Бледа, - произнес голос, и они вместе подняли глаза, увидели Исрафила, стоящего в открытом дверном проеме.
Входи, - сказал Исрафил, и холодное лицо Бледы снова скрыло улыбку, как маску. Он поднялся и вошел в покои лорда-протектора. Дверь закрылась, голоса звучали приглушенно. Рив могла лишь долго терпеть, когда слышала их голоса, но не слова. Потом она встала и тихонько прокралась по выложенному камнем полу к закрытой двери.
'. ...горжусь тобой, Бледа", - говорил Исрафил. Ты сражалась за нас. За народ Верных. Я хотел выразить тебе свою благодарность не только за тот поступок, который ты совершил. Остановить злодеяние, которое вполне могло освободить Асрота из его тюрьмы, но и за сам принцип твоего поступка. За то, что ты выстоял. Сражаться за нас. Самоотверженный поступок против нашего общего врага. Я знал, что моя вера в тебя была обоснована, так же как я знаю, что ты станешь прекрасным лидером своего народа. Мы совершим великие дела вместе, когда ты станешь повелителем Арконы".
'Сирак, ты имеешь в виду.'
Сирак и Черен станут единым целым, когда ты и Джин поженитесь. Один народ, который будет работать с нами, изгоняя Кадошим с этой земли".
Кадошим, они ужасны, - сказал Бледа. Я увидел их ненависть, почувствовал ее вкус".
'Они такие', - согласился Исрафил.
Но я не думаю, что я остановил их...
Наступила пауза.
'Что ты имеешь в виду?' сказал Исрафил.
'Я думаю, им нужна была рука Асрота. Или его часть".
Шаги раздались в коридоре за входной дверью, и Рив бросилась на свое место, только услышав, как шаги прошли мимо двери и стихли. Она подумала о том, чтобы вернуться и снова подслушать у двери Исрафила, но тут дверь открылась, и оттуда появился Бледа.
Рив, - сурово сказал Исрафил, и она поднялась и вошла в комнату, слегка улыбнувшись Бледе, когда они проходили мимо друг друга. Он не обратил на нее внимания, выглядел растерянным.
Закрой за собой дверь, - сказал Исрафил и отошел, чтобы встать перед открытым окном: из его покоев открывался вид на Драссил и равнину за ним.
Садись, - сказал Исрафил, жестом указав на стул, стоявший к ней спиной.
Рив нервно села, дерево заскрежетало по камню.
Я беспокоюсь за тебя, - сказал Исрафил, повернувшись к ней лицом.
Рив ничего не ответила: за последнее время она натворила столько дел, что не знала, о чем говорит Исрафил, и не хотела еще больше уличать себя.
'Драка с Белокрылыми во время выполнения задания'.
Кол рассказал
Она со вздохом опустила голову. Мне очень жаль, лорд-протектор, - сказала она.
Я наблюдал за тобой на поле боя. У тебя есть потенциал, чтобы стать исключительным воином, Рив. Одним из самых искусных, которых я видел в рядах Драссила с тех пор, как Бен-Элим поселились в этом мире. Но более того, в тебе есть огонь, чистота преданности нашему делу. Ты ненавидишь Кадошим, жаждешь занять свое место в строю в этой священной войне".
'Я хочу.' Рив перевела дыхание, поднял голову и встретился взглядом с Исрафилом.
Как он может знать меня так хорошо?
Но в тебе есть что-то еще. Гнев, который невозможно утолить".
Да, - признала она.
'То, что я сказал тебе во время испытания воина. Помнишь?
О моем отце. О моей гордости. О том, что мне нужно доказывать свою правоту. Что я поверхностная и хрупкая. Не контролирую себя...
Даже при воспоминании о словах Исрафила Рив почувствовала, как забурлила ее кровь, как заклокотал гнев.
Да.
Это была неправда. Это было испытание, призванное спровоцировать, подтолкнуть, укрепить твой контроль, твою способность выдержать любую бурю".
Так мне сказала Афра. И я провалилась.
Да.
Ты первый человек, которому я рассказал эту правду, прежде чем они ушли. Все проходят через это, не зная. Это тяжелое испытание".
Она мрачно кивнула.
Я хочу, чтобы ты прошла испытание воина, Рив. И поскорее. Впереди темные времена, я чувствую это. Твоя сила меча и пыл понадобятся".
