На горизонте появился дом, и Хэдли вздохнула.

— Когда стану взрослой, я смогу делать то, что хочу, и мне не придется идти туда, куда я не хочу.

Мечты молодости. Я точно, черт возьми, не хотел быть в Шугарлоуфе или приводить в порядок ферму, которую больше никогда не хотел видеть. Я тоже не хотел уходить с флота, но у меня не было выбора. Однако возвращение сюда дало мне то, чего я никогда не ожидал получить. Второй шанс.

Глава 15

Элли

— Она закуталась, как бурито, и крепко спит, — сказал я, проходя в гостиную, где сидит Коннор и составляет какой-то список.

Он посмотрел вверх и улыбнулся.

— Хорошо. Она, должно быть, измотана.

Мы все измотаны. По просьбе Хэдли и Коннора я решила остаться здесь еще на одну ночь. В конце концов, я приняла решение остаться, потому что нам с Коннором нужно о многом поговорить.

Я хочу, чтобы Хэдли чувствовала себя комфортно, даже если это означает, что этот разговор не будет комфортным для меня.

— Так что… Как думаешь, о чем мы могли бы поговорить?

Он отложил бумагу и кивнул.

— Я думаю, это хорошая идея.

— Как насчет того, чтобы мы пошли на крыльцо, чтобы она не подслушала, если проснется.

— Звучит неплохо.

Я глубоко вдохнула через нос и последовала за ним. Мы сели на качели, и я задрожала от снижения температуры воздуха, но я должна так много чего сказать, что не даю себе ни секунды на мысли об этом.

— Я хочу сказать тебе, что действительно не знаю, возможно ли это.

Я хотела бы объяснить, если это нормально?

— Да, конечно.

Я планирую обнажить свою душу и надеюсь, что закончу, не развалившись на куски.

— Я познакомилась с тобой вечером перед тем, как выйти замуж за Кевина. Какой-то частью своего мозга я понимала, что не люблю его и не должна выходить за него, но чувствовала, что… Мне придется. Я искренне верила, что он любит меня и просто защищает — возможно, немного ревниво и неуверенно. Это чувствовалось в том, как он говорил со мной или обо мне, понимаешь? Я убедила себя, что как только наши отношения будут безопасными, он тоже станет таким. Я была не права. В сердце я знала, что это не будет иметь значения, и я не должна этого делать.

В тот вечер я пошла в бар, потому что потерялась, и это было последнее место, где были мои родители перед смертью. Они значили для меня все. Они были… Они умерли недалеко от того бара за неделю до того вечера, и я была в беспорядке после их смерти. Весь мой мир исчез просто так, и я подумала, ну, я подумала, что если бы могла их почувствовать, то знала бы, что делать. Но потом ты сказал "Привет", — и я так растерялась.

Понадобилось всего одно слово, чтобы почувствовать, будто все было исправлено. Ты был такой замечательный, и смотрел на меня так, будто я была особенной и красивой. Мы танцевали в том баре, и я хотела одну ночь, о которой мечтает каждая девушка. Даже если бы она была единственной? Даже если бы это было так неправильно?

— Но та ночь могла быть не единственной.

Он прав. Если бы я не ушла до того, как он проснулся, я бы никогда не вышла замуж за Кевина. Даже если бы Коннор все-равно уехал, возможно, я нашла бы в себе мужество остаться, понимая, что могла бы иметь. Я была такой наивной и не хотела, чтобы утреннее солнце стерло ночь, которую мы провели в темноте. Вместо того, чтобы ухватиться за возможность, я согласилась на то, что считала единственным выбором.

Я на самом деле не думала, что Коннор хотел большего, потому что он был так же счастлив, что провел ту ночь в анонимности, как и я.

— Я думаю, что мы солжем, если скажем, что это правда. Ты тоже от чего-то убегал, если я правильно помню.

Мы использовали друг друга, чтобы избежать реальности нашей жизни. Как бы мне ни хотелось верить, что могло произойти что-то большее, это неправда. И я достаточно лгала, чтобы знать разницу.

Он посмотрел на горизонт и ухватился за нижнюю часть качелей.

— Так и было.

— Ты не женат, так что ты точно не от этого убегал. — Я попыталась немного успокоить его.

