— Кевин, пожалуйста, — умоляю я, зная, что это может быть мой единственный шанс.

— Пожалуйста, что? Пожалуйста, не делай тебе больно? Неужели ты думала, что я не буду страдать, когда увижу, что моих жены и дочери нет дома? Ты не думала обо мне, когда убегала из дома, пытаясь украсть моего ребенка? Нет, ты думала только о себе!

Слезы потекли по моим щекам, и я не смогла их остановить. Боль в моей груди настолько сильная, что в глазах вспыхнули пятна. Я использовала всю свою силу, чтобы он говорил дальше. Чем дольше я удерживаю его внимание, тем больше времени есть у Хэдли, чтобы сбежать. — Я тебя умоляла, — сказала я. Мои глаза встретились с его, поддаваясь эмоциям, которые съедают меня заживо. — Я поверила твоим обещаниям, что ты не будешь меня бить. Я ухватывала каждую ложь, позволяла тебе контролировать меня. Я позволила тебе сделать все это, потому что в какой-то момент я тебя полюбила. Я хотела, чтобы у Хэдли был отец, но ты нарушил каждое обещание. Ты говоришь, что я эгоистка, но что ты скажешь об этом, Кевин? А как насчет синяков и травм?

Он опустился на колени рядом со мной.

— Разве ты не видишь, как сильно я тебя люблю? Если бы только ты меня все время так меня не злила! — Затем мужчина встал на ноги и начал шагать. — Ты бросаешь мне вызов и считаешь меня глупым.

Ну, я же не глупый, Элли? Посмотри, кто сейчас ползает по земле у моих ног. Это все из-за того, что ты не могла держать ноги сомкнутыми.

Обвинение, которое снова упало на меня, заставило захотеть, чтобы он умер. Я так старалась сделать его счастливым. Делала все, что он просил, и сохраняла наш дом таким, каким он хотел. Готовила еду так, как он хотел, и действовала именно так, как он ожидал. Я делала это все, но никогда и ничего не было достаточно хорошим.

Я поднялась, не желая больше лежать на земле. Он наблюдал за мной, и я отошла от него, ударяясь спиной о машину.

Я в ловушке. — Если бы ты любил меня, ты бы прекратил это. Ты бы не бил меня с самого начала, и я бы не ушла. — Мои руки вцепились в холодный металл, когда он быстро подошел ко мне.

Я задрожала, меня охватил страх, потому что знаю, что будет дальше. Он сойдет с ума от ярости.

— Нет! Ты просто не видишь. Ты, сука, не видишь! — Он повернулся назад, и ударил так сильно, что в глазах вспыхнули звезды. Мир вокруг меня кружился, и моя рука обхватила щеку. Боль ужалила сильно, и я поняла, что буду чувствовать ее в течение нескольких дней. — Ты моя! Ты моя жена, и будешь меня слушаться. Ты обещала остаться!

— А ты обещал меня лелеять!

Хэдли.

Все, о чем я думаю, — это милая маленькая девочка и надежда, что она все еще убегает, и найдет кого-то, кто даст ей приют.

Я стояла прямо, глядя в его мстительные глаза.

— Ты можешь меня ударить, сломать, зарубить, но я не останусь!

Кевин снова ухватил меня за волосы, поднимая на ноги. Боль такая сильная, что я закричала, не в состоянии ее сдержать. Все показалось тяжелым, и ровное дыхание стало похоже на тяжелую работу.

Он потянул меня обратно к дому, пока я старалась не отставать, спотыкаясь по дороге.

— Тебе не надо оставаться, Элли, но ты никуда не уйдешь.

Глава 9

Коннор — Только сегодня вечером. Без имен. Без ничего. Просто так… Мне нужно что-то почувствовать.

— Ее голос умоляет.

— Почувствуй меня.

Ее темно-голубые глаза посмотрели в мои, и я клянусь, что она увидела всех моих демонов и прогоняет их прочь.

Сегодня вечером я не какой-то парень, который замел следы за своего пьяного отца, а тот, кто отблагодарил его кулаками. Я не ребенок того человека, который угрожал разрушить мою жизнь из-за лжи, которую мы с моими братьями сказали, чтобы защитить его.

Я не Коннор Эрроувуд, младший брат, нарушитель спокойствия, парень, который едва закончил школу.

Сейчас, для нее, моего ангела, я Бог. Она смотрит на меня с такой надеждой и честностью, что я покорен ею.

— Завтра… — сказал я, нежно проводя большим пальцем по ее щеке.

