Ревность к его луку или к Рив, он не знал.

Не беспокойся за мою безопасность, - сказала Джин, стоя над мертвым Белокрылым и поворачивая ногой голову упавшего. Я просто хотела убедиться, что он мертв. У меня нет намерения вмешиваться. Пусть они убивают друг друга, какое мне дело? Хорошо, - говорю я. Мир станет лучше, если в нем будет меньше Бен-Элимов и Белокрылых".

Еще совсем недавно Бледа согласился бы без раздумий, но сейчас, при словах Джина, первым образом, промелькнувшим в его сознании, стала Рив.

Птенец Белокрыла.

Он скучал по ней с тех пор, как ее не было, больше десяти ночей, что удивило его, но сейчас он чувствовал облегчение от того, что ее нет здесь, что она не сражается, рискуя погибнуть в этом дворе.

Хотя, возможно, она не в большей безопасности, где бы она ни была.

Он отогнал эту мысль, возвращенный в настоящее еще одним предсмертным криком.

Как они сюда попали? Открыли ворота, застали Драссила врасплох? И где Бен-Элим?

Словно отвечая на свои мысли, он почувствовал, как воздух над ним изменился, увидел тени, мелькающие по небу.

Но это были не Бен-Элимы.

Бледа понял это через мгновение. Их форма была иной, их очертания - посеребренные звездным светом сверху, с красными отблесками снизу - выглядели как-то неправильно. Их крылья были потрепанными и тонкими, как разорванные ветром облака после бури, и окантованы острыми изогнутыми когтями.

Кадошим!

Пока он думал об этом, одна из крылатых фигур опустилась на землю, всего в пятнадцати-двадцати шагах от Бледы и Джин. И она несла что-то в своих длинных руках - еще одну фигуру, которую она швырнула в узел Белокрылых, образовавших небольшую щитовую стену из дюжины человек, призывая к себе других.

Фигура, брошенная в их середину, разметала их, как хворост, проревев боевой клич, когда белокрылые вскочили на ноги. Его руки взмахнули, в руке появился какой-то серповидный клинок, а голова закружилась в воздухе. Затем он набросился еще на двух белокрылых, и все трое рухнули на землю в грохочущем клубке конечностей.

Кадошим приземлился между ними и Бледой, его крылья с треском расправились, и в воздух ворвался привкус могилы, гнили и разложения. Бледа и Джин просто стояли и смотрели на это существо. Всю свою жизнь Бледа слышал о Кадошим, страшных врагах Бен-Элимов, их противоположностях во всех отношениях. Но никакие сказки не могли подготовить его к тому, что всего в десяти шагах от них он увидит одного из них во плоти, живого, дышащего, вонючего. Ростом он был выше человека, черные глаза на рептилоидном лице смотрели на него, темные вены паутиной покрывали бледную плоть. Его лицо изменилось - улыбка или оскал, Бледа не был уверен, - обнажив белые острые зубы, оно двинулось к ним, вытаскивая меч из ножен, темные крылья обрамляли его, как плащ.

Убей его! Джин зашипела рядом с ним, но Бледа замер, эти черные глаза смотрели на него. Он почувствовал близость смерти, холодное дыхание на шее. Он отчаянно возился со стрелами, роняя их под ноги, а Джин рядом с ним встала в боевую стойку, согнув колени, ее нож сверкал в кулаке.

Кадошим поднял меч.

Бледа прикрепил стрелу к луку, пальцы онемели, распухли, как после укуса пчелы. Он попытался достать стрелу, прицелиться, но понял, что слишком медлит, слишком поздно: тень Кадошима падала на него, смрад его дыхания заполнял все его чувства, и все, что Бледа мог сделать, это смотреть в его бледное, как смерть, лицо.

Джин шагнула вперед, приседая, с ножом наготове. Она бросила вызов.

Топор вонзился в череп Кадошима, голова исчезла в мгновение ока, взрыв крови, костей и мозгов, топор продолжал опускаться, пробивая все глубже, через ключицы, грудину и ребра, дальше и дальше в грудную полость. Затем лезвие топора было вырвано, и кадошим рухнул на землю с влажным шлепком, паря кровью. На его месте появилась фигура.

Алкион, весь в крови.

