“Хорошо, но прежде давай наполним твой кулон?” — потянулась рукой к артефакту на груди Дамиана, но он перехватил её, касаясь губами.

“Это лишнее, тентаре. Деклан поймёт, кто забрал ритуал, да и выброс магии от прорыва заметят. Меня тут же уволокут в темницу Властелина. Возможно, упыря пытать не станут,” — сказал Дамиан, всё так же касаясь губами моей руки.

“Темница, пытать... Дамиан, но тогда зачем?” — ошарашенно прошептала.

Похищая листок у ректора, некромант понимал, что для него это конец, но всё равно сделал это. От этого осознания руки мелко задрожали.

Поправив мои волосы, Дамиан склонился к уху, — “Потому что я люблю тебя, моя ведьма. Потому что хочу, чтобы ты жила так, как мечтала. Потому что мой мир так и не стал твоим,” — шептал он, покрывая мою шею поцелуями.

“Прости, я просто не могу,” — всхлипнула, ощутив, как потекла слеза.

Дамиан оторвался от шеи и крепко прижал меня к себе, поглаживая по волосам.

“Знаю, моя Тентаре, поэтому я помогу тебе вернуться,” — прошептал он в макушку, вызывая очередной всхлип.

“Но твой мир... А как же ты? Ты станешь упырем,” — просипела, пытаясь посмотреть в глаза своему "принцу ночи", но мне не позволили, прижав ещё крепче.

“Я обречён, моя ведьма, так же как и этот мир. Ритуал не затратный, Пустота получит всего несколько посёлков и одного самонадеянного некроманта. Я ни о чём не жалею. Просто будь счастлива, Николь,” — грустно ответил лорд, отстраняясь.

Едва коснувшись губ, Дамиан стёр мои слёзы и осмотрелся, — “Нет времени, моя ведьма, и тебе не о чем жалеть. Я не нуждаюсь в жалости. Пустота получила бы меня не с этой воронкой, так со следующей.”

“Дамиан!” — всхлипнула, и губ коснулся палец, не позволяя продолжить.

“Один поцелуй, жена, а потом я уйду. Всё до границы с Академией я упокоил, тут не опасно,” — сказал мужчина, притянув меня ближе и начал целовать.

Говорят, что прощальный поцелуй самый сладкий, но мой был наполнен горечью от текущих слез. Цепляясь в пиджак некроманта, я не могла поверить, что мы снова прощаемся, в этот раз насовсем. Но горячие губы нелюда слишком быстро покинули мои.

“Капля крови и прочти руны. Поторопись, Николь,” — прошептал Дамиан, а после исчез, оставляя гнетущую тишину темного леса и рыдающую посреди поляны ведьму.

“Дамиан,” — прошептала во тьму.

Ноги стали ватными, а воздух непривычно вязким. Ощущая себя рыбой, выброшенной на сушу, я упала на колени.

Дамиан ушёл, и вместе с ним улетучилась вся моя решимость. Хотелось свернуться клубочком и плакать, как ребёнок. Отчаянно хотелось побежать за ним, но я не могла подняться. Не могла собраться, не могла решиться.

Часто дыша, я смотрела на свернутый заветный листок, поливая руны слезами. Но для активации ритуала нужна моя кровь, а не то, что лилось из глаз. Дамиан предусмотрел и это: прежде чем уйти, он сунул в мою руку небольшой кинжал.

Всего капля и несколько слов, и я вернусь к своей привычной жизни, к друзьям, к родителям. В голове мелькали картинки прошлого, картинки возможного будущего. Будущего, которое выбрала сама, того, которое, словно призрак, мелькало во снах, не давало смириться, принять жестокие порядки этого мира. Не позволяло сдаваться.

Лезвие блеснуло, и я поднесла палец. Одна алая капля.

При взгляде на нее вспоминались горячие губы, что связали нас с Дамианом в этом мире. Кровь, что сделала наш союз с некромантом нерушимым. Но только в этом мире. В тёмном, жестоком и беспощадном мире, который я не понимала и не хотела принимать.

Не хотела, но всё же изменила их реальность. Пусть пока они сами не понимают, но старые тайны всплывут рано или поздно. Магия светочей, которая вовсе не источник для некромантов. Самый крупный клан ведьм, оставшийся без сильного лидера, способного ослабить охотников. Темные лужицы, которые вовсе не такие уж монстры. И холодные, бесчувственные некроманты, которые, как оказалось, способны любить.

