— Спасибо. Я в восторге от нового материала, который мы начинаем изучать сегодня.

Я хочу, чтобы обучение проходило в хорошей обстановке. Прошлая неделя была спокойной, а спокойствие мне нужно. Кевин очень усердно работал, потому что у него улучшились дела, и он этим был доволен, поэтому дома было тихо.

Хэдли больше не падала, ее рука заживала хорошо, и каждый синяк на моем теле исчез, а новые не появлялись.

Не говоря уже о том, что мой банковский счет немного увеличился благодаря сегодняшнему депозиту, а это значит, что я гораздо ближе к тому, чтобы стать свободной.

Есть повод улыбнуться и чувствовать себя прекрасно.

— Что вы сегодня изучаете? — "Ромео и Джульетту", — сказала я с улыбкой. Это одно из моих любимых произведений литературы. В некотором смысле я считаю, что любая любовь является судьбоносной. Существует барьер, который каждый человек должен преодолеть, чтобы поделиться своим сердцем или хотя бы жизнью с другим человеком. Как бы я ни хотела иметь свое — жили они долго и счастливо, — это не всегда возможно.

— Ах, великий Шекспир. Я всегда была больше девушкой Бронте или Остин.

Я улыбнулась.

— Я тоже их люблю, но этому, безусловно, интересно учить.

— Согласна.

Миссис Саймондс — отличный директор. Она справедлива, имеет подход к детям и имеет твердую руку. Я также думаю, что она отчасти ведьма или волшебница, поскольку, кажется, у нее повсюду есть глаза. Ничто не проходит мимо нее, и хотя дети, кажется, думают, что им удастся показаться, но так не бывает никогда.

Все мы слышим и наблюдаем, делимся информацией и вмешиваемся, когда это необходимо.

— Так как ты здесь устроилась?

— Мне нравится этот класс. Дети замечательные и, похоже, с удовольствием учатся.

Она кивнула.

— Рад слышать. Знаю, что отъезд миссис Уильямс был несколько внезапным, но она была для нас ценностью. Конечно, ее отношение было несколько грубым, и она была настойчивой, когда речь шла о грамматике, требовала от своих учеников многого, но мы очень близки. Миссис Уильямс, по мнению всех, была затычкой в заднице.

— Она точно произвела впечатление.

— Как ты ладишь с другими учителями?

Я не понимаю, к чему этот вопрос. Паранойя начинает нарастать, и я нерешительно улыбаюсь.

— Они действительно хорошие люди.

Она с интересом посмотрела на меня.

— Правда? Я заметила, что ты, кажется, не ешь с ними во время своего обеда, что-то случилось?

Значит, она наблюдает за своими сотрудниками.

— Нет, нет, ничего такого. Всё отлично.

Кроме того, что я изолировалась, чтобы люди не увидели что-то и не сплетничали. Это маленький город. Уже достаточно плохо, что у меня сотня учеников, от которых я должна скрывать свою жизнь, поэтому мне не нужно добавлять к этой смеси взрослых, которые гораздо более проницательны.

Очень помогает то, что Кевин не совсем любимый член сообщества. Черт возьми, он даже не является его частью. Он остается на нашей земле, никогда не ходит ни на собрания, ни на ярмарки. Он не ходит по магазинам, у него был только один друг, Нейт, но они больше не общаются. Он считает, что так лучше и хочет держать меня как можно ближе к такой жизни. Она подошла ближе, ее улыбка стала теплой, и женщина на мгновение напомнила мне мою маму. Кажется, что это то, что она чувствует к своим учителям и ученикам. Такая себе вторая мать, которая хочет защитить тех, кого любит.

— Я знаю, что большинство из них собираются вместе и работают над планами, и я не знаю, есть ли причина, почему ты не принимаешь в этом участие. ..

— У меня просто такой график. Когда я заканчиваю здесь, я хватаю Хэдли, и мы возвращаемся помогать на ферме.

Миссис Саймондс внимательно следила за мной, учитывая не только мои слова, но и язык моего тела.

— Я понимаю, у нас тоже есть ферма, но ты здесь уже несколько месяцев, и я хочу быть уверена, что ты останешься.

— Я действительно собираюсь осесть.

Она села на стул рядом со мной. Ее рука протянула ко мне теплый жест.

