- Не огорчайся. Я помогу тебе – нельзя разлучать влюбленных. Однажды мы с Шеллаем сделали это с нашей дочерью и потеряли ее.

В ее глазах мелькают слезы, которые она быстро смаргивает. Не отдавая себе отчета в том, что делаю, беру ее за руку и пожимаю:

- Она найдется, я точно знаю. Алиярт найдет ее - он любит вашу дочь.

Женщина долго молчит, потом начинает говорить.

- Теперь я знаю, что любит. И всегда любил, еще с тех пор, когда Федерика была совсем ребенком. Мы долго ничего не замечали, спохватились, когда уже было поздно – моя дочь отдала сердце сыну короля Цварга.  Мы с Шеллаем пытались образумить ее. Ее сестра Маури много раз разговаривала с Федерикой, пытаясь объяснить, что они не пара. Все было бесполезно.

А потом мы с Шеллаем… совершили то, что не должны были – подстроили так, что Федерика и Алиярт поссорились.

Он уехал. Вернулся в королевство своего отца, а Федерика едва не скончалась от горя, уверенная, что он ее предал. Долго даже имени его слышать не желала. А через несколько лет сбежала с ним. Вместе с ней исчезла и Маури, ее старшая сестра.

Ролана тяжело вздыхает:

- Мы были уверены, что с Алияртом, потому что нашли в комнате дочери записку от него. Но… Оказалось, что все это было подлым заговором.

Глядя в одну точку и словно забыв о моем присутствии, женщина продолжает говорить.

- Много лет назад, еще до встречи с Шеллаем, я была невестой его двоюродного брата, принца  Астора. А Шеллай… он был женат на матери своей старшей дочери, принцессе Мерриде. Между ними не было любви, брак был династическим, но… брачную ночь они провели вместе.

На следующий день, на приеме по поводу бракосочетания мы встретились с Шелллаем, и уже не расстались. Я расторгла помолвку с Астором, а Шеллай больше никогда не наведывался в спальню жены.

Однако, их единственная ночь дала свои плоды, и у Мерриды родилась дочь, Маури…

Принцессе было шесть, когда Меррида погибла – разбилась, катаясь на лошади. Я постаралась заменить сироте мать, и мне всегда казалось, что между нами добрые отношения. Тем более, Маури и моя дочь были подругами.

Мы так думали…

Но оказалось, так не думала Маури. В душе этой маленькой девочки много лет жила ненависть. Ко мне, из-за которой  страдала ее мать. К Федерике, которую, как ей казалось, отец любил больше. К самому Шеллаю, которого Маури считала виновником гибели ее матери.

Это Маури вместе с моим бывшим женихом принцем Астором составила план, как выманить Федерику из дворца. Подбросила записку, якобы от Алиярта. Уговорила сестру поговорить с ним, а когда моя дочь тайком выбралась из дворца, ее уже ждали люди принца Астора.

- Но Маури… Что с ней? – интересуюсь я. -  Неужели ее не наказали?

- Она умерла. Глупая девчонка поверила Астору, который убедил ее, что, помогая украсть Федерику, Маури отомстит за свою мать.

На самом деле подлый принц задумал похитить обеих дочерей Шеллая, которого до сих пор ненавидит после разрыва нашей помолвки.

Девочек погрузили на корабль, перевозивший рабов и планировали продать на рынках Аштаны. Однако, по дороге на судне началась эпидемия. Погибла большая часть команды и почти все рабы. Маури умерла одной из первых. Как удалось выжить Федерике, я не знаю, — Ролана громко всхлипывает.

Полная жалости к этой несчастной женщине, я снова беру ее руку и пожимаю.

- Ваша дочь была сильной, я точно это знаю. Когда я… перенеслась в ее тело, она почти умирала, но все равно боролась…

Ролана смахивает с щек слезы и пытается улыбнуться дрожащими губами:

- Знаю, она была такой нежной и хрупкой снаружи, но очень сильной внутри.

Я вдруг вспоминаю об одной вещи. Снимаю с шеи цепочку с кулоном в форме листика и протягиваю Ролане:

- Возьмите. Он был зашит в платье Федерики. Наверное, это что-то важное.

При виде кулона глаза Роланы расширяются. Дрожащей рукой она берет его и прижимает к губам.

