— Я хотел извиниться, — говорит мужчина совершенно неожиданную вещь. — Ты права, я не должен был переходить рамки. На этом все.

Если бы Анастасия в данный момент не была занята думами об Анатолии, то обратила бы внимание на то, что Бальзак не просто вежлив с ней сегодня, но и удивительно ласков. Но она этого не делает, и преподаватель, разочарованно вздохнув, банально прощается. Он собирает свои вещи со стола и уходит, глянув еще раз напоследок на Порезову.

— О чем вы говорили? На Бальзаке лица не было, когда он выходил, — заглядывает в помещение Солнцева, успевшая заскучать в коридоре, ожидая подругу.

— Хотелось бы мне знать ответ на этот вопрос. Ладно уж, что рассусоливать? Лучше пойдем в кафешку, я тебе про Переверзева расскажу, — решает Настя прикрыть свои душевные метания полуправдой. Мария тут же радостно подпрыгивает, ей нравится слушать чужие любовные истории. — Какая же ты все-таки иногда глупышка.

После разговора под чашечку кофе с подругой Анастасии становится немного легче, будто она снимает часть груза со своего сердца. Поэтому домой она идет если не в радостном, то в приподнятом настроении точно. Еще из подъезда, не заходя в квартиру, слышит переругивающиеся голоса. И очень сильно удивляется, узнав во втором из них, мужском, Анатолия.

Теперь ей страшно заходить домой, потому что Настя уверена — ничего хорошего она там не увидит. А бередить только начавшую заживать рану на сердце ей совсем не хочется. Еще и таким жестоким способом для себя: теряя близкого человека.

— Как же так?! — задает в очередной раз самой себе вопрос Настя, прислонившись спиной к входной двери. — Хотя что же я так реагирую, знала ведь, что так или иначе пострадаю от этих отношений.

Теперь все становится на свои места. Тем мужчиной, который приходил к ее мачехе был Анатолий Переверзев. Тем, кто смог рассмешить Светлану и подарить ей хорошее настроение, был любовник её падчерицы. Тот, кого так ждала эта жестокая женщина и принимала в доме покойного мужа, был человек, которому первым за долгое время удалось тронуть сердце Насти.

Раньше Порезова часто плакала, но после, поняв бессмысленность этого действия, перестала. Теперь же слезы помимо ее воли наворачиваются на глазах, стекают солеными дорожками по щекам. Ей так больно, что становится трудно дышать, словно чья-то рука сжимает горло, не давая сделать ни единого глотка воздуха. "Какие отношения могут их связывать?" — снова и снова задает себе вопрос, мучаясь неизвестность, — "разве мы не пообещали друг другу с Анатолием, что не будем спать с другими? Неужели он меня обманул? Да и вообще, как может быть такое, что он ни разу со мной про Светлану не говорил? Ведь у нас с ней одна фамилия, да и живем вместе. Или же он скрывал этот факт намеренно, по ее указке, чтобы сделать мне так плохо, как есть сейчас?". Девушку пугает такой поворот событий, оказывается мир не простой, как ей казалось, все не разделено только на черное и белое, есть еще и другие оттенки чужого поведения.

И насколько же тесным оказался этот мир, если в одной огромной Москве она повстречала того, кто как-то связан с ненавистной мачехой. Так вообще бывает?

Мучить себя подобными мыслями можно бесконечно. Можно сбежать из этого места прямо сейчас, а после вернуться и выведать правду. А можно посмотреть в глаза своему стразу, разобраться со всем сразу, заодно и на реакцию Переверзева посмотреть, когда он увидит Анастасию. Поэтому Порезова делает шаг вперед, трясущимися руками открывает дверь, заходит в коридор, скидывая обувь, а после аккуратно ставя ту на полку. Шубку вешает в шкаф, наверно, простыми действиями пытаясь отсрочить неминуемое.

— Кто там? — спрашивает мужчина, и Настя его отлично слышит, не смотря на то, что до столовой от прихожей далековато.

— Это я, — говорит она, смело входя в комнату, в которой обычно должна царить другая атмосфера, нежели сейчас.