Убирайтесь отсюда, - крикнул им гигант, жестом приказав Бледе и Джин бежать. Затем он повернулся и ринулся в бой, появились другие великаны, во двор ворвалась Этлинн в сверкающем защитном плаще, с длинным копьем в кулаке.

Воздух над головой внезапно наполнился движением, над головой пронеслись крылья Кадошима. И другие фигуры, крылатые, но их очертания были короче и менее рептилийными, более человеческими.

Как полукровка, напавший на Исрафила.

Бледный блеск белых перьев отражал звездный свет, когда появились Бен-Элим, грохот лязгающей стали, кружащиеся фигуры, Бен-Элим и Кадошим кружились в ночном небе, нанося друг другу удары, рубя и крича.

Бледа чувствовал себя ошеломленным, хаос, смятение и смерть бурлили вокруг. Он почувствовал, что не может дышать.

Он повернулся и побежал со двора на дюжину шагов, на десяток, на два шага, шум быстро стихал позади него. Он остановился, положив руки на колени, глубоко вдыхая воздух.

Что ты делаешь? сказала Джин позади него. 'Не уходи, я хочу посмотреть!'

Теперь он чувствовал себя лучше, голова прояснилась, он злился на себя. Стыдился своего страха.

Шепот крыльев над головой, стремительная тень, и Бледа поднял голову, увидел кадошима, летящего вглубь Драссила, несущего на руках фигуру, их было больше, слишком темно, чтобы сосчитать.

Куда они летят?

Позови Алкиона", - сказал он Джин и бросился вслед за исчезающим Кадошимом.

Через несколько мгновений на улицах стало тихо, битва, казалось, сосредоточилась и затихла во внутреннем дворе. Бледа уловил тусклый металлический блеск над головой, еще больше кадошим и полукровок летели над ним, все сжимали в руках своего воина, двигаясь в том же направлении, куда, как он догадался, летели остальные. Вглубь крепости.

Куда?

И тут он понял: он вбежал в другой двор, почти пустой, и перед ним возвышались огромные куполообразные стены великой крепости Драссила. На ступенях лежали тела: несколько кадошимов, несколько Темноплащников и Белокрылых. В холодном ночном воздухе клубились клубы крови.

А из открытых дверей доносились звуки битвы.

Асрот.

Бледа посетил Большой зал Драссила в свой первый день с Исрафилом. Бен-Элим показал ему закованного в железо Асрота и Мейкала на помосте перед стволом великого дерева. Он тихо стоял и слушал, как Исрафил рассказывал историю о Семи Сокровищах, о том, как Асрот и Мейкал были заключены под страшные чары во время битвы при Драссиле, может быть, живыми, может быть, мертвыми, навечно заключенными и под вечной охраной. Все это казалось ему сказкой, предлогом для Бен-Элима, чтобы поработить народ Изгнанных Земель.

До этого момента.

Внезапно, с ужасом, его посетила мысль, что все это правда. Что Асрот существует.

И Кадошим здесь, чтобы освободить его.

Тогда Бледа побежал, прыгая по широким каменным ступеням, через мертвых. У открытых ворот он остановился и заглянул внутрь. Пол Большого зала освещали огромные железные жаровни, синее пламя, пылающее в гигантском масле, придавало помещению жутковатый, сказочный вид.

Около статуй стояла гвардия великанов, десяток из них в кольчугах, с боевыми молотами и топорами, полукругом стояли перед помостом, на котором возвышались статуи Асрота и Мейкала, а их окружали Кадошим, полукровки, Темноплащники и... другие.

Некоторые из них были людьми, бритоголовыми воинами, сражающимися с неистовой, беспечной энергией. Но были и человекоподобные существа, ковыляющие и разрозненные, руки слишком длинные для их тел, ногти изогнутые и длинные, как когти. Бледа видел, как трое из них напали на гиганта, действуя, как стая волков, вгрызаясь в него зубами и когтями, сковывая его, а затем разрывая когтями его горло. Когда великан упал, один из них поднял голову и завыл.

В воздухе огромного купола летали Бен-Элим, не меньше дюжины, но они падали, даже когда Бледа смотрел на них, превосходя числом и вступая в воздушный бой с Кадошимом.

Страх снова дышал на его шею, холодный кулак сжимался в животе.