Я закрыла дверь и снова уселась за стол. Идея Селии не была ужасной. Тед посещал католическую церковь, потому Селия имела доступ ко всем службам, могла навещать вдову и совершать прочие традиционные ритуалы маленького южного городка. Мы с Герти вряд ли могли рассчитывать на гостеприимный прием что в церкви, что у Полетт, а учитывая подтвердившуюся информацию о мышьяке, Иду Белль, наверное, даже домой не отпустят.

Я покачала головой. Не важно, насколько плохо выглядит ситуация, я не могу рисковать и использовать местных в качестве информаторов. Гражданских не учили вычислять убийц и защищаться, угодив в угол. Одно дело, когда мы с Идой Белль и Герти носимся по округе, изображая агентов 007 — у них все-таки военная подготовка, которую старушки десятилетиями скрывали от жителей Греховодья, так что ролевые игры у них в крови. Но кто-то другой, решив сыграть в детектива, подвергнет себя серьезной опасности.

Я вздохнула и сползла ниже по стулу. Меня сильно тревожила отрава для сусликов. Если Селия не ошиблась, и во всем городе проблемы с сусликами были только у Иды Белль, то дело складывалось прямо на глазах. Да, Картер точно не верил, что это она убила Теда, но, как известно, перегруженные работой и обиженные зарплатой прокуроры, выдвигая обвинения, не принимают во внимания личные чувства представителей местных правоохранительных органов.

В расчет берется лишь то, что прокурор может доказать, и на данный момент все указывало на Иду Белль.

Я барабанила пальцами по столу, мысленно перебирая факты. Если Ида Белль не скрывала своей войны с сусликами, то об этом, вероятно, знал весь город. А значит, любой мог понять, что у нее есть нужная отрава.

Что может быть проще, чем прокрасться в сарай Иды Белль и отсыпать немного яда, или даже съездить в Новый Орлеан и купить отраву той же марки, если предположить, что марка тоже ни для кого не секрет.

Суть в том, что в Греховодье всплыл убийца. Опять.

И на сей раз он подставил одну из узкого круга людей, которых я могу назвать друзьями.

При новой мысли я вдохнула так резко, что аж голова закружилась. А вдруг роковая бутылка сиропа от кашля — это та самая, что я дала Иде Белль на выступлении кандидатов? Там же полно моих отпечатков. И если Картер решит их проверить, я угожу даже в более глубокую задницу, чем Ида Белль.

Я вскочила и схватила ключи от машины. Душ снова откладывался.

Нам с Герти пора было начать расследование.

***

Когда зазвонил телефон, я была на полпути к дому Герти. Номер я не узнала и удивилась, услышав на другом конце линии Иду Белль.

— Меня отпустили, — сообщила она. — Можешь меня забрать? Не хочу ехать с Картером, ибо сейчас я на него дико зла.

— Конечно.

Я развернулась посреди дороги и, воспрянув духом, направилась к офису шерифа. Возможно, яд Иды Белль не совпал с тем, что убил Теда. Возможно, вся эта история будет стоить мне лишь пары кроссовок и капли достоинства.

Ида Белль, наверное, наблюдала из окна, так как выскочила из участка, едва я повернула на главную улицу, и запрыгнула в «джип», когда он еще даже не остановился. Осознав, что для болтовни не время и не место, я нажала на педаль и покатила дальше. Когда мы отъехали, Ида Белль показала оставшемуся за спиной зданию средний палец.

— Я направлялась к Герти, когда вы позвонили.

— Отлично. Нам есть что обсудить.

Я покосилась на Иду Белль. Она крепко сжимала челюсть и практически излучала напряжение. Я надеялась, что это остатки гнева на Картера и потраченное впустую утро, но верилось слабо.

Она молчала всю дорогу, затем ворвалась в дом Герти, даже не постучавшись, прошла прямиком на кухню, налила себе кофе и уселась за стол. Герти прискакала на шум мокрая, замотанная в полотенце и с пеной на голове. Но самое тревожное, что на кухню она влетела, зажмурившись и размахивая девятимиллиметровым.

Ида Белль и бровью не повела.

— Положи эту треклятую штуку, пока не пристрелила кого-нибудь.

— Ида Белль? — Герти протерла один замыленный глаз свободной рукой. К сожалению, эта рука удерживала полотенце.

