Герти вытаращилась.

— С чего это ты взяла?

— Веских причин нет. Просто он постоянно флиртует, и меня это раздражает. Мы с ним виделись всего-то два раза, а он уже намеревался ко мне подкатить.

Ида Белль кивнула.

— У него репутация кобеля.

— Всегда крутился вокруг женского пола, — согласилась её подруга.

— Ну, Полетт определенно не служила в армии, — заметила я, — а в голову не лезет никакого другого повода, из-за чего еще тот мог бы с ней встретиться. Если бы Бобби хотел выразить соболезнования, то позвонил бы в парадную дверь и вручил кастрюлю с пудингом, как все прочие местные.

— А мог ли он убить Теда? — поинтересовалась Герти.

— Конечно мог, — сказала я, — так же как и почти кто угодно.

— Но ты так не считаешь? — спросила Ида Белль.

Я помотала головой.

— Полагаю, Бобби — ловелас, но не убийца. Конечно, я немного подрастеряла навыки с тех пор, как нахожусь в Греховодье. Здешние жители довольно непредсказуемы, в отличие от террористов.

— И впрямь, — отметила Герти.

— Если мы выдвигаем версию, мол, Бобби закрутил роман с Полетт во время своего отпуска, — заметила я, — тогда логично, что он мог позвать ее на встречу и наказать не болтать об их отношениях.

— Понятно, — сказала Ида Белль. — Учитывая время его возвращения в Греховодье, тот стал бы первым подозреваемым, узнай кто о его связи с вдовушкой.

— Вот именно.

— И все равно считаешь, что не он кокнул? — снова спросила Герти.

— Нет… я почему-то это знаю.

— Трудно поверить, что кто-то мог так заморочиться из-за Полетт, — проговорила Герти.

— Итак, теперь мы полагаем, что Тед не имел тех средств, о которых мы изначально думали. И если бы Полетт захотела связаться с другим мужиком, она же просто могла уйти. Что ей терять-то?

Ида Белль вздохнула.

— Информация занимательная, но если она бесполезна по нашему делу, тогда давайте-ка отложим ее и вернёмся к первоначальному плану насчет слежки за Лайлом.

Я кивнула, но слушала вполуха. Я не соврала, когда сказала, мол, не считаю Бобби убийцей. Несмотря на его военную карьеру, он вроде не походил на душегуба. А вот на лжеца — точно. По какой-то причине он казался мне неискренним, но я не могла понять почему.

Я просто надеялась, что секреты Бобби не имеют никакого отношения к умерщвлению Теда.

***

После всех размышлений о Полетт и Бобби я поехала домой: принять душ, поесть, проанализировать то, о чем мы уже узнали, а заодно прикинуть, что можно накопать на Лайла. Если, конечно, вообще было что копать.

Ида Белль и Герти не смогли вообразить ничего лучше, чем моя версия тайной встречи Бобби с Полетт и, похоже, вряд ли собирались. С самого начала у меня было ощущение, что убийство Теда — лишь верхушка айсберга происходящих событий. Фотографии, тайное прошлое Теда и двое парней снимающих его труп… Ясно, все это имеет значение и каким-то образом взаимосвязано.

Но будь я проклята, если знаю, как именно.

Не могла даже припомнить, когда до такой степени расстраивалась. Вот так, наверное, чувствуют себя аналитики ЦРУ, когда перед ними куча фактов, а им надо объединить всё в связную картину, да к тому же помнить, что именно по их отчету может начаться охота на кого-то. Представляю, как их это напрягает и мучает.

За время службы, читая материалы о своих целях, я ни разу не задумалась, как добывалась информация. А потом же еще кто-то ее логически выстраивал и задавал вектор направления. Как только вернусь в Вашингтон, куплю каждому аналитику по бутылке дорогого вина.

Картеру тоже приходится каждый день анализировать данные.

Такая мысль мелькнула в голове, когда я въезжала в гараж, и на меня волной обрушились угрызения совести. В конечном счете, на Картере лежала ответственность за то, чтобы собрать картину преступления воедино, а работал он только с половиной информации — и всё из-за нас. И снова я стала ломать голову, как передать ему информацию, не впутывая ни себя, ни Герти, не говоря уже о том, чтобы не навредить Иде Белль. Но, солгав с самого начала, мы миновали точку невозврата.

