- Понял? - Мальвен искренне улыбнулась, - Больше не будешь задавать своих глупых вопросов?
Эльф-стражник постучал своему товарищу, и чуть погодя добавил еще три удара. Теперь ворота открылись во всю ширину.
В конюшне Мирель сделала глубокий вдох и начала "стрелять" из ноздрей облаками пара то в Мальвен, то в Эймвира.
Глядя, как улыбается госпожа, вояка стал совсем грустным. Он понимал, что такая прогулка для них скорее-всего последняя. Вряд ли из их ситуации можно выкарабкаться без последствий. Послание императору нужно отправить, а затем... Неужели Мальвен смирится со своей участью? Гойнеру тоже достанется. Да и вообще, император наверняка решит поменять здесь всех.
Молодой путовальщик и эльф-инструктор ожидали их во дворе.
Молдер разинул рот от удивления, наблюдая за тем, как игриво ведет себя Мирель. Подбежав к нему и Эану, она погрузила крыло в снег и одним взмахом превратила их в снеговиков. Путовальщик не знал, можно ли смеяться, поэтому просто стоял, как истукан. Эан же вытер лицо рукавом, издал боевой клич и принялся забрасывать летуна снежками.
Эймвир тронул Мальвен за локоть. Улыбка тут же исчезла с её лица.
- Она всегда так ведет себя?
- Не всегда. Но часто. Тебя это беспокоит?
- Она как ребенок.
- Все верно. Северные летуны отличаются своей несдержанностью, - она кивнула в сторону Мирель, та жестом подозвала Эана и Молдера под дерево, и тряхнула его, засыпав всех по плечи, - Взрослые летуны теряют свою игривость и зачастую становятся очень агрессивными. Поэтому Кейнерт не смог наладить с ними общий язык, когда объединял всех летунов. И поэтому она - последняя.
- Зачем она Кейнерту, если раньше от северных не было прока?
- Хорошие вопросы ты задаешь, Охотник.
Мирель начала махать крыльями, устроив парням жуткую метель. Мальвен вновь улыбнулась и продолжила:
- Говорят, у Кейнерта есть целый гарем. Может, ему наскучили уродины-метисы, и он захотел прекрасной свежей чистой крови?
Эймвир нахмурился. Госпожа продолжила.
- И я в это тоже не верю... Может, после войны его терзает совесть? Терзает за то, что он не смог спасти северных? После того, как я встретила его - это предположение кажется мне вполне правдоподобным.
- То, что ты рассказала о Кейнерте, звучало очень...
- Странно? Пугающе?
- Не знаю, как описать. Если бы я сам не был покалеченным жизнью, то наверняка решил, что у тебя едет крыша.
- А может она и вправду едет... - вояка не ответил, и она решила перевести тему, - Ладно. Как тебе она? Не страшно?
Эймвир покраснел.
- Зря я тебе сказал...
- Брось, я никому не поведаю о твоих страхах. Тем более, после героического противостояния Мирель, все будут считать тебя настоящим титаном! Скалой! Пойдем к ним поближе.
Когда они сблизились с троицей, Мирель скатала огромный снежок и подняла его, высматривая, кого им наградить. Эймвир оказался достойным. Он даже не успел закрыться руками.
Мальвен и Эан взорвались смехом, Молдер же осторожно хихикал, боясь оскорбить вояку. Подопечная бегала вокруг награжденного и посыпала его голову снегом, неразборчиво напевая какую-то детскую песенку.
Когда Эймвир протер свое серьёзное лицо от снега, все замерли, ожидая, что вояка начнет ругаться, но вместо этого он толкнул Мальвен. Она запнулась о подставленную Мирель подножку и рухнула в сугроб. Теперь смеялись уже Охотники.
- Очень, мать вашу, смешно! Прекратить! Сейчас же! - передразнивая саму себя, закричала Мальвен.
Так они провели время до следующего колокола. Предпоследнего перед сном.
После игры Мирель вышла со двора. Убедившись, что ей ничего не мешает, она разбежалась и взлетела. Эймвиру было страшно за этим наблюдать. Бестию с целыми крыльями отпускали в полноценный полет. Она могла сбежать, но почему-то все еще сидела в подземелье... Это было странно.
- Так и ждешь подвоха, - прошептала Мальвен.
- Точно. Она ни разу еще не пыталась...
