Тигренок метнулся вверх по улице. Дух стрелой бросился следом и, когда казалось, что у зверя нет и шанса ускользнуть, руки Биши загребли пустоту. Дух озадаченно замер, не понимая, куда делся тигр.

— Вон он! — снова воскликнула Лули.

Несмотря на отсутствие коготочков, тигренок очень ловко прыгал и вскоре оказался на крыше навеса.

— Он тебя боится! — глядя на Биши, осуждающе произнесла девочка.

Тигренок перемахнул на другой навес, а оттуда забрался на крышу соседнего здания и резво побежал, роняя черепицу. Очередной кусок черепицы поехал прямо у него из-под лап, тигренок испуганно вякнул и стал сползать с крыши вместе с ним.

— Биши, скорее! — взволнованно воскликнула Лули.

Дух подлетел над землей и подхватил тигра как раз в тот момент, когда тот падал с крыши, пытаясь перекрутиться в воздухе, чтобы приземлиться на все четыре лапы. Биши вместе со зверьком оказался во внутреннем дворе чьего-то дома. Лули осталась за стеной.

Тигренок рвался из рук духа, пытался отталкиваться от него лапами и кусать за пальцы, но все бесполезно — лапы и зубы проходили насквозь и казалось, что Феникс играет с воздухом.

— Ты мне тоже не очень-то нравишься, знаешь ли, — сообщил Биши. — Веди себя прилично.

Он уставился в небесно-голубые тигриные глаза. Тигриные глаза уставились на него в ответ, и на какое-то время они так и замерли, и никто не желал первым отводить взгляд.

Спустя добрых пять минут тигренок все же сдался, сделав вид, что удерживающий его дух совсем не интересный и куда любопытнее осмотреться по сторонам. Удовлетворившись исходом, Биши перемахнул через стену и оказался посреди пустой улицы.

— Лули? — позвал он.

Темнота пещеры окончательно поглотила их за мгновение до того, как Ал зажег огонь на ладони. Свет резанул по глазам, и потребовалось некоторое время, чтобы они привыкли к свету. На стенах будто слоями стекало и давно застыло некое черное вещество, и чем дальше продвигались Шен, Муан, Ал и Эра, тем удушливее становилась аура, словно вещество со стен начинало физически давить на них.

— Это похоже на застывшую скверну, — приглушенно произнес Ал, прикрывая свободной рукой нос и рот.

— Скверна не способна застыть, — возразила Эра, но не очень уверенным тоном.

— После того, что увидели в купальнях… — задумчиво отозвался Шен, ищущим взглядом шаря по сторонам в поисках палочки или чего-то такого. — Я бы не удивился, узнав о других экспериментах сектантов со скверной…

Он таки нашел тонкую веточку, наклонился и поднял ее. Муан, следующий за ним, с нарастающим неодобрением молча наблюдал за его действиями.

Шен выпрямился и ткнул палочкой в черную натечную субстанцию и увидел, что на той и следа не осталось: он словно пытался поцарапать гладкий камень.

— Интересно… — пробормотал он.

— Лучше нам здесь не задерживаться и поскорее добраться до источника проблемы, — подстегнула Эра.

Остальные молча с ней согласились. Пока Шен экспериментировал с веточкой, то оказался предпоследним в строю и это ему не понравилось. Ал делил первенство с Эрой, время от времени вырываясь вперед, но пещера была слишком узкой, и свободно лавировать между компаньонами, стараясь при этом не зацепить черные стены, было довольно проблематично.

— Будьте внимательны, — произнес Шен, вынужденно отставая от них.

Хорошо хоть Муан выбрал стратегическую позицию таким образом, чтобы постоянно держать его в поле зрения. Лучше бы, конечно, наоборот, но и так сойдет.

Под ногами хрустнуло. Шен опустил взгляд и рассмотрел длинные цилиндрические кристаллы белого цвета, отражающие от своих граней свет огня на ладони Ала. Отчего-то он почувствовал, как по спине пробежали мурашки. Он передернул плечами и чуть скривился.

— Холодно? — предположил Муан.

Холодно ли? Шен задумался. Точно, все дело в холоде. В пещере было зябко и воздух казался спертым и влажным.

И все же он никогда не был склонен к самообману в подобных ситуациях.

— Ты не чувствуешь? — уточнил он.

