— А что? Что не так? Для нее любовь — это все слова да слова, подавай ей слова, говори ей слова, пиши ей слова, а я считаю, что нормальная любовь — это когда я что-то делаю. На работу хожу. Еду домой приношу. Шкаф собираю. Скажете, что я не прав? Хочешь… да даже если не хочешь — вот тебе бизнес-класс. Вот тебе лучшая палата в больнице. Вот тебе пес именно той породы, какую ты хотела. А я ненавижу животных. И это не любовь по-вашему?

— Я… я ничего не скажу. Я не знаю. Я сам разведен. И отдал бы все за ответ, как правильно любить.

Александр затрясся, закрыл лицо руками. Они так сидели еще минуты две.

— А вы... — голос Александра хрипел и был слабым, он кивнул в сторону ноутбука. — Вы помните, что за абзац был стерт?

— Я не особо вдавался в подробности, не особо запоминал, лишь искал какие-нибудь намеки, связь с настоящим, послание... Я не знаю... Быть может, я пересмотрел много фильмов, — следователь улыбнулся одной стороной рта, что говорило о неестественности улыбки. — Во всяком случае, оказалось, что не зря... Мы знаем, что кто-то имеет доступ к книге вашей жены, и мы должны найти этого человека. Есть еще один вариант, которым я займусь чуть позже, — попросить программистов попробовать отследить того, кто заходил в документ, или где это было сделано... если такое возможно. Мы проверим.

— Она была в издательстве чуть больше месяца назад, когда... когда у нее случился тот выкидыш... Может быть, у них есть этот самый доступ? — Александр говорил тихо, пытаясь принять происходящее.

Как бы то ни было, сбежавшая жена лучше, чем мертвая.

— Это интересно... хм, — прошептал Марк. — Что за издательство? Знаете адрес? Выкидыш случился прямо там? Она пережила там какой-то стресс?

— Да, я отправлю вам все данные сообщением... — Александр потер лоб, сделал два глотка воды и посмотрел в окно. — Видимо, снова отказали... поэтому... Я не знаю, почему так случилось.

— Интересно, — снова добавил Марк и внимательно посмотрел на Александра чуть сощурившись. — Как вы все это пережили? Ведь в итоге оказались в отпуске?

— Никак, — ухмыльнулся Александр. — Она снова ушла в свою книгу... а я... я вот попытался отвезти ее в Ладогу, чтобы сменить обстановку... чтобы она могла писать... еще больше. Так вы помните, что за абзац это был?

— Что-то там про любовь... про то, как один из героев… Райан, кажется, — следователь пожал плечами и взглянул на экран в поисках нужного слова, — да, Райан встретил какую-то девушку по имени Марна.

— Это исчезло? Этот абзац? — сухо уточнил Александр. — Мирослава не стала бы удалять или менять нечто подобное. Я не читал ее книги, кроме первых глав, но про Марну слышал много. Тогда в больнице, после выкидыша, она придумала ее и прожужжала мне все уши про эту героиню, — Новиков мягко улыбнулся, будто вспоминал что-то приятное. — Мирослава придумала Марну, чтобы сделать ее возлюбленной для главного героя… того ирландца… Не помню, как его зовут.

— Райан, — добавил Марк.

— Или все-таки Райли?

— Определенно нет. Райан МакДауэлл. Ирландский мальчишка, которого викинги взяли в свои рабы, когда напали на Ирландию. У нее и книга… «Трэлл» называется.

— Да… точно… — вздохнул Александр. — Так вот, она много говорила о Райане и Марне, — продолжал он, пытаясь реанимировать свое достоинство в глазах следователя. — Особенно, чтобы поддеть меня или сравнить… Мол, вот Райли сделал так и так… Мирослава всегда была оторвана от реальности и витала где-то в облаках. Она часто мне говорила, что ей снится этот Райли и что ей грустно оттого, что он не живой человек.

— Интересно, — безучастно пробормотал Марк, повернул ноутбук в свою сторону, нашел нужную страницу и зашевелил губами, быстро читая текст про себя.

— Вот, — он указал пальцем в абзац, — здесь.

Он проскролил тачпад ноутбука, чтобы опустить страницу ниже.

— Вот то, что появилось после. Этот текст кто-то написал сегодня утром. Да, это точно он.