"Нет ничего, чего бы я желала больше".
Скоро ты снова пройдешь испытание воина. Так что овладей своим гневом.
'Да, Лорд Протектор.'
'Есть и другие вещи, о которых я хотел поговорить с тобой'. Исрафил замолчал и просто смотрел на Рив, в его взгляде была такая суровость, какой она раньше не видела.
О нет. Он знает обо всех драках.
'О других драках', - уточнила Рив, затем сделала паузу. Исрафил нахмурился. 'Что Кол сказал вам?' - спросила она.
'Кол? Нет, не Кол рассказал мне о твоей ссоре в Ориенсе. Это была Афра".
Что! Моя родная сестра! Как она могла?
Рив почувствовала, как ее гнев разгорается, как змея разворачивается, шипит и скалится, обнажая клыки.
Рив! Рука хлопнула по столу, раздался громкий треск. 'Ты помнишь последний приказ. Овладеть своим гневом. Я предлагаю тебе начать прямо сейчас. Я вижу это в тебе.
Становится хуже. Я чувствую его там все время, как глубокий океан, любое оскорбление или травма, ветер, который разгоняет его в шторм.
Рив почувствовала, как ее гнев разгорается, как змея разворачивается, шипит и скалится, обнажая клыки.
Рив! Рука хлопнула по столу, раздался громкий треск. 'Ты помнишь последний приказ. Овладеть своим гневом. Я предлагаю тебе начать прямо сейчас. Я вижу это в тебе.
Становится хуже. Я чувствую его там все время, как глубокий океан, любое оскорбление или травма, ветер, который разгоняет его в шторм.Рив почувствовала, как ее гнев разгорается, как змея разворачивается, шипит и скалится, обнажая клыки.
Рив! Рука хлопнула по столу, раздался громкий треск. 'Ты помнишь последний приказ. Овладеть своим гневом. Я предлагаю тебе начать прямо сейчас. Я вижу это в тебе.
Становится хуже. Я чувствую его там все время, как глубокий океан, любое оскорбление или травма, ветер, который разгоняет его в шторм.
Теперь перейдем к другому вопросу, о котором я хотел поговорить с тобой. Это серьезное дело, и его возможные последствия далеко идущие".
'Если я могу чем-то помочь, лорд-протектор, я помогу'.
Адонай и Эстель," - сказал Исрафил, и вдруг голова Рива наполнилась кровью и перьями, знаками отличия Белокрылого Эстеля, разорванными и выбитыми на каменном полу. Ты знаешь, о чем я говорю.
Это был не вопрос.
'Неправильные отношения', - пробормотала Рив, вспомнив слова Исрафила в Большом зале.
'Да. До меня дошли слухи. Что это поведение... Он сделал паузу, лицо его исказилось от необычайной страсти. 'Этот грех более распространен, чем я мог надеяться. Что Адонай был не единственным Бен-Элимом, а Эстель - не единственной смертной, вовлеченной в эти... занятия".
Рив почувствовала, как ее охватывает жар, как будто ее терзало чувство вины.
Но я не сделала ничего плохого.
И тут она подумала о Коле, в ту лунную ночь за Ориенсом. Его улыбку, прикосновение кончиков пальцев к ее губам. Это вызвало в ней дрожь.
'Ты знаешь о подобном поведении?' спросил Исрафил.
Она сглотнула. 'Я, я, нет. Нет, лорд-протектор".
Он долго смотрел на нее, затем медленно кивнул.
Возможно, я ошибаюсь. Но если это происходит, то это должно быть искоренено, быстро и безжалостно, пока это не распространилось. Это неправильно, и это уничтожит нас".
Рив кивнула, хотя у нее снова возникло ощущение, что Исрафил говорит больше с собой, чем с ней.
"Я собираю вокруг себя небольшую группу", - сказал Исрафил, точно обращаясь к Рив, и впился в нее взглядом. Несколько человек, которым я доверяю. Ты - одна из них, Рив, потому что я вижу твою страсть и преданность делу, несмотря на твои проблемы. Я доверяю тебе, даже говоря с тобой об этом. Но я хочу попросить большего. Я хочу попросить тебя быть моими глазами и ушами".
Он просит меня шпионить за собой. Но он - лорд-протектор, высшая сила в моем мире. Как я могу ему отказать?