— Завтра не будет.

Я хочу сказать ей, что завтра еду в учебный лагерь. Она должна знать, что, несмотря на то, что мы договорились только на одну ночь, я вернусь за ней. Ей остается только подождать.

— Будет, — начал я, но ее рука прикрыла мои губы.

— Нет ничего, кроме сегодняшнего вечера. Я хочу, чтобы мы потерялись друг в друге. Ты можешь дать мне это?

Я отдам ей все.

Ее рука опускается, и она заменяет ее своим ртом. Я целую ее, давая ей ответ через прикосновение.

Мы едва говорим хоть слово, медленно раздевая друг друга в номере отеля в трех городах от Шугарлоуф. Я здесь, чтобы помнить. Я здесь, чтобы забыть. Я даже не знаю, зачем пришел, но, возможно, это было ради нее.

Мне восемнадцать лет, но я чувствую себя так, будто прожил жизнь тридцатилетнего. Пережил потерю матери, характер моего пьяного отца, избиения, ложь и необходимость принимать решения, которые мне никогда не следовало принимать — из-за него.

Сейчас я ничего этого не чувствую. Я парень, который будет любить женщину, которая намного лучше него.

— Коннор!

Я оглянулся, не зная, откуда доносится звук. Здесь больше никого нет. Здесь только мой Ангел и я.

— Коннор! Коннор! Коннор! Помоги!

Я встал с кровати. Мой сон исчез, пока я начал искать, откуда идет шум.

— Пожалуйста! Будь дома! Пожалуйста! Коннор, ты мне нужен!

Хэдли.

Я подпрыгиваю, накидывая шорты, и мчусь к двери.

— Хэдли?

Когда я открыл дверь, она стояла там — волосы прилипли к лицу, а глаза полностью красные. Она схватила меня за руку и потянула.

— Ты должен идти! Ты должен помочь!

— Куда?

— Надо спешить! — кричит она.

Хэдли дрожит, сжимая мою руку так крепко, что я почти почувствовал страх внутри нее. Она посмотрела на меня — разбитая, грустная и напуганная. В моей памяти вспыхнули образы того, что может быть не так, потому что я помню этот взгляд. Я помню, как бегал с беспорядочным лицом, молясь найти помощь.

Прежде чем я пойду туда, мне нужно, чтобы она рассказала мне, что произошло, чтобы я мог подготовиться. Я использовал годы тренировок, чтобы замедлить свой учащенный пульс и желание спешить.

Я сел на корточки до ее уровня, сжимая обе маленькие руки своими.

— Мне нужно, чтобы ты рассказала мне, что не так?

Ее голова двинулась туда, где должен быть ее дом, а затем девочка повернулась ко мне.

— Она сказала мне бежать.

— Твоя мама?

Она кивнула.

— Он… Он был… Мы пытались.

Я быстро её подхватил, взял на руки и бросился в дом. Когда я понял, что она в безопасности дома, то посадил ее и попытался получить от нее больше информации.

— Это твой папа? — Хэдли заплакала сильнее, и у меня болезненно сжалось горло. Мне хочется обнять ее, утешить этого ребенка, который разваливается на куски, но я побуждаю ее взгляд вернуться ко мне. — Мне нужно, чтобы ты рассказала мне все, чтобы я мог ей помочь.

— Он схватил ее, но она заставила меня бежать и сказала не останавливаться.

Черт возьми.

На минуту Хэдли — это я. Я бегу, помня, как кричит Деклан, пока я не мог его слышать, потому что бежал. Я чувствую страх в своем теле, потому что я не останавливаюсь, находя это дерево, молясь, чтобы он не последовал за мной.

Деклан защищал меня, и я сделаю все, чтобы сделать то же самое для Элли.

— Хорошо, я хочу, чтобы ты осталась здесь, заперла за мной дверь и немедленно позвонила 9-1-1. Расскажи им, что случилось.

— Мне страшно.

Я покачал головой, надевая свое самое смелое лицо.

— Я знаю, что страшно, но ты попала ко мне, и теперь мне нужно, чтобы ты вызвала полицию, чтобы мы могли убедиться, что все в безопасности. Я вернусь сюда, как только смогу.

— С мамой?

Я очень на это надеюсь. Я знаю, что лучше не давать обещаний, которые я не могу выполнить.

— Я сделаю все, что в моих силах. Только не открывай дверь, если это не я или шериф Мендоза… Он все еще шериф? — Она кивнула. — Хорошо, только нам, ладно?