Марк слегка отодвинулся, чтобы дать Александру возможность и пространство заглянуть в текст.

«Он не понимал, кем была эта девушка. Она не говорила ни на одном языке, знакомом ему, ни на одном языке, на котором говорили соседние племена, и потому все его вопросы оставались без ответов. Что-то внутри, в его груди и в сердце, сжималось, когда он смотрел на нее. Он хотел защитить ее. Он должен был защитить ее, будто никого и ничего на целом свете не было для него дороже, будто он знал ее тысячу лет в каждой из своих жизней. И даже тысячу лет спустя он помнил об этом».

— Здесь ничего особенно не поменялось, — произнес Александр и пожал плечами. — Главный герой, как и должно было случиться, влюбляется в Марну. Так и было задумано.

— Поменялось, — не согласился Марк. — Прежде Марна была датчанкой по происхождению, сестрой одного из викингов. Теперь же она не говорит ни на одном известном им языке и никто не знает, откуда она пришла. Еще здесь сказано, что она была невероятно похожа на Райана… вот черт… как я это раньше пропустил? Так странно…

Марк опустил крышку ноутбука и засмотрелся на свой кофе. Голубоглазая и белобрысая датчанка Марна вдруг стала рыжеволосой копией Райана.

— Кто-то меняет в тексте незначительные детали... но зачем? — Александр задал свой риторический вопрос. — Непохоже, что кто-то пытается навредить... Кто-то чуть меняет сюжет... будто действительно просто работает над книгой. Неужели это Мирослава? Нет, я не могу это представить…

— Ваша жена не известная писательница и нигде ни разу не публиковалась, верно? — Марк вышел из транса. — До ее книги никому не должно быть никакого дела. Так кто же тогда работает в документе и зачем? Я склоняюсь к версии, что она жива и где-то прячется. Так... Вот этот абзац, который был написан сегодня... Это стиль вашей жены? Она могла так написать?

— Что вы имеете в виду? — Александр нахмурился и отвел взгляд.

Он вдруг начал ерзать на стуле, будто школьник на экзамене.

— Это ее слог? Ее стиль? Это могла написать она, а не кто-то другой?

— Я не... Я... Ну…

Александр вдруг рассмеялся, схватился за стакан воды и сделал несколько жадных глотков.

— Это могло бы помочь, — продолжил Марк, с интересом и любопытством наблюдая за поведением мужчины. — Меня теперь заботит, что Марна стала внешне похожа на Мирославу. Быть может, это ее собственные фантазии? Попасть в книгу? Быть с Райаном? Ведь вы сказали, что она фантазировала о нем?..

— Знаете, я не писатель, чтобы в этом разбираться! И не редактор! И не... — Александр продолжал смеяться, много жестикулируя правой рукой.

Он был смущен и опозорен. Ему было стыдно, он был зол. Даже после исчезновения Мирославы ее книга продолжала щекотать ему нервы.

— Хорошо, забудьте, — Марк спрятал ноутбук обратно в сумку. — Как вы вообще? Вам бы поспать... Вы были у психолога?

— Я в порядке, — буркнул тот. — Психолог? Я похож на психопата?

— А что ваш пес? Что сказали в ветеринарной клинике? Как его лапа? Как та рана на груди?

— Слегка прихрамывает, но все будет в порядке. Врач сказал, что, скорее всего, это был осколок льда. Наверное, когда Бруни выбирался из воды, он напоролся… — неуверенно лгал Александр.

Он не был у врача и никому не показывал Бруни, и теперь Александру было стыдно за свою безразличность ко псу жены. Пес действительно был в порядке, и его рана хорошо заживала, но с момента возвращения Бруни был сам не свой. Он часами скулил у дверей в питерской квартире, царапал их, а на прогулках тянул поводок к машине, ездить в которой никогда не любил. Александр понимал: Бруни потерял хозяйку и тоскует по ней. Прошла уже неделя с тех пор.

— Понял, — громко вздохнул Марк и потер ладони. — Я сообщу, как будут какие-то новости. Жду адрес издательства, — он поднялся и потянулся к вешалке возле столика, на которой висела его куртка. — Еще пообщаюсь с программистами... пусть отследят, кто у нас тут такой хакер... и заскочу в университет, где работала ваша жена.