Кровь текла, и я смотрела, как вот-вот она коснется бумаги. Потом закрыла глаза и совершила то, что должна была, и то, в чём отчаянно нуждалась.

Дамиан.

Чёрные волосы спадали на лицо мужчины. Казалось, ему безразлично всё, что происходит вокруг.

Не кануть бы во тьму, хотя тьма была лучше, чем то, что рвало изнутри. Чувство обреченности быстро пройдет, как только выветрится магия ведьмы.

Наваждение, которое ворвалось в его жизнь и разрушило её до основания. Но, как ни старался, Дамиан ни о чём не жалел. Новая луна с Николь была ярче всех предыдущих, которые теперь сливались в серое пятно.

Как ни странно, монстр на руках и правда издавал звуки, напоминающие урчание живого кота. Всё, что останется от ведьмы.

Дамиан поглаживал тьминика, благодаря которому он наверняка узнает, что всё кончено. Как только ведьма покинет Тёмный мир, вероятнее всего её магия развеется, а ручной монстр снова превратится в черную жижу, и его следует уничтожить. Покончив с питомцем Николь, он пойдет сдаваться Синшайте.

Нельзя допустить, чтобы к Главе Ордена его повели как преступника. Чести не осталось, необходимо сохранить хотя бы её видимость. Его же соратники, или бывшие дальтаи, не поймут совершенную глупость на грани безумства. Возможно, Тёмный Властелин будет милостив и сразу казнит его.

“Нет, не будет,” — тут же возразил сам себе некромант.

После того как узнал про чудную ведьму, повелитель запретил даже искать ритуал. Слишком ценная магия, слишком ценная ведьма. Удивительно, почему Его Темнейшество не пожелали присвоить такую находку.

Вероятно, слухи о дурном характере светоча молодого лорда Дарлайта дошли и до дворца. Иначе невозможно объяснить, почему Властелин приказал всего лишь явиться в сотник и подпитать магией его сад. Еще один приказ, который нарушил некромант. Ещё один повод пытать его, пока не исчезнет магия Николь.

Вздохнув, Дамиан посмотрел в сторону окна. Вспышки все еще нет. Ведьма или не провела ритуал, или он не сработал, или…

Нет, надеяться было глупо, даже не самонадеянно, просто глупо. Отказаться от мира полного изобилия, благ и без монстров. Ради чего?

Ради того, чтобы жить в мире с монстрами, быть женой одного из них. Как бы не пытался убедить себя в обратном, некромант ощутил, что внутри всё ещё сидит пустота. Не та родная тьма, с которой он свыкся с детства. Чужая, холодная и желающая подчинить его себе, поглотить сознание, оставляя только инстинкты. Она никуда не ушла и уже не уйдёт, всего лишь притаилась в ожидании нужного часа.

Чёрное существо в руках мурчало и казалось безобидным, а Дамиан опустил голову.

Каждое мгновение ожидания тянулось вечность. Ожидание неизбежного. Ведь лорд знал, почему Деклан скрыл ритуал — слишком высока вероятность, что он сработает. И все отговорки про воды сумрака были жалкими отговорками.

Ведьма была слишком ценной, они не отпустили бы её, даже будь ритуал совершенно безобидным. А он не смог так поступить.

Тоска в глазах его тентаре... Он не знал, что всё это время в её глазах была тоска. Печаль, исказившая её яркие зелёные глаза и мгновенно сменившаяся надеждой, стоило некроманту вспомнить про запретную секцию.

На что он рассчитывал, когда уговорил Деклана позволить ведьме поискать справочник? Самонадеянно полагал, что, получив его — одного из сильнейших некромантов, — она откажется от идеи вернуться в свой мир? Наивно считал, что статус жены лорда Дарлайта будет иметь для нее значение? Коварно рассчитывал, что, обмениваясь с ним кровью, она не пожелает уходить? Испытает ту же привязанность, которая жгла Дамиана?

Глупец, гордый и высокомерный глупец, как и все остальные некроманты.

Дамиан так зациклен на собственном превосходстве, что даже не мог предположить, что девочка предпочтет свой мир. Нет, внутри он всё знал. И отчаянно искал отговорки.