— Да. Он выдыхает слово.

— Хорошо, когда твой брат уезжает?

Он смотрит за дверь и проводит пальцами по волосам.

— Сегодня вечером. Он должен вернуться в Нью-Йорк. Это дает мне некоторое облегчение от чувства вины за то, что я не позвонила Сидни, когда вышла с работы, чтобы сообщить о его присутствии.

— Хорошо, может, я могу попросить Сид взять Хэдли к себе завтра?

Я планирую оставить Коннора только себе.

Его улыбка не касается его глаз.

— Тогда завтра.

— Завтра.

Глава 33

Элли

Я подъезжаю к дому и смотрю на свое лицо в зеркало. Мне бы очень хотелось, чтобы у меня было время переодеться во что-то сексуальное или вообще собраться получше. К счастью, я провела добрых двадцать минут в душе, бреясь и очищая места, которые были в отпуске последние несколько месяцев.

Сегодня вечером мне нужно, чтобы все было идеально.

Хэдли осталась на ночлег у Сидни, где они устроили девичник с маникюром, прическами и просмотром фильмов. Я позволила своей дочери говорить обо всем, что она собиралась сделать, пока моя подруга не прервала меняя, заметив, что я должна сделать правильный выбор, покачивая бровями с улыбкой.

Да, мы все знаем, что произойдет сегодня вечером.

Нервы бьют меня, как тонна кирпичей, удерживая на месте. Я знаю, что люблю его, и хочу этого. Знаю, что если бы вчера вечером мы не волновались о том, что Деклан и Хэдли вернутся, я бы позволила ему раздеть меня прямо там, в коридоре.

Проблема не в желании и доверии, а в страхе, что я не стану такой, как он того желает.

Я была с ним всего одну ночь, а потом с Кевином. Если бы вы спросили моего, теперь уже бывшего, мужа, он бы вам сказал, что я была ужасной в постели.

Я боюсь, что Коннор почувствует то же самое.

Моя голова опускается к рулю, пока я волнуюсь о некоторых новых вещах в течении нескольких минут, пока не слышу стук в окно рядом с собой и кричу.

— Что за…

Коннор стоит и смотрит на меня с тревогой в глазах.

— Ты планируешь остаться здесь?

— Сначала я планирую попробовать вспомнить, как дышать.

Он ласково улыбается мне и открывает дверь.

— Я услышал машину и ждал, но ты не заходила в дом.

— Я немного потерялась в чувствах, но сейчас в порядке.

Я выхожу из машины и беру его за руку. Когда мы подходим к входной двери, он поворачивается ко мне.

— Элли, я не хочу, чтобы ты нервничала. Я хочу поговорить, и, надеюсь, мы сможем….

Моя рука прижимается к его губам, заставляя его замолчать. Мы говорили, болтали и болтали. Хватит болтовни на сегодняшний вечер.

Нет, сегодня вечером я закончила со словами.

— Я не нервничаю, Коннор. — А потом останавливаюсь. Я не хочу ему врать. — Ладно, я нервничаю, но не по тем причинам, о которых ты думаешь. Я нервничаю, потому что впервые в жизни чувствую, что все хорошо. Ты здесь, и я хочу, чтобы мы сейчас…

Губы Коннора коснулись моих прежде чем я успела произнести даже слово. Они мягкие, сладкие и совсем не такие как прошлым вечером.

Сегодня вечером мы не волнуемся ни о времени, ни о ком-то другом.

Теперь нам ничто не мешает любить друг друга.

Я отступаю, желая сказать, что у меня на сердце.

— Я люблю тебя.

— Ты не представляешь, как сильно я тебя люблю, Элли. Я не могу это объяснить.

Я поднимаю руку, касаясь пальцами его щетины.

— Тогда покажи мне. Мы сможем поговорить после.

Он колеблется секунду, прежде чем наклониться и подхватить меня на руки. Мы больше ничего не говорим, потому что иногда много слов не нужно.

Мы подходим к его спальне, и он толкает дверь. Моя голова лежит на его груди, и я слышу ровный стук его сердца. Я хочу запомнить его. Каждую секунду этой ночи я хочу запечатлеть в своей памяти.

Быть любимой, по-настоящему любимой — это все, чего я когда-либо хотела.

Он кладет меня на кровать, а потом делает шаг назад.

— Что не так?

— Ты о чем? — спрашивает он.

— Ты… Ну, ты далеко.

Коннор закрывает глаза и дышит через нос.

— Я должен тебе кое-что рассказать.

