Один из древних наклонился к потерявшему сознание Йенри и положил ему руку на грудь, прислушиваясь.

— Сила прижилась — ваш сын прошел испытание, — вынес вердикт древний.

Вайен услышал облегченный вздох матери над ухом. Она крепче обняла младшего сына, словно находя в этом действии утешение. Вайен еще никогда не видел мать настолько напуганной, даже такая расчетливая лиса как она могла испытывать страх за своего ребенка.

— Йенри!!! — в зал ворвался Баен, выломав запертую дверь. Крупное квадратное лицо отца побагровело, когда он увидел лежащего в луже собственной крови сына. — Йенри!!!

Баен бросился к лису, а замершие древние не препятствовали ему.

— Успокойся, Баен! Он живой! Он прошел испытание и стал сильнее! — закричала Виена, поднимаясь.

Вайен испуганно спрятался за спиной матери, когда Баен поднял на жену полный ненависти взгляд. Впервые шестой глава клана ударил супругу, да так сильно, что она словно сломанная марионетка отлетела к стене, проделав в ней трещину. Женщина болезненно вскрикнула, распластавшись на полу, и схватилась за явно сломавшееся плечо.

— Я знал, что ты чудовище, Виена, — прошептал Баен, сглатывая. Его трясло, кулаки сжимались и разжимались, девять хвостов метались из стороны в сторону, словно Баену хотелось избить жену до полусмерти. — Но я и представить не мог, насколько велико твое безумие. Ты зашла... слишком далеко. Ты поставила на кон жизнь не просто главы нашего клана, ты едва не пожертвовала нашим сыном ради силы! Ты... ты...

Он не нашел, что еще сказать и выбежал из зала.

— Матушка! — закричал Вайен, подбегая к Виене.

— Все хорошо, сыночек, — она болезненно улыбнулась ему и обняла здоровой рукой, — все хорошо, я в порядке.

Если старшие братья сомневались в любви Виены к ним и всегда обвиняли её в расчетливости и холодности, то Вайен всегда знал — мама их любит. По-своему, зачастую бывая жестокой, любила. Просто по-другому она не умела. Знал это и Йенри...

***

Пробуждение было отвратительным: Вайена спихнули с кровати, надели шипастый ошейник, дабы лисёнок не замерз. Так как он спал в одежде, то его не переодевали.

— Может, вы сегодня погуляете без меня? — сонно уточнил Вайен у бесцеремонных телохранительниц.

С тем же успехом, он мог поговорить со стеной, поэтому ничего не оставалось, как повиснуть на руках Катарины и Нэли, да отправиться на очередную бессмысленную экскурсию.

Гулять по городу тэриев скучно и неинтересно. И, несмотря на все старания Танки, пытавшейся разбавить прогулку забавной болтовней, Вайен зевал каждую минуту.

Лет триста назад он бывал с родителями в одном из городов тэриев, где лисов встречала череда правильных серых треугольников с покатыми крышами и узкими переулками. Паучий город мало чем отличался, да и назван паучьим лишь из-за формы построения улиц. За триста лет барашки так и не удосужились придумать что-нибудь новое, разве что вместо трех строили пять этажей. На этом прогрессивные достижения териев заканчивались.

Исторические места от неисторических отличались только наличием соответствующей вывески-указателя. Из развлечений можно назвать старые полуразвалившиеся пабы, где разрешены азартные игры и нередко случались драки.

Прогулка закончилась тем, что волшебницы сами стали беспощадно зевать и мечтать поскорее закончить обход большого, но однообразного города.

— Как же здесь скучно, хоть бы взорвали что-нибудь, — согнулась Танка. — Ходишь-ходишь, а все одинаковое и рожи эти бараньи одинаковые. И снег подозрительно... желтый...

— Вы заметили, что жители при виде нас прячутся по домам? — произнесла обычно молчаливая Катарина, посматривая по сторонам.

— Нет. Может, это из-за нашего груза? — кошка игриво посмотрела на полудохлого Вайена.

— Ты в этом сомневаешься?! — огрызнулся лис, чудесным образом оживая. — Я наполовину чёрный! Вот они и прячутся! Чёрная лиса — несчастье в дом!

— Чего-то я такого не слышала, — выпрямилась Танка.

— Это потому что ты плохо знакома с кланом чистоты крови, — ученый вновь повис облезлым воротником на руках у Нэли и Катарины. — Они уже лет сорок этот слух везде разносят, чтобы с нами боялись соглашения заключать.