Очевидно, это не сработало, потому что теперь мужчина выглядит так, будто его что-то преследует.

— В ту ночь, когда мы встретились… — Он замолчал.

Я протянула руку, положила свою ладонь на его, а его вторая рука накрыла мою. Дрожь, которую я почувствовала на этот раз, не имеет ничего общего с холодом.

— В ту ночь, когда мы встретились? — Мне трудно держать голос ровным.

На лице Коннора не видно эмоций, но воздух вокруг нас потяжелел. Это странно, но я помню то самое ощущение той ночи, когда мы встретились. Казалось, я так глубоко чувствовала его прикосновение, что никогда не стану прежней. Наши сердца переплелись, когда мы обнажились способами, о которых я не догадывалась.

— Это было намного больше…

— Я знаю, что ты имеешь в виду.

Он покачал головой, отрывая нас обоих от странной связи.

— Мой отец был жестоким пьяницей, который выбивал все дерьмо из меня и моих братьев.

Часть меня разбилась от одного этого предложения.

— Коннор…

— Нет, я не люблю говорить об этом, так что позволь мне попытаться раскрыться.

Я крепко сжала губы, давая ему тишину, которую он просит.

— Когда моя мама умерла, он стал совсем другим человеком.

Постоянно пил, а когда алкоголь перестал приглушать боль, решил выпускать ее наружу. Мои братья делали все, что могли, чтобы защитить меня, поскольку я был самым младшим и самым маленьким.

У меня болело в груди, но я сдерживал любой звук, когда он продолжал говорить.

— Когда они уехали, избегать его стало намного труднее. Я узнал, что бегство ухудшает ситуацию. Когда я возвращался, то платил за это.

Я обхватила пальцами его ладонь, оказывая ему хоть какую-то поддержку. Не могу представить, какое предательство он должен был почувствовать, когда единственный человек, который был нужен ему больше всего, стал человеком, который сломал его. Он был настолько непоколебимым в своей поддержке в отношении меня, давал мне то, что мне было нужно, не требуя ничего взамен, а я даже не знаю, прошлое ему чем-то навредило.

Пережил ли он то, что с ним случилось?

Видит ли он слабую женщину, когда смотрит на меня? Хотя именно он говорит мне, какая я сильная.

— Мне очень жаль. Ты никогда не заслуживал этого ни от кого, тем более от своего отца.

— Никто не заслуживает того, чтобы его били, Элли. Никто.

Неважно, чьи руки это делают — это неправильно и непростительно.

Я поклялся, что никогда не буду таким, как он, и я, чтобы ты поняла, насколько серьезно я имею это в виду. Я бы никогда не ударил кого-то в гневе, если не пытаюсь защитить то, что для меня важно.

Я подняла вторую руку и нежно коснулась его щеки.

— Тебе не нужно стараться, чтобы убедить меня. Я вижу, кто ты. Я не вижу и следа этого человека в тебе.

Его пальцы обхватили моё запястье, тянув мою руку вниз.

— Я очень тяжело работал, чтобы убедиться в этом. Мои братья тоже. Ночь, когда мы встретились, была, пожалуй, худшей, которую я когда-либо пережил. Мой отец был в дерьмовом настроении задолго до моего выпуска. Он пил больше, находя способы застать меня врасплох. Я знал, что должен уйти отсюда, но я не был так умен, как Деклан или Джейкоб, поэтому не получил никаких стипендий. Я не играл в бейсбол, как Шон, поэтому спорт не был вариантом. Я знал, что это была либо тюрьма, либо армия, поэтому пошел на службу, когда стал старше, и никогда не говорил ему об этом. В ту ночь я сообщил ему, что ухожу, и он сорвался с катушек. Он набросился на меня, кричал и говорил вещи, которые я никогда не забуду. Он ударил меня кулаком, а я ответил. Мы дрались, как мужчина с мужчиной, и это был первый и единственный раз, когда я позволил своим эмоциям взять верх надо мной.

— Ты не должен даже на минуту подумать, что это была твоя вина.

Ты защищал себя.

Он провел рукой по лицу.

— Я дрался со своим отцом, когда он был разбит. Я не обвиняю себя, но не беги вперед, потому что я не из-за этого был в ярости. Во мне собралось десять лет ярости от побоев, которые он наносил, и того ада, через который он нас провел.