Благодарна за то, что случайно у меня оказался конь Инквизитора. Он и еще серый плащ с алой гидрой на плече, который нашелся в седельной сумке. Они позволили мне избежать проблем по дороге в столицу.

Да, в итоге все закончилось благополучно, я жива и здорова, но…

Но время, проведенное в доме Али... Мой непреходящий много недель ужас и чувство беспомощности. Доводившая меня до отчаяния угроза быть заклейменной и проданной в бордель или какому-нибудь извращенцу для утех – все это до сих пор было живо в моей душе.

Жило и ворочалось нелогичной обидой на Инквизитора.

Умом я знала, что ничего он мне не должен, ничем не обязан. Это я ему жизнью обязана, по сути. Все понимала. Но продолжала обижаться, что не захотел он ради меня использовать свою огромную власть. Не захотел просто избавить от всего, что мне пришлось пережить...

И еще… Я злилась на него. Ужасно злилась, что за все время после моего побега он даже не вспоминал о моем существовании. А я не переставал о нем думать все это время.

Вот этого я, действительно, не могла ему простить, хотя это было уж совсем глупо с моей стороны…

- Госпожа Попаданка, откройте глаза, — снова позвали меня. Мужской голос звучал мягко и, судя по всему, принадлежал очень пожилому мужчине. Наверное, это и был лекарь, которого Инквизитор требовал к себе в кабинет.

- Мэтр Дови, оставим госпожу в покое – откроет глаза, когда решит прийти в себя, — вмешался второй мужчина, присутствие которого я чувствовала даже с закрытыми глазами. – Если у вас нет опасений за здоровье дамы, конечно.

- О, никак нет! Организм госпожи удивительно здоров и крепок, несмотря на ее… хм, возраст, — оживился лекарь.

- О да, просто удивительное обстоятельство, — насмешливо проговорил второй мужчина. - Тогда, раз здоровью госпожи ничего не угрожает, больше не задерживаю вас, мэтр.

Послышались отдаляющиеся от меня шаги двух пар ног. Негромкий разговор где-то в стороне. Хлопок закрывающейся двери, и шаги в обратную сторону.

- Открывай глаза, Федерика, — раздается негромкое. Я вздыхаю и неохотно разлепляю веки.

Я в кабинете. В большом, очень мужском кабинете, с широким рабочим столом, заваленным бумагами. С рядами шкафов с глухими дверцами вдоль стен. С двумя большими окнами, полными солнечного света. Широким диваном, на котором я с комфортом лежу.

И фигурой в сером плаще, стоящей напротив дивана.

- Ну и видок у тебя, Федерика, — звучит издевательски.

- Не тебе об этом говорить. Ты свое лицо вообще не показываешь. Наверное, у тебя там прыщи, или нос до подбородка, — язвлю  в ответ, совершенно не думая, что вылетает из моего рта. Потому что злюсь и обижаюсь. Еще опасаюсь, что, вдруг он захочет меня разоблачить.

Ответом мне служит смех. Потом серая фигура делает стремительный шаг ко мне, наклоняется…

Быстрое движение, и с моей шеи слетает цепочка с артефактом смены внешности.

- Ну вот, другое дело, — звучит удовлетворенно. – А то твои клыки меня пугают.

В ответ я молчу, отвернувшись к стене. Она тоже светлая, как в холле инквизиции. Но мерцание от нее идет не золотистое, как там, а голубоватое, более плотное и насыщенное. У меня даже кожу на ладони начинает покалывать, когда я протягиваю к ней руку.

Инквизитор стоит напротив дивана и смотрит на меня. Я не поворачиваю в его сторону голову, но чувствую его взгляд, скользящий по моему лицу и телу.

Он внимательный, пристальный, почти осязаемый. И он беспокоит меня.

Заставляет поджимать пальцы на ногах. Выпрямлять спину. Делать непроницаемое лицо. Прилагать усилие, чтобы не начать краснеть.

Смущает меня…

- Ты изменилась, Федерика, — говорит он вдруг. Негромко и хрипло.

Я молчу, только еще пристальнее рассматриваю стену.

- С чего ты вздумала убегать из дома госпожи Татианы? Там было безопасно.

- Безопасно?! – вскрикиваю я зло. Резко поворачиваюсь к нему и всматриваюсь вглубь прорезей для глаз на капюшоне – что там в его голове творится?