- Спасибо, тебе, Леночка! – шепчет. – Это кровный амулет моей дочери. По нему… По нему я могу найти то место, где теперь живет ее душа.

Ролана торопливо прячет кулон за пояс своего платья, и как оказалось очень вовремя – полог шатра откидывается, и, тяжело ступая, заходит Шеллай.

Обводит нас с Роланой подозрительным взглядом, и жестко произносит:

- Собирайтесь. Через несколько минут наш корабль отплывает.

- Но Шеллай, — пытается возразить женщина. – шатер… Мои вещи… Их нужно собрать!

- Слуги сами все сделают. Жду вас снаружи. И поспешите! – отрезает Император и выходит из шатра.

Ролана смотрит на мое побелевшее лицо и сочувственно произносит:

- Ну что же, дорогая, пора.

Алиссандро

Подлетаю к бухте, где раскинулся лагерь Шеллая и понимаю, что опоздал - лагеря больше нет. В голове появляется красный туман, смесь отчаяния, злости и жажды мести. Еще страх за нее, за мою Лену-Элен: для чего она потребовалась Шеллаю, если он знает, что от его дочери осталась только оболочка?

Не собирается ли устроить показательную казнь, как урок гражданам своей страны – законы Империи неумолимы к иномирцам. Особенно, к вселившимся в другое тело, как случилось с моей женщиной.

Делаю круг над бухтой, где еще вчера кипела жизнь: стояли разноцветные шатры, туда-сюда сновали воины, дымились костры. На якорях покачивались корабли, доставившие сюда имперскую армию. Чуть в стороне, на огороженной магическим забором поляне, паслись лаарды Императора…

В центре огороженной холмами бухты возвышался огромный шатер Шеллая, а рядом, яркий, небольшого размера - жилище его гэрэ. Она тоже пришла в Аштану за своей дочерью. Интересно, почувствует ли Ролана, что под оболочкой Федерики живет другая душа? Наверняка, материнское сердце не обманешь…

Лечу, рассматривая землю под собой. Совсем недавно армия Императора готовилась здесь к войне. Сейчас перед моими глазами разоренная пустошь: горы мусора, перелетающее с места на место под порывами ветра грязное тряпье, какие-то бумажки и щепки.

Валяется забытая впопыхах сборов посуда, одежда, обломки мебели.  Бродячие псы шарятся в выгребных ямах и в золе костровищ, выискивая остатки еды и рыча на подошедших слишком близко претендентов на их кусок.

И ни одной людской души, кроме сидящей на большом камне старухи в бедной одежде.

Спускаюсь ниже. Делаю круг и собираюсь повернуть на запад – догонять корабли Шеллая - но в этот момент старуха внизу поднимает голову. С морщинистого лица на меня смотрят ярко-синие глаза, и я камнем падаю вниз…

Лена- Федерика

Момент, когда появился дракон я пропускаю. Так задумалась, подсчитывая, сколько времени потребуется моему Инквизитору, чтобы найти меня, что даже не смотрю на небо.

Еще я размышляю над письмом от Констанеля, переданным мне предателем Баллардом. Странным образом оно не потерялось, пока я была без памяти, лежало, аккуратно сложенное, в кармашке платья.

В нем мой друг писал, что его тетка оказалась в тюрьме по обвинению в убийстве сестры и ее мужа. Белинда утверждала, что невиновна, и от предъявленных обвинений упорно отказывалась. Но когда ее трусливый сынок дал против нее показания, сломалась и во всем призналась.

Теперь ее ждет казнь. Ее сына, как сообщника, тюрьма, а сам Констанель ждет не дождется, когда сможет увидеть меня... Вот поэтому я и не смотрю на небо, а сижу на большом камне и думаю о прочитанном.

Лишь когда бухту накрывает огромная тень, и ветер от движения гигантских крыльев поднимает тучи пыли и золы от потухших костров, поднимаю голову. В то же мгновение дракон с ревом падает на землю.

Чувствуя, как от волнения дрожат ноги, встаю с камня.  Жадно рассматриваю идущего ко мне мужчину в темных доспехах, точно зная, что это он. Мой инквизитор.

Стягиваю с шеи амулет Роланы, превративший меня в старуху, и делаю первый шаг. Еще один, еще, и уже бегу к нему, раскинув в стороны руки.