Пока Борис отвечал, Соланж бросала взгляды на учеников, якобы чтобы удостовериться в их внимательности, но на самом деле ее интересовала одна единственная ученица, которая так и не подняла глаз от своих рук, но была напряженной, натянутой, как струна.

Поставив хорошую оценку Бравадину, Ланж завалила детей работой на дом. Они зароптали, но преподавательница строго их прервала:

— Мы готовимся к первым практическим занятиям по защите от темной магии, поэтому вам необходимо изучить все, что я вам задала.

Недовольство сменилось возбуждением: шестикурсники давно мечтали научиться делать такой же барьер, как Ганьон в начале года.

— А теперь можете быть свободны!

Большинство торопливо покинуло помещение, и Соланж позвала к себе Диану. Фамильяр не изменил расслабленной позы, но девушка чувствовала, как он взведен.

— Диана, — назвала она ее по имени, от чего ученица опять вздрогнула, — я надеюсь, ты действительно хорошо себя чувствуешь, и посещение занятий не причиняет тебе вреда.

— Все хорошо, мадмуазель, — произнесла она тихим голосом.

— В любом случае, я рада, что ты поправилась, и снова присоединилась к нам! Если у тебя будут сложности в учебе, или понадобится моя помощь, ты всегда можешь обратиться ко мне.

— Благодарю, вы очень добры.

Соланж не уловила в ее тоне и тени эмоций, но заметила кое-что, что до смерти ее напугало. Судя по ментальной связи с Гастоном, он тоже это понял.

В коридоре раздался шум, и в кабинет влетела Пелагея Крысина.

— Мадмуазель, там, там!.. — она указывала рукой на дверь.

— Что случилось?

— Драка, скорее!

15 октября 1830 года по Арагонскому календарю

— Прекратите немедленно!

«Ни минуты покоя в этом учебном заведении!» — почувствовала мысли своего фамильяра Соланж.

Ученики окружили двух парней, и, когда девушка решительно растолкала подростков, перед ней предстали Борис Бравадин и Олег Кумцев. У последнего был разбит нос.

— Драка? — спросил суровый голос, и рядом с Ланж появился Бунин. — Поздравляю, вы у меня первые кандидаты на отчисление. Живо за мной!

Зрителей драки он одарил таким зверским взглядом, что коридор мигом опустел. Соланж отправилась вместе с ними в деканат, и первой господин Бунин заслушал ее.

— Значит, студент Кумцев проявил к вам неуважение, а студент Бравадин заслужил хорошую оценку, — подытожил декан. — А после занятия они что-то не поделили, и подрались. Ну так, что вы скажете, дуэлянты?

Парни молчали. Олег зажимал нос, который сильно кровоточил. Его лицо могло посоперничать белизной со снегом.

— Простите, господин Бунин. Может, сначала стоит отвести студента Кумцева к лекарям?

— Сначала они должны ответить на мой вопрос. Бравадин, — обратился он к Борису, — ваш однокурсник сейчас сознание потеряет от кровопотери и боли. Скажите мне, из-за чего вы подрались, и мы отведем его в больницу.

Мальчишка с непередаваемой гаммой чувств посмотрел на всех присутствующих, в особенности на Ланж, и проницательный декан тут же попросил парижанку оставить их.

— Нет, я должна быть здесь! Все-таки это произошло после моего урока.

— Мадмуазель, вам нужно готовиться к следующему занятию. Поверьте, я разрешу данную ситуацию, я ведь декан в конце концов!

Соланж поняла, что Бунин по-хорошему просит ее убраться, и не стала больше спорить. Сейчас ей надо думать о занятии с восьмым курсом, который тоже не отличался покорным нравом, и она так глубоко ушла в свои мысли, размышляя о Диане, драке, дневниках и тайнах Исетской Академии, что не заметила, как от стены отделилась тень.

Первым отреагировал Гастон:

— Пррочь! — прорычал фамильяр, злобно щерясь.

Герман Герцог лишь презрительно ухмыльнулся, обнажая куда более внушительные клыки.

— Какой славный песик! Не хорохорься, мне известно, что силенок у тебя практически нет, ты все отдал, чтобы сохранить жизнь своей хозяйки.