- Безопасно! В этом доме стали происходить странные вещи. Появился мой «хозяин» Али, оказавшийся близким другом приютившей меня женщины. При этом она, моя подруга Тати, вдруг резко изменилась, превратившись из нормальной женщины во что-то непонятное.

- Замуж меня за этого Али решила отдать! – восклицаю возмущенно. – А перед этим еще и урод Фраштивц надумал меня в любовницы взять и чуть не изнасиловал прямо в лавке!

- Я ничего не понимаю, — произношу после паузы, в которой мы с Инквизитором молчим.

– С чего Али, который собирался меня продать в бордель, а потом отдать королевским скупщикам девственниц, вдруг решил со мной подружиться? Делает вид, что не знает меня. Странно себя ведет. Я от него решила здесь спрятаться, в Инквизиции! А Констанеля вообще хотят убить!

Последние слова я уже почти выкрикиваю. Начинаю трястись от внезапно подкатившей истерики, которую никак не могу предотвратить.

- Тише. Тише, девочка, — на мои плечи ложатся мужские руки. Очень-очень горячие, так что их жар проникает в мою кожу даже сквозь ткань платья. – Успокойся, ты в безопасности. Никто тебя не тронет.

- Ты бросил меня и ни разу не вспомнил обо мне, — вдруг само по себе вылетает из моего рта, и я в ужасе замираю – сейчас он скажет, чтобы я шла вон отсюда!

В ответ по моей шее скользит холод металла. Цепочка с артефактом старения снова оказывается на моей шее и звучат равнодушные слова:

- Архивариус в Инквизиции нужен всего один, и им будет твой… внук. Для тебя должности здесь нет, Федерика.

«Для тебя здесь должности нет, Федерика».

Таращусь в пространство перед собой, перевариваю услышанное.

Ну что же, по крайней мере, я попыталась. Да и не все так плохо. Во всяком случае, Констанеля берут на работу, значит от своей тетки он спасен. А я… Придумаю что-нибудь, не маленькая.

Сажусь, спускаю ноги с дивана и пытаюсь найти свои башмаки.

- Где моя обувь? – спрашиваю сдавленно – голос отказывается меня слушаться. – Я могу попрощаться с Констанелем?

- Тебе на какой вопрос сначала ответить?

- На второй, — буркаю, вытаскивая башмаки из-под дивана.

Натягиваю их под внимательным взглядом Инквизитора и встаю.

- Ну так что? Как мне сказать мальчику до свидания?

- Мальчику? – звучит из-под капюшона насмешливо. – Разве он не старше тебя, Федерика? Сколько тебе лет?

- Тебе на какой вопрос сначала ответить? Ах, простите мою вольность, мой Лорд. Кажется, так положено обращаться к персоне вашего статуса – мой Лорд?  - язвлю, никак не в силах удержаться. Чувствую, польются сейчас у меня слезы.

Иду к двери, обходя по дуге стоящую посреди кабинета серую фигуру. Бросаю ему:

- Помнится, ты обещал прийти и взять с меня плату за своего коня, мой Лорд. Забыл?

В спину мне летит:

- Я никогда не забываю своих обещаний. И не даю их впустую. Иди, тебя проводят, Федерика. Сегодня отдыхай, а завтра можешь приступать к работе. Только умоляю, в моем доме без этой твоей… красоты с клыками, пожалуйста.

Я останавливаюсь как вкопанная. Медленно поворачиваюсь.

- Что ты сказал? Какой работе? В каком доме?

- Тебе на какой вопрос сначала ответить? – он явно усмехается – широкие плечи вздрагивают.

Медленно идет ко мне, останавливается в каком-то метре. Я запрокидываю голову, чтобы посмотреть ему в глаза. Замираю и начинаю проваливаться в темноту его взгляда.

Голова кружится, и кажется, меня опять ведет. Иначе, с чего бы его руке очутиться на моей талии... Крепко на ней сжаться, не давая мне осесть на пол.

С чего его груди оказаться близко-близко к моей, так что я почти прижата к серому плащу... Странно, почему он и в кабинете его не снимает, это ведь уличная одежда?

- Зря я лекаря отпустил, — звучит надо мной обеспокоенный голос. – Слабенькая ты еще, девочка. Давай, обратно на диван и лежи, пока не придешь в себя.