Ида Белль покачала головой:

— Если ты планируешь провести эту встречу голышом, мне нужно выпить.

— А мне теперь нужна терапия, — сказала я, закрыв глаза ладонями.

— Идите к черту, — буркнула Герти, и я услышала, как ее шаги удаляются по коридору.

Дождавшись, когда они зазвучат над головой, я убрала руки с лица. Ида Белль сидела все там же, невозмутимо потягивая кофе.

— Если она не хочет, чтобы ее видели голой, пусть запирает дверь.

— Это я виновата. Забыла запереть за собой, когда уходила.

Ида Белль изогнула бровь:

— У самой Герти были сломаны ноги?

— Ну вообще-то…

Я рассказала о случившемся в офисе шерифа и о том, как Герти ненадолго себя парализовала.

За время истории выражение лица Иды Белль сменилась с недоверчивого на потрясенное, а потом озарилось весельем. Когда она начала хохотать, я думала, это навеки. Она хрюкала, хрипела, подвывала и хихикала, пока наконец не повалилась на стол, хватая воздух ртом.

Я как раз подумывала оказать первую реанимационную помощь, когда на кухню вернулась Герти — на сей раз полностью одетая и без оружия. Только взглянув на подругу, она покачала головой:

— Полагаю, ты поведала ей про наше утро?

— Ага. Похоже, ей, как и вам, оно доставило куда больше удовольствия, чем мне.

Ида Белль снова захрипела, плечи ее мелко тряслись.

— Она хоть дышать может? — уточнила Герти.

— Не уверена.

Она налила нам по чашке кофе, и когда мы устроились за столом, Ида Белль уже приняла вертикальное положение и почти успокоилась.

— Для обвиняемой в убийстве вы крайне жизнерадостны, — заметила я.

— Я никого не убивала, — отмахнулась Ида Белль, — и Картер об этом знает.

Я покачала головой:

— Независимо от своих знаний, Картер должен передать доказательства окружному прокурору. Именно там принимают решение, и должна признать, выглядит все паршиво.

Улыбка с ее лица сползла.

— Что ты накопала?

— Прежде чем разворотить туалет, я выяснила, что Теда отравили мышьяком. А чуть позже мне нанесла визит Селия, предложив вам анонимную поддержку и информацию от ее друга в офисе коронера, и по ее словам, все в курсе вашей борьбы с сусликами. Думаю, в вашем сарае Картер нашел как раз отраву для сусликов.

— Вот дерьмо.

Герти ахнула:

— И что теперь?

— Если в бутылке из-под сиропа найдут следы яда, то Картер снимет отпечатки и передаст все в прокуратуру.

— Я дала Теду сироп после выступления, — понурилась Ида Белль.

— Вот дерьмо, — повторила я ее недавние слова. — Мы обе там наследили.

Она округлила глаза:

— Что будет, если Картер проверит твои отпечатки?

Дыхание перехватило.

— Система опознает меня как Сэнди-Сью, но мой босс в ЦРУ получит уведомление.

— Это плохо? — спросила Герти.

— Это очень, очень плохо. — Возможные последствия были столь многочисленны и неприятны, что даже думать о них не хотелось.

Какое-то время мы сидели молча, погруженные каждая в свои мысли. А потом ожил мой мобильник, и мы все подскочили от пронзительного звона, прорезавшего тишину кухни. Я достала телефон из кармана, и сердце упало в пятки, стоило взглянуть на экран.

Харрисон.

[1] Ямайский легкоатлет, специализировался в беге на короткие дистанции, восьмикратный олимпийский чемпион и одиннадцатикратный чемпион мира.

Глава 6

Я нажала «ответить» и благоразумно отодвинула телефон подальше от уха, чтоб не оглохнуть от неизбежного вопля.

— Что за хрень ты устроила?! — проорал Харрисон так громко, что голос его эхом разнесся по кухне.

И раз уж его все равно все слышали, я включила громкую связь и положила телефон на стол, жестом велев Иде Белль и Герти молчать.

— Не мог бы ты конкретизировать? — попросила я.

— Проклятье, Реддинг, не прикидывайся идиоткой. Помощник Леблан только что проверил твои отпечатки, и лучше расскажи мне, почему, ибо, когда сюда явится Морроу, готовый застрелить всех, у кого нет ответа, я очень не хочу попасть в их число.