- Пыталась.
- Что? И вы после этого...
- Ничего страшного не было. После того раза она больше не улетит, - госпожа подмигнула, - Как ты заметил, ей не безразличен Бури.
- Насколько "небезразличен"?
- Трудно сказать. Покойный Гонрак говорил, что Мирель чтит его, как дочь отца. К тому же он единственный "правильный" летун, с которым она может проводить время. При нем бы Мирель так себя не вела, - госпожа отряхнула комок снега с шапки вояки, - Понятно?
- Картина начинает понемногу складываться, - он посмотрел ей в глаза, - Вы не боитесь, что Буригерт захочет, кхм... он же все-таки зрелый "Эрт".
Мальвен усмехнулась.
- Тебе нечего стесняться. Ты не в таверне в компании десятилетних болванов. Бури не захочет поиметь её.
- Откуда такая уверенность?
- Разве ты не заметил ничего странного в его поведении?
Он с задумчивым видом почесал бороду и вздрогнул.
- Да не может быть.
- Может. И поэтому он никогда больше не захочет... как он там говорил? Объединиться телами? Не захочет объединиться телами с нашей прекрасной воспитанной ирэль.
- Значит, он больше не "Эрт".
- Уже давно. Мы обезопасили себя сразу, как только заполучили нашу принцессу.
- Принцесса, - передразнил он, - Так ты её называешь?
- Иногда.
- Что-то не могу взять в толк, как вы кастрировали его. У них же... - Эймвир хлопнул себя по паху и с отвращением скривился, - ничего там не торчит. Вы что, отрезали ему причиндал?
- Гляжу, ты не равнодушен к их анатомии, - Мальвен хихикнула и стала серьезной, - Мы не лишали Бури "причиндала". Так делать нельзя. Он бы истек кровью насмерть, или сильно заболел. Как ты понимаешь, мы не могли себе такого позволить. Кнааркша вырезал Бури яйца. Их не видно снаружи, но это не значит, что их нет.
- И даже сейчас ты уверена, что он сделал все правильно?
- Да. Какие бы планы ни строил Кнааркша, ему не было выгодно, чтобы Мирель пытался подцепить лесной эрт. Мы тогда еще сами не слишком доверяли чешуйчатому лекарю, поэтому во время кастрации за ним смотрел Гойнер.
- Да уж, ему не было выгодно, - согласился вояка и иронично усмехнулся, - Извращенец избавился от конкурента!
Они оба рассмеялись.
Путовальщик и эльф отвлеклись от Мирель, которая все это время кружила над монастырем.
- Чего вы смеетесь? - спросил Эан.
- Мы думаем, как пытать нашего пленника. Веселая затея, скажи Эймвир?
- Не то слово.
- Пытать придется серьезно. Чешуйчатые хорошо терпят боль. Не вижу в этом ничего смешного, - возразил Эан.
- Ты просто не знаешь, чем занимался наш чешуйчатый, и о каких методах мы говорим.
Эльф все равно не поверил ей, но не стал продолжать разговор.
- Второго выводить не будем? - уточнил Эймвир.
- Думаю, пора, - она кивнула, - Мирель скоро приземлится. Скажите ей чтобы ждала.
- Хорошо, - ответил за всех Молдер.
Мальвен ушла к конюшне. Заметив её, принцесса начала снижаться.
- У меня сейчас башка лопнет! Дядя Эймвир, разве это нормально? - путовальщик вытряхнул снег за шиворотом, - Разве это и есть летун? Настоящий...
- Настоящий смертоносный летун, которым пугают детей, покоится вон там, - Эан указал на холмик, который Охотники распотрошили вчера, - Дитя будет таким, каким его воспитают. Мирель воспитали быть добрым летуном.
- Все равно в голове не укладывается. Признаться, мне даже захотелось с ней подружиться... но она же наш враг, не так ли?
Эймвир сурово посмотрел на парня.
- Нет, Молдер. Нужно различать врага и друга. То, что человек выглядит, как человек - совсем не означает, что он тебе друг. Так и с летунами. Правда, летунов - друзей у нас очень мало.
- Люди-враги? Вы о жителях захваченных летунами земель?
Эан многозначно кивнул.
- Старый Охотник прав. Там другая страна. Долго рассказывать, но скажу, что они, например, почитают летунов. Это только одно отличие из многих.