Признайся мы сейчас — обвинят во вмешательство в полицейское расследование. А поскольку одна обманщица в настоящее время ещё и главная подозреваемая, будет хуже некуда, узнай об этом прокурор. Картер не особо тщательно проверил мои данные. Поверхностно пробежался по ним и ничего подозрительного не обнаружил. Но если у государственного обвинителя возникнет хоть малейшая догадка, будто я что-то скрываю — то разлетится мое прикрытие вдребезги.

Я прошла на кухню и бросила ключи на стойку.

— На этот раз ты действительно влипла, Реддинг, — заявила я шкафам.

Раздалось громкое мяуканье, и я посмотрела вниз на Мерлина, который принялся тереться о мои ноги. Я наклонилась почесать его за ушами и тут вспомнила, что ведь кормила-то его еще вчера ночью. Вообще-то соня даже с места на моей кровати не сдвинулся, когда я уходила из дома на развлекаловку с похоронами, так что я не стала его особо жалеть.

Я достала кошачий корм и насыпала немного в миску. Мерлин стал громче и настойчивее мяукать.

— Подожди секунду, ты, адское чудовище. Какой-такой аппетит ты мог нагулять во время сна?

Я поставила миску с кормом на пол. Мерлин наклонился, осторожно подхватил один кусочек, присел и захрустел, жуя. Видимо кошки во время еды проявляли больше манер, чем собаки. Кости вечно умудрялся больше раскидать пищу по кухонному полу, чем проглотить. Разумеется, псу было уже сто лет, да и оставалось всего три зуба. Возможно, когда Мерлин вырастет, он тоже таким же неряхой станет.

И тут я задумалась, сколько же лет коту. Совсем на малыша он не походил, но я понятия не имела, каким образом определить возраст кошки. Как только вся эта заваруха с Идой Белль закончится, отвезу его к ветеринару. Вероятно, там сообщат, сплю ли я с котом-подростком или с уже мужчиной.

Теперь, когда на кухне стало тихо, я взяла из холодильника нарезанный ростбиф и сделала бутерброд. С жадностью проглотив половину, я не успела откусить еще хоть кусочек, как зазвонил мой мобильник. Я взглянула на дисплей и увидела номер Уолтера.

Глотнула содовой и ответила.

— Это вот-вот случится, — услышала я дрожащий голос Уолтера.

— Что случится? С вами все в порядке?

— Я ходил в управление шерифа, хотел поговорить с Картером. Мне плевать, что это его работа. Нужно ему напомнить, Ида Белль не могла никого убить.

— Хм, — пробормотала я. На самом деле та убила кое-кого на прошлой неделе, но поскольку тот человек собирался убить меня, Уолтер, видимо, не брал это в расчет.

— Когда я вошел, в приемной никого не было, поэтому я направился к племяннику и услышал его разговор по телефону.

Старик глубоко вздохнул и выдохнул.

— Знаю, не должен был подслушивать, — продолжал он, — но, черт возьми, все равно так сделал.

Еще вначале отметив нервный голос Уолтера, я насторожилась. Что-то явно пошло не так, и мне совсем не хотелось услышать его новости.

— Пришли результаты анализов, — сказал Уолтер. — Яд тот же, что и отрава от сусликов Иды Белль.

У меня моментально одеревенела поясница, да так сильно, что заболели голова и шея.

— Вы думаете, Картер собирается ее арестовать?

— Как только прокурор получит эту информацию, думаю, у него не останется выбора.

Я взглянула на часы. Почти пять. Если повезет, Картер не сумеет передать результат прокурору до завтра. Остается время до утра, пока Ида Белль не окажется за решеткой и все окончательно не выйдет из-под контроля. Итак, у нас в запасе чуть больше половины дня. Раскрыть убийство, передать информацию Картеру, не вплетая нас в дело, и очистить имя Иды Белль.

Я смогу такое провернуть. Я с меньшими усилиями единолично уложила отряд ополченцев.

Насколько это может быть хуже?

Глава 23

Уже знакомая фраза.

В одиннадцать часов вечера, распластавшись за живой изгородью напротив дома Лайла Кокса, я подсматривала за хозяином и молилась, хоть бы тот сотворил что-нибудь, что выдало бы в нём убийцу. Пока он лишь рассиживал в кресле в гостиной, пил пиво и уже два часа смотрел спортивный канал. С того места где я сидела, вернее лежала, выглядело всё чертовски безобидно.