Воздух сгущается, словно превращаясь в густой кисель. Электрические разряды напряжения молниями пробегают по телам всех трех. И девушке не понятно, кто из них поражен разворачивающейся ситуацией сильнее. Сама она еще в подъезде справилась с первым шоком, а вот у Светланы и Анатолия такой возможности не было. Поэтому старшая женщина выглядит не такой уверенной, как обычно: глаза у той округляются, рот приоткрывается, будто она хочет сказать:"ой!", но у нее не получается. И в любое другое время Порезов-младшая от души над этим посмеялась, однако, сейчас отчего-то ей не хочется это делать.

Удивление Переверзева другое: отвращение, смешанное с неверием, на его лице. Он щурится, видимо, надеясь рассмотреть вошедшего человека повнимательнее — вдруг ему показалось, и это не его любовница, с которой он стал близок. Но, нет, морок не рассеивается, перед ним все так же Анастасия.

— Какого... — начинает он фразу, но не заканчивает, явно не зная, как именно сейчас объясняться.

И девушке даже смешно — обычно этот человек куда более уверенный в себе.

— Ты какого черта приперлась, когда тебя не звали? — зато с "ласковой" фразой находится Светлана. Она всегда такой была, за словом в карман не лезла.

— Кто это? — заходит с другой стороны Анастасия. Сейчас ей очень важно выяснить, знал ли Анатолий, кем она приходится этой женщине.

Отвечает, что удивительно, не мачеха, а внезапно оттаявший философ.

— Это моя сестра. И я могу ходить к ней когда только захочу, — обозначает позицию, будто Настя сейчас по его мнению будет давить и требовать непонятно чего. — А вот кто ты?

"Что за глупый вопрос?!" — хочется закричать девушке. Она будто в дурной сон попала. И, судя по виду, Порезовой-старшей, та того же мнения.

— Как кто? Я тебе о ней рассказывала. Моя неблагодарная падчерица собственной персоной, — говорит Светлана, в голове у которой никак не складывается картинка новой реальности.

Теперь поражено застывает Настя: "Вот значит как. Небось ославила меня по полной программе". Она даже представлять не хочет, что именно наговорила женщина, наверняка ничего хорошего, скорее самых отвратительных вещей. И ее догадка подтверждается, потому что Анатолий, вставший было со своего места ей навстречу, делает несколько шагов назад, таким образом отдаляясь. Будто от неприятного ему человека. Мужчина качает головой, не веря.

— О! — снова удивляется Светлана. — Я поняла! Это она, да? Та, с кем ты самозабвенно тра-хался, что даже о своей родной семье позабыл.

Он никогда не называл то, что происходило между ним и Настей таким грубым словом, как "трах". Да, по сути у них были отношения без обязательств, се-кс по дружбе, партнерство. Но ему всегда хотелось думать, что однажды это перерастет во что-то большое и прекрасное. "Как же я ошибался. Как никогда в жизни", — корит Анатолий себя за сентиментальность. Так много услышав когда-то о неродной дочери сестры, теперь он никак не может связать две личности Анастасии в одного человека. Но абсолютно точно знает, что не хочет больше не видеть ее, ни думать о ней.

Осознав, что тот сейчас банально сбежит, Настя просительно говорит:

— Толя, — впервые так его называет, видимо, цепляясь за последнюю возможность задержать любовника, поговорить с ним. Выгнать на-х-рен Светлану из квартиры, и все-все обсудить.

Но Переверзев продолжает пятиться, становясь все ближе к выходу. Но спиной не поворачивается, будто боится, если это сделает, то ему вонзят в нее нож. А после, все-таки сделав это, окончательно исчезает из поля зрения жильцов квартиры.

— Ну как, счастлива? Разбила бедняжке сердце, — довольно усмехается Светлана, явно счастливая тому, что Анастасия, напротив, выглядит откровенно несчастной. — А не была бы ты такой су-кой, все сложилось бы по-другому.

У Насти сил на переругивания нет. Она окончательно опустошена. Ей уже наплевать, какие отношения связывают Переверзева и мачеху, ведь тот сам не сказал ни слов, лишь ушел, захлопнув за собой дверь. А перед этим она увидела в его глазах страшное разочарование. Именно оно и добило девушку, в очередной раз потопив в пучине самобичевания. А там и до депрессии недалеко — она в этом уверена.