Я встаю и иду к нему.

— Мы много говорили последние месяцы, а сейчас я хочу чувствовать. Ты дашь мне это?

Он хочет, чтобы я просила то, чего хочу, так что я прошу. Я не хочу говорить ни о нашем прошлом, ни о будущем. Я хочу сейчас. — Я дам тебе все, что ты хочешь.

Качаю головой.

— Все, чего я хочу — это ты.

Я приподнимаюсь на пальчики и соединяю наши губы. Он не представляет, как неистово колотится мое сердце в груди и настолько этих слов было достаточно, чтобы я упала на колени, хотя этого не произошло. Доверие между нами потрясающее.

Никогда раньше я не думала, что смогу это сделать. Быть уязвимой безумно страшно. Слишком много раз я пыталась избежать этого чувства, потому что знала — если вы позволите другому человеку причинить вам боль, он это сделает.

Но я не думаю, что он такой.

Он никогда не причинит мне зла — не намеренно.

Руки Коннора двигаются от моих рук к моей шее, чтобы он мог наклонить мое лицо и углубить поцелуй. Он отводит нас назад, наши губы все еще спутаны, пока я не натыкаюсь на кровать.

— Ложись, — приказывает он.

Я делаю, как он просит, и приземляюсь на спину. Но Коннор не следует за мной. Он отступает, глядя на меня сверху вниз.

— Пожалуйста, не заставляй меня умолять, — говорю я дрожащим голосом.

Он мне нужен. Независимо от того, как сегодняшний вечер повлияет на наши отношения, он мне нужен.

— Никогда. Я никогда не заставлю тебя умолять.

— Тогда люби меня.

— Всегда. Хотя я тебя не заслуживаю, я хочу, чтобы ты знала, что мое сердце принадлежит тебе.

— А ты владеешь моим.

— Боже, я надеюсь на это.

Прежде чем я успела об этом подумать, он подошел ко мне и стянул мою рубашку. Я убедилась, что надела соответствующее нижнее белье, и Коннор находит темно-фиолетовый бюстгальтер с кружевом, который почти ничего не прикрывает.

— Иисус, черт возьми, Христос, — говорит он себе под нос, а потом его рот ложится на мою шею.

Он целует меня. Его теплый рот охватывает мой очень жесткий сосок сквозь кружево, давая мне так много разных ощущений одновременно.

Это трение кружева о мой слишком чувствительный пик, смешанный с влажностью его языка, находящего кожу, которую не покрывает ткань. Это мои пальцы в его волосах, когда я закрываю глаза, позволяя себе потеряться в нем.

Мужчина переходит на другой бок, и его пальцы лезут под лямку, когда он медленно тянет ее вниз. Ощущение его мозолистых рук на моей коже потрясающее.

— Хочешь еще, Ангел? — спрашивает он, когда его рот поворачивается к моему уху.

— Да, я хочу все.

Его стон хриплый, когда он тянет губы вниз по моей шее.

— Тогда ты получишь все, что у меня есть. Все, блядь, что у меня есть, станет твоим.

Он стягивает другую сторону моего бюстгальтера вниз, обнажая мою грудь. Его язык вырывается, кружась вокруг моего соска, а затем он берет его в рот, обволакивая теплом.

Я могла бы умереть. Думала, что то, что мы делали в прошлый раз, было горячим, но быть в его постели, где все вокруг меня принадлежит ему — это слишком.

Я не могу дышать, не чувствуя запаха его одеколона. Я не могу открыть глаза, чтобы не увидеть что-то из его вещей. И я чувствую его повсюду.

Его рука движется вниз по моему телу к джинсам. Он медленно расстегивает пуговицу, и звук молнии раздается громко, но это ничто по сравнению со звуком моего дыхания. Я так возбуждена.

Коннор смотрит на меня, и я киваю, давая ему понять, что все еще хочу этого. Он спускает мои штаны, снимая с меня нижнее белье, и я никогда не чувствовала себя такой открытой и свободной одновременно.

Мужчина смотрит на меня так, будто я бесценное произведение искусства, которое он завоевал. Губы раскрыты, взгляд теплый, пока мужчина ласкает мое обнаженное тело.

— Я твой покорный слуга, Элли. — Его голос полон эмоций.

Я ничего не говорю, боясь расплакаться, и разве это не было бы самым большим стыдом? Поэтому я сажусь и провожу кончиками пальцев по склону его челюсти, прежде чем опустить их на край его рубашки и поднять ее.