— Работает, — прозвучало единственное слово в ответ.

Марк еще раз бросил быстрый взгляд на поникшего Александра. Он что-то скрывал, недоговаривал, но явно не знал, где его жена, — и это его терзало до глубины души. Он скучал по ней. Пусть и из чувства вины, но все же скучал.

— Ладно, последний вопрос. Вы случайно не знаете никакую Марину?

— Марину… — протянул Александр. — Нет, не думаю. Кто это?

— Быть может, студентка или подруга вашей жены?

— Нет… А что? Кто это? Вы что-то узнали? Мирослава прячется у нее? Что вы узнали? — Александр словно воспрял, его голос задрожал, щеки вспыхнули. — Кто она?

— Нет. Ничего особенного.

— Как ничего особенного, если вы меня спрашиваете об этом?! — мужчина почти кричал. Александр поднялся со стула.

«Он не виновен, — окончательно решил для себя Марк. — Мирослава лишь очередная девушка, которой захотелось найти на свою задницу приключений. Что ж, я найду ее».

— Я же сказал. Ничего особенного. Просто ваша жена очень похожа на мою знакомую. Я подумал, может, родственницы, — отрезал следователь.

Марк быстро попрощался с Александром, чтобы избавить себя от следующего потока невыносимых вопросов, и вышел из кафе, чтобы закончить все дела и отправиться на очередное скучное, как ему казалось, свидание.

Александр вышел немного погодя. Он все же заказал кофе, улыбнулся официантке и сделал один звонок — риелтору, с которым договаривался о встрече еще в прошлый понедельник.

— Отлично… Тогда я подскочу на Пролетарскую завтра-послезавтра и заберу вас. Это как раз по пути на трассу… Договорились. Супер!

Новиков и сам не знал, почему сделал этот звонок. Теперь покупка земли не имела смысла. Пресса просто так это не оставит, и Александру, который должен находиться в трауре, будет это не на руку как бизнесмену.

И все же он сделал этот звонок. Потому ли, что работа была его единственной отдушиной, а деньги — единственной любовью? Потому ли, что он пытался найти важную причину, чтобы пойти на поводу у чувства вины и вернуться туда, откуда не вернулась его жена?

3 апреля 2020

Прежде чем встретиться с Мариной, Марк решил заскочить в пару мест и сделать пару важных звонков, связанных с делом. Он получил СМС от Александра с адресом и уже через двадцать минут был на пороге издательства. Ничего важного узнать не удалось. Мирославу не сразу вспомнили, да и вспомнили лишь потому, что у нее прямо здесь случился выкидыш полтора месяца тому назад. Ее рукописи затерялись среди сотен других электронных писем и документов, а редактор даже не удосужился распечатать их, так что, решил Марк, вряд ли он стал бы менять текст по ночам.

— Как вы считаете, у ее книги есть хоть какой-то шанс? — задал следователь свой последний вопрос, остановившись в дверном проеме. — Насколько вообще ценна ее работа?

— С точки зрения бизнеса, — редактор почесал лысый затылок, — вообще не ценна. Она просто пришла не в то издательство. Да и в наше время, сами понимаете, чтобы печататься, нужно уже более-менее быть известным в том же интернете. Иначе кто будет покупать? Мы ведь не бесплатно здесь работаем. Но эта девушка действительно знает толк в истории, будто... как бы вам сказать... для нее это вовсе не история государства, а история ее собственной жизни. Такие дела! Я, правда, читал вскользь и…

— Я понял, — тихо и грустно ответил Марк.

Ему вдруг стало обидно за пропавшую. Быть может, он не был книжным червем, но если бы Марк не знал, что читал книгу Новиковой, то подумал бы, что вернулся за школьную парту и перед ним было произведение Достоевского… И все же даже ему показалось, что пропавшая заслуживала большего. Ему особенно нравились те главы, где Мирослава описывала быт викингов и их сражения. Делала она это так живо и гибко, что в его голове тут же возникали кадры с поля битвы или женщины с обнаженными грудями, которые ставили его в неловкое положение. И пусть Марку приходилось читать одну и ту же главу по несколько раз, чтобы разобраться в витиеватых предложениях, он читал ее и в третий, и в четвертый разы, ибо картинка, которая рисовалась в голове, стоила того.