Муан озадаченно склонил голову. Очевидно, ему хотелось услышать уточнение о том, что же Шен имеет в виду.

— Сам не знаю, — честно отозвался тот, — просто какое-то странное ощущение. Будто… Хм-м… Будто черные стены — это тепло, а эти кристаллы — холод, и вместе они создают перепад температуры? — неуверенно закончил хозяин Проклятого пика.

Пока они говорили, Ал продвинулся вперед на десяток шагов, а Эра остановилась где-то между ними. Шен поспешил догнать их, а Муан буркнул ему в спину:

— Возможно.

Они приблизились к Эре и вместе подошли к Алу. Ноги того по щиколотку утопали в белом песке. Пещера расширилась, и огонь на Аловой ладони практически не освещал окружающий мрак. Лишь кристаллы песка переливались под ногами.

По правую и по левую руку от Ала находились огромные каменные створки. Правая все еще стояла вертикально, а вот левая, разбитая надвое, лежала в песке.

Шен присел на корточки и провел пальцами по песку и сгреб в горсть. Отчего-то в уме всплыло слово «пепел». Песчинки скользнули по ладони с алым цветком ликориса и просыпались сквозь пальцы. Шен сделал это просто так, без умысла, однако ощутил странное покалывание, пока песок ссыпался с ладони: будто песчинки такие острые, что цепляются за красные линии.

— Здесь нет ни одного ликориса, — дошло до него.

Все цветы, что они видели, остались снаружи.

— Странное место… — вполголоса, будто стараясь не потревожить нечто в глубине пещеры, произнесла Эра. — Никогда не видела ничего подобного…

— Шен, — позвал Ал и указал в сторону, — тут следы.

Налево вдоль черной стены тянулись не просто одиночные следы, а протоптанная тропинка. Ранее было бы трудно заметить ее на камнях и кристаллах, но в песке она была отчетливо заметна.

— Пойдем туда, — произнес Шен, и на сей раз успел встать первым.

Муан, оставшийся замыкать строй, промычал нечто нечленораздельное, но от дальнейших комментариев воздержался.

По левую руку оказалась стена с черными наслоениями, похожими на застывшую скверну, по правую — белый песок, дюной поднимающийся вверх и теряющийся во мраке. Шен медленно двигался вперед, удерживая огонь на собственной ладони и чутко вслушиваясь в окружающий мрак. Чем дальше они продвигались по тропе, тем тревожнее становилось на сердце.

Незаметно для остальных он покосился на цветок на своей левой ладони. Казалось, киноварные линии стали чуть ярче, и кожа нагрелась. Будто печать что-то жаждала, но не имела выхода.

Шен еще раз посмотрел на песок по правую руку. То поле ликорисов под пиком Черного лотоса вспоминалось картиной из сна. Все, связанное со смертью Муана, вспоминалось как нечто из кошмара, что мозг предпочел забыть поутру. И все же он помнил достаточно, чтобы не сомневаться, что был там, видел ликорисы и использовал печать для того, чтобы открыть ворота, ведущие к источнику…

Внезапно он вспомнил слова Ми Лу об источниках великой силы. Она говорила, что есть несколько таких.

«Что, если здесь мы найдем еще один?»

Шен еще раз посмотрел на тянущийся во мрак белый песок. Хоть он и ощутил нечто необычное, дотронувшись до него, это место не было наполнено и толикой той силы, что он чувствовал рядом с кислотно-голубым озером под пиком Черного лотоса.

И скверна. Казалось, скверна не может существовать рядом с энергией источника.

«Могут ли источники иссыхать? Что, если это как подземные воды, только потоки силы? Они находят путь на поверхность — и рождается источник, но точно так же поток может изменить русло, и источник иссякнет».

Шену подумалось, что это хорошее предположение. Однако у него было недостаточно данных, чтобы подтвердить или опровергнуть его.

Шли молча, друг за другом, прислушиваясь к малейшим шорохам и стараясь первыми заметить движение. Но все было тихо и спокойно. Казалось те, кто протоптал эту тропу, давно ушли отсюда. И лучше бы так и было, наверное…

Старейшина пика Черного лотоса уже заметил, что тропа слегка закругляется вправо, но окончательно убедился в этом, когда перед ним вновь появилась створка ворот и проход в тоннель, из которого они пришли.