Ланж побледнела, не представляя, как он мог об этом узнать.

— Я теперь многое чувствую, — пояснил он в ответ на ее удивленный взгляд. — И в тот день в подземелье я учуял на тебе след смерти. Ты пыталась избавиться от своей жизни, и фамильяр вытащил тебя с того света.

— Вы забываетесь, юноша! — на смену страху пришло раздражение. — Не нужно мне «тыкать», я все-таки преподаватель, а вы — ученик. И перестаньте молоть вздор!

Она хотела уйти, но не рисковала поворачиваться к нему спиной, а он явно не спешил ретироваться. Его ее отповедь позабавила.

— Я удивился, что ты не побежала жаловаться Онежскому, а теперь вижу, ты решила придерживаться другой позиции! Решила сделать вид, что ничего не было. Нет, глупышка, не выйдет, — он сделал несколько шагов к девушке, возвышаясь над ней на целую голову. — Ты украла у меня то, что было моим, и пытаешься теперь от всего отмахнуться? Верни тот сверток, воровка, и тогда я не буду больше ломать твою шею.

Он попытался дотронуться до ее кожи, но Ланж сплела мощную вязь, отбросившую оборотня на несколько метров.

— Я не стану повторять, студент. Не приближайтесь ко мне больше!

Герцог рывком поднялся с пола, и одарил ее поистине волчьим оскалом.

— Неплохо, как для слабой смертной — весьма неплохо! А теперь давай я покажу, что умею!

С этими словами он обратился в волка, и Ланж вложила много сил в барьер, который... не задержал студента. В прыжке он сбил француженку с ног; Гастон попытался помочь, но оборотень схватил его зубами за шкирку, и приложил о стену. Ланж закричала, почувствовав боль своего фамильяра, ее выгнуло дугой, а, когда она снова обрела зрение, то увидела над собой лицо Герца.

— Тише-тише-тише, сначала отдышись.

Несмотря на ужас ситуации, она вдруг заметила, что его грудь не двигается. Он не дышит, как и Диана. Пытаясь подтвердить свою догадку, она одной рукой уперлась ему в грудь, якобы пытаясь оттолкнуть его от себя, но Герц внезапно накрыл ее руку своей, сильнее к себе прижимая.

— Чувствуешь? Оно не бьется, — ласково произнес он. — Теперь мне все едино, я ощущаю эмоции лишь оттого, что хочу, дышу только тогда, когда вспоминаю, что это делают живые. Многие из моей новой семьи перестают притворяться, не испытывая никаких чувств, но на меня все подействовало иначе. Я ведь оборотень, ярость — моя истинная сущность, катализатор моей способности превращаться в волка.

В этот момент Ланж окончательно поверила в правдивость дневников.

23 октября 1830 года по Арагонскому календарю

Жизнь Соланж превратилась в ужас: ежедневно ее преследовал Герц, но не пытался больше с ней заговорить, а лишь мрачно улыбался. Диана не вела себя вызывающе, но Ланж все чаще ловила на себе ее не сулящие ничего хорошего взгляды. Бунин разобрался с шестикурсниками, и Олег Кумцев стал примерным студентом, боясь даже взглядом оказать неуважение парижанке. Зато Бравадин стал ходить за ней тенью, и если не на Герца, то на Бориса она натыкалась по всей Академии.

В субботу двадцать третьего октября они с Гастоном заперлись в комнате, боясь даже выйти пообедать. Фамильяр снова чувствовал себя плохо, и Ланж металась по комнате, злясь на свое бессилие.

— Ты понимаешь, Гастон, наша магия рассчитана на живых созданий! В вязь вплетается энергия, воздействующая на живое, а что делать с ходячими мертвецами? В первый раз я смогла его отбросить, потому что это был вихрь, простая вязь, но настоящие боевые заклинания против него не сгодятся.

— Давай заглянем в дневники, может там найдем ответы.

Девушка со смесью страха и жгучего интереса достала записи, и они с Гастоном продолжили чтение дневника мертвеца.

«Московское княжество, окрестности Москвы, восьмое декабря 1631 года.