— Такими романами можно мучить детей в школе и заставлять писать по ним сочинения, — посмеялся он накануне, когда жаловался стажеру по телефону, — или учить отрывки наизусть. Как тот отрывок про дуб у Толстого.

Итак, одна из версий Марка трещала по швам. Никому не нужна была книга Мирославы, а значит, это вряд ли было мотивом для похищения. Аристов уже натянул на каштановые волосы шапку и собрался выходить, как вдруг его озарила еще одна мысль. Кому может быть нужна ее книга, кроме нее самой? Она определенно жива. Она определенно пишет. Но зачем она подстроила собственное исчезновение? Почему пес вернулся и был мокрый? Чтобы убедить остальных, что она утонула, а собака выжила? И кто перевязал его лапу?

— Постойте, последняя просьба, — Марк зашел обратно в кабинет и снял шапку. — Можете прямо сейчас открыть тот текст, что она прислала вам на почту?

Редактор замешкался и завис на пару секунд.

— Да, я попробую найти... Вы же понимаете... как много у нас... Я вряд ли сохранил файл у себя на компьютере, но, может, он остался где-то на почте…

Ему понадобилось около пятнадцати минут, чтобы отыскать документ.

— Вот, — редактор протянул ручку и клочок бумаги. — Напишите мне свой адрес, и я вам отправлю.

Марк быстро черкнул несколько латинских букв и кругами заходил по кабинету.

— Когда она прислала вам этот документ?

— Мы рассматриваем заявки от шести месяцев, бывает... так что…

— Просто посмотрите дату в письме! — нервно заметил Марк и вздохнул.

— Так, — редактор застыл, разглядывая синий экран. — Это было еще в августе того года... да, точно. Все, я отправил вам письмо.

— Спасибо и до свидания... Надеюсь, не скорого... И да, если будут какие-то новости, сообщите мне, — Марк быстрым шагом вышел из кабинета, уже набирая на ходу следующий номер на телефоне.

— Постойте, — редактор вдруг поднялся и пошел за следователем в коридор. — Если это поможет, по ее книге мне постоянно звонила некая Анна…

— Анна?.. — Марк развернулся на пятках и замер.

— Да. Она представилась ее подругой, названивала часто и настаивала на том, чтобы я встретился с автором. То есть с вашей пропавшей. Она даже угрожала мне!

— Чем?

— Могу ли я… не раскрывать таких подробностей… — замешкался редактор и поморщился. — Это слишком личное.

— Окей. Пока вы не в участке, можете и не раскрывать. Остался ее номер?

Редактор вдруг почесал затылок и отрицательно помотал головой. Он тут же представил, что будет с его жизнью и карьерой, как только подробности его личной жизни засветятся в деле, и почувствовал, как под штанами все сжалось. Уж лучше бы молчал!

— Не думаю. Извините. Это было очень давно, а у меня новый телефон… и симка…

— Понял. В любом случае спасибо. Это уже хоть какая-то зацепка.

— А что… это правда… что эта писательница — жена Новикова? Того бизнесмена? Сочувствую ему.

Аристов только поджал губу и причмокнул языком. И даже когда человек умирает, людей больше волнует не сам умерший, а овдовевший, поскольку у второго больше денег и громче имя. Редактор проводил следователя до двери и вернулся в кабинет. Он крутился в кресле, о чем-то раздумывал и вдруг с громким стоном не то восхищения, не то удивления вскочил на ноги.

— Если эта женщина пропала или, возможно, даже умерла... — он прикусил ноготь на большом пальце, — люди будут толпиться в магазинах, чтобы купить ее книгу... чтобы стать частью этой катастрофы... Все, что им нужно... это хлеба и зрелищ!

Он начал ходить по кабинету кругами, как несколько минут назад это же самое делал Марк. Его лицо покраснело от перевозбуждения и трепета. Возможно, он был в шаге от самой выгодной сделки в своей жизни. Но сделки с кем?