— Только когда ты окажешься в более безопасном месте.

— Я не разрешала тебе прикасаться ко мне! Нас же могут увидеть!

— Тогда веди себя спокойно и молчи. Так ты меньше привлечёшь к нам внимания.

— Эттвуд!

— Сьюзен, — протянул он.

— Ну почему с тобой всегда так? Когда ты оставишь меня в покое?

— Никогда, мой сладкий поросеночек. Мы с тобой связаны до конца жизни.

Второй раз услышав такое прозвище, вместо того чтобы еще больше рассердиться, Сьюзен насупилась, сведя брови к переносице, и, оттопырив нижнюю губу, заговорила обиженным голосом:

— Почему ты меня так называешь? Да, в детстве я была пухлым ребенком, но разве я всё ещё похожа на поросеночка?

Эттвуд усмехнулся.

— Ты совсем не похожа на поросёночка, но я хорошо помню и нежно люблю ту задорную розовощекую маленькую девочку, которую когда-то несправедливо обижал. Если бы я мог вернуться назад, то надавал бы самому себе по рукам. Или по-другому мягкому месту. Но прошлого не вернешь. Я причинил тебе много неприятностей и сейчас об этом очень сожалею. — Притихнув на руках Эттвуда и положив голову ему на плечо, Сьюзен слушала его бархатный голос. Тем временем Кристиан продолжал: — А ведь ты никогда не жаловалась на мои проказы. Для меня до сих пор остаётся загадкой — почему ты не рассказывала отцу о том, как я относился к тебе?

— Потому что каждый год надеялась, что это лето будет последним, когда ты приедешь к дядюшке в гости, — без злости ответила она.

— Ты же простила меня за те мои юношеские выходки? — мурлыкая ей на ухо, спросил он.

— Что-то я не помню, чтобы ты хоть раз просил у меня за них прощение.

Сьюзен закрыла глаза и расслабилась. Как же ей было приятно находиться на руках противного мальчишки.

Эттвуд внёс её в дом и направился вглубь коридора.

— Тогда я готов сделать это сейчас. Прости меня за мои прошлые ошибки, — продолжал говорить он тихо и ласково.

— Только если обещаешь больше не обижать меня, — еле двигая губами, промямлила Сьюзен, а затем полностью растворилась в сладостной неге и, обвив руками его шею, уткнулась в неё носом. — Как же приятно ты пахнешь…

По телу Кристиана прошла дрожь, а ноги слегка подкосились.

— Пожалуй, будет лучше не подниматься в твои покои, а отнести тебя в ближайшую комнату.

Он дошел до двери, ухватился за ручку, надавил на неё и вошел внутрь, а затем пяткой затворил дверь за собой.

В самом центре малой гостиной стоял диван, к которому Кристиан и направился. Он опустил Сьюзен на мягкое сидение и, когда попытался освободиться от ее рук, она открыла глаза и, посмотрев на него затуманенным взором, спросила:

— Ты же поцелуешь меня в последний раз?

Кристиан опешил.

— Ты правда хочешь, чтобы я поцеловал тебя?!

— Угу, — кивнула она и еще крепче ухватилась за него. — Это будет наш прощальный поцелуй.

Вместо того, чтобы воспользоваться удобным случаем и прильнут к ее губам, которые к тому же оказались приоткрыты и звали его завладеть ими, Кристиан не шелохнулся.

— Не думаю, что это хорошая идея, — с сомнением проговорил он. — Я, как и ты, не совсем трезв.

— Всего лишь один безобидный поцелуй. Но если ты не хочешь, я не буду настаивать.

Сьюзен резко разжала руки и предприняла попытку подняться. В это же мгновение Кристиан не выдержал и моментально сократил расстояние между ними, чтобы ворваться в ее сладкий ротик. Он целовал Сьюзен страстно и горячо, а потом обхватил прекрасное лицо ладонями, осыпал его поцелуями, снова вернулся к губам и, пока она наслаждалась нежными прикосновениями, лег сверху и накрыл ее тело своим.

Кристиан не скупился на поцелуи, а Сьюзен отзывалась на каждый из них. И совсем не возражала, когда его губы переместились ниже. Знакомые ощущения всё сильнее охватывали ее. Вот уже и обнаженная грудь получала свою порцию ласки. Но в этот раз Сьюзен не испугалась даже собственного стона. Она ухватилась за волосы Кристиана и без стеснения позволила ему целовать ее там, где он желал.

