«Спаси меня Николас, — так он говорил, — мы связаны кровью».

И я помог, отчасти боясь, что даже раненый он окажется сильнее меня, отчасти испытывая жалость.

Найти смертную девчонку оказалось весьма просто. Арабелла была счастлива вырваться из приюта, а дальше… Альберт подстроил все сам. Он угрожал мне, пришлось ему немного посодействовать.

— Вот как, — я взглянула на его бледное лицо с яркими серыми глазами. Верить или нет? Ридели может лгать, а может говорить правду.

Мне стало его немного жаль, моя душа тянулась к кому-то живому, пытаясь найти поддержку.

— При любом исходе я бы договорился с Альбертом о твоей безопасности. Тебя бы не стали убивать во время Жатвы. Это была маленькая компенсация за его назойливость.

— Понятно, -я неожиданно для себя самой схватила его за руку, повинуясь внезапному порыву.

— Эрни. Пожалуйста, освободите Эрни, ректор Ридели! Он просто ошибался, на самом деле он…

— Хорошо-хорошо, — Николас Ридели улыбнулся, сейчас высший выглядел так, словно наконец-то получил желаемое, — только услуга за услугу. Ты, — он провел рукой по моей щеке, — теперь одна из нас, ты хранишь сердце моего племянника. Поэтому предлагаю объединить наши кровные линии.

— Объединить? — Я смотрела на ректора, стараясь не замечать его руку, которая уже приблизилась к моей шее.

— Да, именно, ты станешь моей женой?

По коже прошел озноб. Я испытала странное чувство дежа вю. Такое уже было в прошлом.Мы были женаты, а теперь неосознанно пытаемся повторить это вновь.

Как говорила эта странная Сирин? Колесо сансары сделало еще один круг?

Все внутри меня кричало: «Нет! Не делай этого, иначе…» Иначе что? Я не помнила.

А может, лучше и не вспоминать эти странные сны и видения — пусть прошлое останется в прошлом. Во всяком случае тогда я просто стала жертвой кровожадного Руфуса, а теперь принимаю решения сама. И это мой выбор.

— Да, — ответила я, — стану.

Эти слова напоминали разбившиеся о что-то твердое кусочки льда: холодные, уверенные, расчетливые. Где та Нина, которая совсем недавно была наивной девчонкой?

На миг мне стало страшно и горько, но ректор улыбнулся и взял меня за руку.

— Вот и прекрасно. Самые крепкие браки заключаются по расчету. Мне нравятся твой острый ум и чуткое сердце. Ты действительно рождена, чтобы стать высшей.

Я почувствовала слезу на своей щеке, но грустно мне уже не было. Все чувства застилал холодный белый туман, под которым лежали бесконечные сугробы из снега и льда.

— Мне приятно это слышать.

Ректор улыбнулся и обнял меня:

— Все будет хорошо, мы начнем жить в одном из моих замков. Это будет очень интересная и насыщенная жизнь. Я покажу тебе вещи, которые ты никогда не видела, ты станешь самой настоящей леди в этом мрачном мире.

Интересно, Арабелле он говорил то же самое? Хотя какая теперь разница.

Я закрыла глаза.

Надеюсь, Эрни скоро освободят. Надеюсь, мама его вспомнит. Надеюсь, Майкл обретет счастье и покой. Как много надежд для одного маленького человека в окружении льда и снега!

Прошло несколько дней. Моя жизнь резко, до неузнаваемости изменилась. Теперь я просыпалась в лучшей комнате Нортенвиля в окружении дорогой мебели и блестящих зеркал.

Наверное, я стала местной королевой, как Арабелла когда-то.

Слуги, которых она обратила, высказали решительное желание служить мне. Я им не отказала. Быть слугой без хозяина в этом мире считалось большим позором.

Время тянулось долго, отмеряя последние месяцы до выпускного. Теперь я знала, что ждет меня дальше — переезд в замок Николаса и свадьба. Два великих события, грандиозные, как люстра, висящая над моей головой.

И зачем вешать такую громадину в спальню?

Лучи света назойливо проникали сквозь плотные шторы.

— Ненавижу рассвет, — с этими словами я поднялась и села на кровати.

В дверь деликатно постучали.

— Войдите, — я перевела взгляд на свою руку, где красовалась черная руна — знак связи с джинном.

