбнуться и отмахнуться как ни в чем не бывало:

— Ничего такого, просто угрозы, но все равно, Брок. Это дело не для тебя.

Брок снова прикоснулся к её пальцам, согревая с помощью эфира — сейчас мужчина нестерпимо сиял белым, кажется, чуть обиженным светом:

— Малыш, даже если дело будет вести Одли, то я и Грег все равно будем в курсе происходящего. Это наша должностная обязанность, между прочим.

Лиз зябко передернула плечами, и Брок принялся расстегивать мундир, стаскивая его с себя. Светофор переключился на зеленый, сзади кто-то нетерпеливый снова и снова подавал недовольный гудок, но Брок плевать на все хотел: пока не набросил на Лиз мундир, с места он не стронулся.

— Розог на тебя нет, — не сдержалась Лиз. — Трогай уже — я не сахарная, не замерзну.

Брок пробурчал:

— Что-то я неправильно тебя воспитывал, Малыш. — Он свернул на Дубовую улицу — на ней, ближе к горам, и находилось полицейское управление. Брок бросил на Лиз косой взгляд и буквально заставил себя улыбнуться, меняя тему: — И ты только грозишься розгами.

Лиз не сдержала смех — такого даже от Брока она не ожидала:

— Жабер, ты сумасшедший. Кто прямо-таки лелеет мысль о наказании?

— Я. — Он тут же пояснил: — вот какой от меня толк, если я защитить не могу?

Она протянула руку и погладила его по плечу — недопустимый жест с точки зрения этикета, но портовым крысам плевать на него!

— Смог. И защитил. И спас. Это я сплоховала, а ты спас, Жабер. — Лиз вдруг подумала, что, может, и к лучшему, что сегодня такое случилось: Броку будет чем заняться, разгоняя Речной участок, и времени на планы самоубийственной поездки в Ондур у него не останется. Он же вчера до последнего бухтел, что Кит, таща жребий, смухлевал.

— Ммм… — только и ответил Брок. Лапидарный стиль, как всегда.

Припарковав паромобиль прямо перед крыльцом управления и явно занимая парковочное место Грега — Лиз не сразу вспомнила, что это и есть паромобиль Грега, — Брок взял с заднего сиденья папку с документами и быстро выскочил из салона. Только все равно он не успел — Лиз привыкла к самостоятельности и вышла из паромобиля сама, чуть шатаясь от проснувшейся головной боли и легкой мути в животе. Брок тут же поймал её за ладонь, все так же холодную, как ни куталась Лиз в его мундир:

— Малыш, тебя донести на руках?

Она заставила себя выпрямиться и стащила с себя мундир, возвращая его хозяину:

— Нет, ты точно жаждешь розги! Выздоровею — накажу.

— Прекрати — тебе явно плохо, — продолжил настаивать Брок, но мундир принял и небрежно набросил на согнутый локоть.

Лиз старательно уверенно, чтобы не пошатываться, направилась к крыльцу:

— Я сама. Тебе не хватило сплетен о вас с Викторией? Я не хочу подставлять Грега — ему и так трудно последнее время. О нем что только не придумывают.

— Небеса и пекло! — выругался Брок, шагая рядом с Лиз, видимо, чтобы успеть её поймать в случае чего. — Я тебя все же неправильно воспитывал. Надо честно признать — мне нельзя доверять детей.

Забавно, для него она была ребенком, когда притворялась Клермоном. Надо же… Лиз не удержалась и вспомнила слова Грега:

— Учись быстрее! — Она опередила Брока и открыла дверь первой, просто потому что так привыкла. — Грег хочет, чтобы ты был восприемником нашего дитя.