— Чего они на вас взъелись-то? Что вы им сделали? — поинтересовалась Нэли.

— Это все из-за того, что двадцатый глава клана Смерти — чёрный лис, — вместо Вайена пояснила Катарина. — В последней гражданской войне в лисьем мире, именно двадцатый глава клана унизил клан чистоты крови позорным поражением, отрубив голову их богине Мариэ, так они теперь ведут информационную войну против всех чёрных лисиц, чтобы хоть как-то отомстить.

— Богине отрубил голову?! — переспросила Танка.

— Не богине, а одной самовлюбленной девятихвостой дуре, провозгласившей себя божеством, — поправил Вайен. — После того, как выяснилось, что она являлась демоном, в нашем мире древние установили монолиты, чтобы больше не допустить рогатых к власти над лисьими кланами.

— Так я и думала, — Танка с нежностью погладила висящий на поясе череп. — Я смотрю, двадцатый глава клана Смерти нереально крут.

— Ты даже представить себе не можешь насколько, — произнес Вайен с нотками гордости за старшего брата.

— Слушай, а чего тебя сюда запихнули? — с любопытством поинтересовалась кошка. — Ты ж мозговитый парень. Я о тебе в одной статье читала. Тебе еще какую-то премию дали за достижения в науке и помощь в войне с демонами.

Вайен открыл левый глаз, решая для себя отвечать или проигнорировать. Рассудив, что телохранительницы не виноваты в том, что у его матушки случались периодически приступы маниакальной одержимости внуками, он решил быть с ними доброжелательным... хотя бы иногда.

— Йенри в шестой раз женился, — хмуро ответил ученый.

— Ты тут причем? — недопоняла кошка.

— Аристократки впечатлительны, — скривился Вайен, словно разговаривал с доисторическим зверем, — а я работаю над ужасными проектами, где развороченные внутренности и сухожилия лишь часть моей работы.

— Увидеть и обделаться от страха?

— Именно, — снова закрыл глаз лис. — У юной лисы от страха может случиться выкидыш, — добавил он на всякий случай, чтобы избежать дальнейших расспросов на тему его временной ссылки.

— А это...

— Что еще? — открыл правый глаз ученый.

— Правда, что твой брат пять жен укокошил за супружескую измену?

— Танка! — возмутилась Нэли некорректности подруги.

— Укокошил, и эту укокошит, если что, — ответил Вайен, ухмыльнувшись.

Наступила немая пауза, прерываемая только мягко хрустящим под ногами снегом.

— Зачем тогда он женился снова? — не удержалась от вопроса Катарина. — Если пятая жена ему изменяет, значит это с ним что-то не в порядке, а не с женщинами.

— На свадьбе настояла матушка, — пожал плечами Вайен.

— А ей зачем?

— Она не теряет надежды получить наследника династии.

— У неё разве внуков мало? Почему они не годятся в наследники?

— У Йенри немало детей, но все они — бурые.

— Чем её бурые не устраивают?

— Они — другие, — еще шире улыбнулся Вайен, словно издеваясь над волчицей.

— Что-то мне жрать захотелось от лисьих страстей, — гибко выгнулась кошка, — может, зайдем в «Грубияна?» Говорят там весело.

— Ваши зубы и мозги по полу я собирать не стану, как и клонировать ваши бренные тела, — заметил Вайен.

— Ты там даже не был! Почему ты считаешь, что там нас обязательно побьют? Что за пессимистичный настрой?!

— Мой опыт по мордою подсказывает мне, что в местах с таким звучащим названием собираются, чтобы хорошенько напиться, задрать безотказной официантке юбку и обменятся опытом членовредительства. А учитывая, что вы не тяните на мускулистых варваров, живущими драками, там вас совершенно бесплатно «обслужат» и накормят экологически чистым белковым продуктом минимум с десяти заботливых рук.

Катарина на ровном месте споткнулась, Нэли вытянула губы в линию, а Танка хрустнула костяшками рук и кровожадно оскалилась. Весь вид кошки говорил, что её никаким злачным местом не испугать и, что она сама кого хочешь, напугает. Чем бы ни закончилось посещение «Грубияна», Вайен все же хотел посмотреть на любой из результатов. Все-таки лучше, чем просто шататься по городу.