Отец рассказал мне лишь немногое, - сказал Дрем.

Я расскажу тебе об этом. О ней. В этот день о ней поют песни".

'Я бы хотел это услышать', - тихо сказал Дрем.

'Сколько аколитов?' спросила Сиг.

'Аколитов?'

Бритоголовые воины.

'Много,' сказал Дрем. Две лодки, и другие уже в поселке".

"А эти существа, эти Фералы?

В клетках. Их может быть десять, может быть пятьдесят. Сотня. Я предполагаю многое из этого, вы понимаете? сказал Дрем. 'Было темно. Я был напуган".

'Бедный Дрем', - крикнул Рэб сверху.

Да. Приблизительные цифры, но результат тот же. Много. Слишком много, и по крайней мере три Кадошима. Одного Кадошима убить достаточно сложно". Она посмотрела на Кельда и Каллена. 'Я очень верю в вас двоих, в Хаммера и Фена. И в мою собственную руку с мечом. Но...

'И я. И Дрем", - проскрипел Рэб.

'Да, даже ты, Рэб,' сказала Сиг. И Дрем, но мы не имеем права просить его идти с нами в бой, тем более в такой, где нас так сильно превосходят числом. И Бирн должна знать об этом. Мы должны вернуться в Дан Серен, вернуться с несколькими сотнями мечей".

'Ах, мы не зря проделали этот путь', - сказал Каллен.

Мы уже многого добились", - заметила Сиг, нахмурившись. Мы спасли нашего давно потерянного брата, во-первых. А его информация ценнее золота, во-вторых". Несмотря на это, Дрем видел, что ей больно даже думать о том, чтобы уйти от этой битвы. Но это был логичный поступок.

Ты сказал, что я твой брат, твой родственник? сказал Дрем.

Да, это так, Дрем, - проговорила Сиг. Я уже говорил тебе, что ты мне родня. Ты такая же часть нас, как и Олин, и знай: если тебе понадобится, я - мы - будем рядом, на твоей стороне. Мы связаны, мы, немногие из Ордена Яркой Звезды, узами крови и дружбы, до самой смерти".

Она долго смотрела на него, давая своим словам время укорениться в нем.

Тогда я пойду туда, куда идешь ты. Бой или свобода, в любом случае", - пожал он плечами. 'Хотя свобода - логичный выбор'.

Сиг улыбнулась ему.

'Просить тебя вернуться в эту адскую дыру, вполне возможно, чтобы сражаться и умереть'. Она подумала об этом и пожала плечами. 'Возможно, не вероятно. Нет, я не буду просить тебя об этом. Мы пришли помочь тебе, а не проводить тебя до могилы".

Я могу разведать эту шахту вместе с Феном, - сказал Кельд. Я не сомневаюсь в рассказе Дрема, но то, что мы увидим это место при дневном свете, даст нам лучшее представление, более прочную основу для принятия решения Бирна".

Сиг задумчиво посмотрела на него.

Я могла бы отправить Дрема обратно с Калленом и Рэбом, - сказала Сиг, - и поехать с тобой.

'Тебе не удастся повеселиться, пока я буду возвращаться в Дан Серен, - угрюмо пробормотал Каллен.

Этот рудник - не то, что я называю весельем".

Во дворе послышался стук копыт, все стояли, доставая оружие, потом раздался придушенный крик, высокий, женский.

Дрем ворвался на крыльцо следом за Сиг и Кельдом и увидел женщину на темной лошади. Она была бледна, как смерть, и смотрела широко раскрытыми глазами на медведя Хаммера, вылезшего из-за деревьев на горизонте.

'Дорогой Элион, он собирается нас съесть!' - закричала женщина.

'Стой, Хаммер', - выкрикнула Сиг, и медведь остановился.

Дрем побежал вперед, узнав в женщине Тайну, жену кожевника Ульфа. Она выглядела так, словно собиралась упасть в обморок при виде Сиг.

'Что случилось, Тайна?' спросил Дрем. Что случилось? Почему ты здесь?

'Я беспокоюсь о своем Ульфе', - сказала она. Послушав тебя и твои разговоры о Кадошиме, я сказала ему, что он должен взглянуть на эту шахту, чтобы хоть немного успокоиться".

Но он не пошел, да? спросил Дрем.

Конечно, поехал, и взял с собой трех моих мальчиков, а также дюжину других. Ушел вчера утром и до сих пор не вернулся".