В это время дверь отворилась, и в комнату с проворством мышей проскользнули две девчонки, мои ровесницы. Одна из них Эвелин, вторая — чернокожая Марта.

Не знаю, зачем я решила приблизить именно их.

Пользоваться прислугой среди высших — особый ритуал, от которого нельзя отказаться.

Мне было бы гораздо легче самой расчесать волосы, надеть школьную форму, но этикет есть этикет.

— Прекрасно выглядишь, Нина, — засуетилась Эви.

Я молча прошла в ванну и закрыла за собой дверь. Струя воды была холодной. В последнее время я полюбила утренние умывания — единственное время, когда можно побыть одной. Капли стекали с лица, я, не глядя, схватила полотенце и взглянула в зеркало:

— Ну, здравствуй, золотая девочка. Тебя ждет еще один прекрасный день.

На меня смотрела прежняя Нина и все же немного другая. Взгляд стал как будто стеклянным, словно я пряталась где-то за толстым зеркальным слоем.

Надеюсь, этот день не будет похож на предыдущие. Сегодня я поеду домой, навещу маму и Эрни. Неблагодарный Эрни! Я сжала губы, стараясь сдержать гнев, который мог закончиться очередным ударом по кафельной стене и очередной вмятиной, которую придется заделывать завхозу.

Брата освободили сразу после произошедшего на крыше Нортенвиля. Ректор выполнил обещание. Но Эрни даже не зашел попрощаться. Он просто уехал вместе с Блейном и Майклом, как сказали мне слуги.

Эрни… Я искала тебя, я была готова обойти всю землю, чтобы вновь тебя встретить. Так нечестно!

— Нина, скоро начнутся уроки, — вкрадчивый голос Марты вернул меня к реальности.

— Да, сейчас иду.

Я швырнула полотенце в раковину и вышла навстречу новому дню.

Терпеть назойливое внимание новых слуг оказалось той еще пыткой. Ни минуты покоя!

Поэтому, когда уроки закончились, я быстро прошлась по знакомому холлу, стараясь не смотреть на портрет падшего ангела. Вперед, туда, где меня ждал ректор.

Я шла так быстро, что чуть не наткнулась на полную фигуру, одиноко бредущую в противоположную сторону.

— Стив?

— О, Нина, — он радостно улыбнулся и пожал мне руку.

На сердце стало чуть теплее. Стива нашли тем утром в лесу, привязанным к дереву с кляпом во рту. Бедняга замерз, но был в сознании.

— Как ты? — Спросил он, понизив голос. — Ну, тебе, наверное, нелегко быть такой.

Удивительно, но Стив оказался единственным, кто принял меня после обращения.

— Да. по-разному, стараюсь искать плюсы во всем. — Я выдавила улыбку, втайне надеясь, что она не похожа на гримасу боли.

— Держись, если что, звони, или пиши. Ладно? Тебя все равно невозможно застать одну без этих. — Эрни презрительно скосил глаза в сторону слуг, которые застыли на почтительном расстоянии, повинуясь приказу оставить меня в покое.

— Ладно. Буду звонить, Стив. А ты выбрал, куда поступать?

Он улыбнулся и пожал плечами:

— Не знаю, но все в семье гордятся тем, что я заканчиваю Нортенвиль. Все это благодаря тебе и инквизиторам. Вы договорились с ректором, и Жатву в этом году отменили.

— Да, надеюсь, ее отменят навсегда. Ну, до скорого, Стив! — Я махнула ему рукой и пошла к выходу из замка.

Охранник у ворот, увидев меня, поклонился, но я ничего не ответила и молча проскользнула вперед, туда, где меня ждал холодный апрельский день.

Николас Риделли ожидал меня в просторной машине идеально серого цвета. На ней не было следов уличной грязи — только холодный блеск металла и матовость стекол.

Внутри оказалось тепло и уютно. Мягкие кресла, аромат чего-то свежего и, конечно же, Николас за рулем.

Он окинул меня внимательным взглядом, улыбнулся и аккуратно поправил выбившуюся из моей прически прядь волос. Я вздрогнула от этого жеста.

Николас был сильнее меня. От него пахло холодной убийственной силой, я невольно представила, как эта рука в аккуратной белой перчатке вместо того, чтобы ласково прикасаться к моим прядям, сжимается на горле, и душит меня.