Вскоре, на помощь жадным губам пришли горячие руки. Они дарили Сьюзен новые, незабываемые ощущения. Они разжигали в ней сильное желание, которое выражалось в ее изогнутой спине и возрастающем напряжении внизу живота.

Без стеснения прижимаясь к нему, Сьюзен наслаждалась каждым прикосновением умелых мужских губ и рук. Вот, с ее бедер медленно сползли панталоны, а между раздвинутых ног оказались мужские бедра, но даже в этот момент Сьюзен не осознала, что происходит. Чувственные и страстные ласки Кристиана полностью лишили ее рассудка, даря ей острое наслаждение.

На миг жаркие прикосновения прекратились, и тут на смену им пришла резкая боль, а что-то изнутри наполнило ее, отчего Сьюзен мгновенно пришла в себя. Она распахнула глаза и встретилась с томным взглядом Эттвуда. Он опирался на вытянутые руки, нависал над ней и нигде кроме одного места не касался ее. Он сделал толчок и снова затих.

— Мы же… не… — смотрела она на него огромными глазами.

— Сьюзен, прости меня, — прохрипел Кристиан и его тело вновь дернулось, еще сильнее углубляясь в нее.

Хотя боли больше не было, но Сьюзен не испытывала никакого удовольствия.

— Ты же должен был только поцеловать меня!

Но вместо ответа Кристиан сделал несколько сильных толчков, напрягся, закрыл глаза и весь задрожал. Сьюзен всё поняла. Он закончил свое черное дело.

— Как ты можешь продолжать заниматься этим, когда я… когда мне… — огромные слезинки наполнили ее глаза и скатились по вискам.

Смотря на неё с сожалением и чувством вины, Эттвуд осторожно вышел из нее и сел рядом.

Сьюзен моментально схватилась за платье и одернула юбку, прикрывая подолом бесстыдно обнаженные ноги. Панталоны, как символ падения, валялись на полу на самом видном месте. Всхлипывая и сгорая со стыда, Сьюзен отвернулась от Эттвуда и принялась приводить себя в порядок.

— Сьюзен, — услышала она за спиной его виноватый голос, — я не хотел сделать тебе больно, но так получилось.

Она резко повернулась к нему и с горечью воскликнула:

— Ты же обещал не причинять мне вреда! Просил довериться тебе! Но ты опорочил мою честь! Взял то, что тебе не принадлежало!

— Но Сьюзен, всё ещё можно исправить. Ты выйдешь за меня замуж и мы станем законными мужем и женой. Твоя честь ни коим образом не пострадает.

— Так вот почему ты это сделал?! Ты решил добиться моего согласия таким порочным путем?!

— Если помнишь, это ты попросила меня поцеловать тебя.

— Вот именно! Я просила только поцеловать, а не овладевать мной!

— Но я предупреждал тебя! — уже Кристиан начал выходить из себя. — Я ведь сказал, что тоже не трезв!

— Так значит это я во всём виновата?!

— Нет, я не это имел в виду, — он набрал в лёгкие побольше воздуха и заговорил более ровным голосом. — Пойми, это уже случилось. Мы познали друг друга и обратно ничего не вернешь. Если ты согласишься стать моей женой, никаких тяжелых последствий не будет. В дальнейшем мы оба сможем получать удовольствие от нашей совместной жизни. Мы подарим друг другу счастье и любовь. Та боль, которую ты испытала, больше не повторится, и будучи супругами наша близость станет еще более желанной и приятной. — Кристиан взял Сьюзен за плечи и твердо спросил. — Ты выйдешь за меня?

Она смотрела на него растерянным взглядом и не знала как поступить. Все произошло настолько быстро и неожиданно, что ничего кроме страха и растерянности сейчас не испытывала. Она только что стала женщиной, но в душе осталась наивным глупым ребенком, который совершил непростительную ошибку. В душе царило сильное смятение. Кристиан ждал ответа, а она не могла выдавить из себя ни слова.

— Хочешь ты того или нет, но тебе придется принять решение, — продолжал он давить.

Давили на неё и его руки, по-прежнему сжимаемые ее словно тески.

Страх, что она попадала к Эттвуду в плен и он медленно заковывал ее в тесные кандалы, заставил Сьюзен скинуть с себя его руки и вскочить.