Дрем переглянулся с Сиг, Кельдом и Калленом.

Еще один корм для кадошимцев, чтобы изуродовать и превратить. Только не Ульф.

'Мы пойдем и посмотрим'. Сиг согласно кивнула.

'Ну, было бы обидно проделать такой долгий путь ради одной маленькой драки', - сказал Каллен.

Вода", - прошептала Рив, ее дыхание, как скрежет в горле, царапало ее плоть. Темнота, шум дождя, стук и шипение о камень, яркий свет факела, хотя теперь ей почти удавалось держать глаза открытыми без ощущения острых, тонких ножей, вонзающихся в мозг и скребущих по внутренней поверхности черепа.

Это прогресс.

В ее голове пронеслись обрывочные воспоминания. Спарринг с Колом на оружейном поле. Его рука крепко обхватывает ее, его дыхание на ее шее. Обморок, калейдоскоп образов в этой комнате. Афра, ее мама, Кол. Встреча шепотом в темноте.

Над ней была темная фигура, рука за головой, помогающая ей сесть. Вода, о благословенная, сладкая, небесная вода, струйкой стекала по ее губам, на распухший язык и в покрасневшее горло.

"Медленно", - сказала Афра, пока Рив пыталась влить в рот побольше воды.

"Где я? простонала Рив, оглядываясь по сторонам. Комната была круглой, одно длинное окно начиналось от пола и заканчивалось дугообразным верхом, достаточно высоким и широким, чтобы через него мог пройти великан. Темнота, ветер и дождь просачивались внутрь, давя на свет факела, заставляя его вихриться и шипеть. То, как ветер свистел в окно, говорило Риву о высоте.

"Комната в башне, - сказала Афра, - над нашим бараком".

Никогда не знала, что она здесь есть!

Это моя комната для уединения, - сказала Афра с грустной улыбкой. 'Что ты чувствуешь?'

Рив не была уверена. Она чувствовала себя так, словно ее тело пропустили через мясорубку, оно болело и в нем не было ничего похожего на энергию. Держать глаза открытыми и смотреть по сторонам было достаточно тяжело.

'Слабость', - вздохнула она. 'Холодно'. Она дрожала, пытаясь поплотнее укутаться в шерстяное одеяло. Она нахмурилась, глядя на открытое окно.

Ставни бы помогли.

Лихорадка возвращается", - нахмурившись, сказала Афра, положив руку на лоб Рив. Это уже третий раз. Дважды я думала, что все обошлось и ты поправляешься".

'Как долго?'

Несколько десятков ночей.

Что! Это так долго я ... ?' Она не знала, как это назвать. Нездоровится?

'Да.' Афра кивнула. 'С тех пор, как ты упала на оружейном поле'.

Рив выпила еще воды, смогла моргнуть и повернуть шею, не чувствуя себя так, словно провела утро в стене щита. Спина болела, тупая боль пульсировала в лопатках.

"Спина", - сказала она, пытаясь развернуть плечи. Она чувствовала себя как-то иначе. Как будто она выросла. 'Болит'. Она сдвинулась, чувствуя, как двигаются мышцы, которых не было, когда она проверяла в последний раз.

Спина. Ну, я не удивлена, что она болит".

'Почему?' спросила Рив, которой не понравилось ни то, как это прозвучало, ни выражение лица Афры. Не просто беспокойство. Что-то большее. Что-то гораздо большее, чем беспокойство.

Афра взяла в руки полоску чего-то похожего на пергамент, сморщенную и непрозрачную.

'Что это?' Рив скривила лицо.

'Твоя кожа. Она отслаивается от твоей спины уже полдесятка ночей".

Уф!

'И там еще много чего, откуда это взялось'.

Что со мной происходит? Неужели я подхватил какую-то болезнь во время полета на Ориенс и в Форн? Какие-то споры растений заразили меня? Я слышала рассказы о воинах, которые вдыхали споры или семена в легкие, в желудок, и грибок рос внутри них, прогрызая себе путь наружу!

'Я умру?'

Тот факт, что Афра не сразу отбросила этот вариант, вызвал у Рив глубокое беспокойство.

'Нет', - в конце концов сказала Афра. Но я думаю, нам придется забрать тебя из Драссила".

'Что! Почему?'

Рив, ты растешь. У тебя формируются новые мышцы...