— Ты знаешь, я всегда здесь, чтобы выслушать. Понимаю, что снова работать на полный рабочий день может казаться серьезным изменением. Кроме того, я знаю, что ты уже некоторое время живешь в Шугалоуф, но, кажется, у тебя не так много друзей. Если тебе понадобится лишнее ухо, я с удовольствием выслушаю.

Теперь я понимаю, почему люди рассказывают ей все на свете.

Впервые за долгое время я хочу излить свою душу. Мне хочется броситься к ней в объятия и плакать, но я не могу себе позволить иметь друзей. Есть лишь время и обязательства, которых у меня нет, но я не могу ей этого сказать.

Я подарила ей нежную улыбку. — Я счастлива здесь и чувствую себя комфортно.

— Ладно, хорошо. — Раздался звонок, который оповестил персонал о том, что ученики скоро забегут в класс. — Ну, это сигнал для меня.

Просто знай, если тебе что-то понадобится, Элли, я здесь. Мы семья, и для тебя всегда есть место за столом.

Хотелось плакать, но я этого не сделала.

— Спасибо, Сара.

— В любое время. Наслаждайтесь своей трагедией. — На мгновение мое сердце ускорилось, потому что я не поняла, что женщина имела в виду, а потом она сказала. — Ты знаешь… Я про пьесу.

— О! Фух. Да. Мы точно будем наслаждаться.

Когда она ушла, я вернулась и тяжело вздохнула, все время думая, верит ли кто-то в этом городе вообще моей лжи.

Раздел 6

Коннор

— Так ты возвращаешься в Шугарлоуф? — спросил Квинн, еще один морской котик, с которым я служил.

— Я возвращаюсь в ад.

Лиам засмеялся и поднял свое пиво.

— Я встречу тебя там, приятель. Черт, мы все там будем.

Сегодня я официально уволился из военно-морского флота и возвращаюсь отбывать свое шестимесячное заключение в Пенсиль-гребаную-Ванию. Прошло две недели после того, как я подписал документы об освобождении, и есть часть меня, которая очень хочет вернуться на ферму.

Часть меня, которая нашла то, чего, я думал, больше не увижу.

Квинн кивнул.

— Могло быть и хуже.

— Это как так? — спросил я.

— Ты мог бы влюбиться в девушку, которая не хочет иметь с тобой ничего общего.

В моей памяти вспыхнуло лицо Элли, потому что она точно не хочет иметь со мной ничего общего. Я даже не могу радоваться тому, что она там или что я наконец узнал, кто она такая. И то, что она замужем. Так что, да, хуже и быть не может.

Он продолжил. — Не то, чтобы я знаю, что это такое, поскольку сейчас я очень счастлив.

Лиам посмотрел на меня и хитро улыбнулся.

— О, я думаю, он влюблен в девушку, которая не хочет иметь с ним ничего общего. Как ее зовут, Эрроу? Энджел?

— Иди на хуй.

Глаза Куинна засияли.

— Правда? Почему я никогда не слышал о ней?

Потому что я позволял себе мечтать о ней только во сне.

Потому что знал, что если бы она была в пределах досягаемости, я бы мучился.

Потому что те два идиота любят использовать секреты, чтобы отпускать свои глупые шутки и не понимают, чем была для меня та ночь.

— Вы оба можете пососать мой член.

Несмотря на то, что эти двое сводят меня с ума, я буду скучать по этому. Братство, товарищество, которое строит только такая команда, как наша. Я бы умер за этих двоих и любого другого котика. Мы живем по кодексу, который напоминает мне о том, что похожий есть у нас с братьями.

— Это предложение меня не устраивает. А тебя, Куинн?

— Нет. Я очень доволен своей девушкой.

— Да. Сейчас. — Я закатываю глаза. Год назад Куинн не был таким бодрым, как сейчас. На самом деле, я не думаю, что когда-либо видел человека в таком состоянии. Я до сих пор не знаю, как он выдержал ад, через который прошел.

Я также не знаю, почему согласился с ними выпить. Мне некого винить в этом разговоре, кроме себя. Когда они сами по себе еще те плохиши, но если собрать их вместе, они станут проклятым цунами, которое уничтожает все на своем пути.

— И скажи нам, — раздался заговорщицкий голос Лиама, — ты собираешься ее найти?