Шольке, Майснер и лётчик отчаянно махали руками, чтобы свои случайно не расстреляли их, но всё обошлось. Через несколько минут передовые цепи солдат Вермахта добрались до них, удивлённо поглядывая на чумазых людей, сидящих за остывшей кормой уничтоженного танка.

"Здоровяк" сгорел почти полностью, осев в землю деформированными от жара ободами колёс. Огонь уже погас, истощив сам себя, лишь из распахнутого люка и других щелей по-прежнему поднимался дым. Он оказал своему бывшему хозяину последнюю услугу, не разлетевшись на части от взрыва бака с горючим. Учитывая как близко броневик стоял к их укрытию последствия детонации могли быть печальными для всех троих.

- Вы кто такие? - подошёл к ним какой-то пехотный лейтенант в щегольской фуражке и с "Люгером" в руке. - Что тут делаете?

Его юное лицо явно указывало что звание своё он получил недавно. Скорее всего, был фенрихом. Но не точно. Да и неважно это для Гюнтера. Шлемом офицер явно пренебрёг, да и вместо куда более подходящего пистолета-пулемёта выбрал пистолет.. Что ж, это его выбор, Шольке ему не отец чтобы читать нотации.

Гюнтер расстегнул ворот маскировочной куртки, чтобы тот видел с кем разговаривает, и представился сам. Заодно сказал про своих спутников и причину своеобразного пикника на обочине. Это вынудило лейтенанта вытянуться в стойку, несмотря на неподходящую ситуацию. Тоже понятно, строевые привычки, накрепко вбитые в училище, так быстро не проходят. Видишь вышестоящего, тело само реагирует. Его взвод, чуть больше тридцати человек, расположился поодаль, дожидаясь окончания беседы своего командира.

В это время англичане, наконец, немного очухались от германских увесистых "подарков" и начали активность. Засвистели пули, пока ещё редко, вынудив солдат пригнуться и залечь. Танки, остановившись метрах в пятидесяти от моста, завертели башнями, выискивая цели.

- Лейтенант, у нас раненый, нужен транспорт! - распорядился Шольке, пользуясь тем что он выше по званию.

Тот снова вытянулся и козырнул. Потом сам подбежал к одному из бронетранспортёров, тоже стягивающихся к мосту, переговорил с командиром машины и махнул рукой своим солдатам, чтобы те помогли пилоту залезть в узкий боевой отсек.

Британцы усилили огонь, но только стрелковый. Их артиллерия молчала, хотя столпившиеся возле моста немецкие танки были отличной целью. Видимо, нечем или некому стрелять, сделал вывод Гюнтер, залезая внутрь "Ганомага" последним. Уже когда бронетранспортёр развернулся и двинулся обратно к деревьям Шольке заметил как одна из "троек", получив приказ, поехала к мосту, сопровождаемая нескольким пехотинцами.

Но едва эта группа достигла линии "ежей", рядом с которыми совсем недавно прятался Гюнтер, как основательное сооружение с грандиозным грохотом взлетело на воздух, огласив окрестности сильнейшим эхо. Высоко в небо взлетели куски стальных ферм, дорожного покрытия и арматура перил. Большая часть обрушилась в воду но некоторые, особо "удачные", похоже, зацепили близко подошедших солдат. Да, если бы англичане чуть подождали, как это сделал бы сам Шольке, потери Вермахта оказались куда больше.. Видимо, нервы у минёра сдали. Всё, мост разрушен и теперь командованию придётся снова создавать плацдарм на том берегу, переправляясь под огнём. А это время и лишние потери.. Ну, было бы наивно думать что противник оставит им целый мост, верно? Вот пусть теперь Зепп и другие генералы решают как всё провернуть более-менее нормально, чтобы выполнить боевую задачу и отдать подчинённым правильные приказы. А у него своя головная боль, поменьше..

Гюнтер снял шлем и откинулся на внутреннюю сторону борта, чувствуя как наваливается на него усталость, которую до этого сдерживало напряжение тела. Он закрыл глаза и погрузился в лёгкую дрёму, под грохот двигателя боевой машины и удаляющийся звук стрельбы..

г. Львов, УССР.

27 мая 1940 года. Ранний вечер.

Александр Самсонов.

Саша, одетый как простой рабочий, беззаботно шёл по улице, пытаясь сдержать всплеск адреналина от того что собирался сделать. На этот раз он был полностью готов и не собирался надеяться только на нож, поэтому за поясом на спине у него оказался заткнут пистолет, прикрытый наброшенной сверху курткой. Да, это было опасно, в случае если вдруг до него докопается какой-нибудь милиционер, ну тут уж риск есть риск. Являться в гости к врагу без огнестрельного оружия явно глупо. И недавняя оплошность с оружием, когда ему пришлось сражаться с двумя националистами только ножом, это лишний раз подтвердила.

Конечно, лучше бы такой визит нанести ночью, но в незнакомом месте в темноте сделать всё тихо вряд ли получится. Стоит чуть нашуметь и свидетелей найдётся выше крыши. Поэтому надо получше замаскироваться и идти сейчас. А вообще день начался с хорошей новости..

..Рано утром, едва рассвело, семейство Субботиных сделало то о чём его главе настойчиво намекнул Александр на кухне совсем недавно. Оно переезжало. Куда и зачем Сашу не интересовало. Главное, что эта неприятная троица больше не будет отравлять им жизнь своими закидонами и бесцеремонностью.

Мужчина на него не смотрел, молча выйдя из квартиры на лестничную площадку с двумя чемоданами в руках. Его лицо было мрачным, показывая как неохотно он делает то что его вынуждают. Их сын в весёлом настроении вихрем выбежал наружу и понёсся по лестнице вниз, задорно ухая, видимо, мальчишка легче всего принял решение родителей. Лишь жена главы семьи, сжимая в руке свою сумку, с нескрываемым сожалением окинула обстановку квартиры, бросила взгляд на невозмутимого Сашу, стоящего в коридоре, и чуть слышно прошипела:

- Буржуи проклятые.. - а потом быстро вышла наружу, с грохотом закрыв дверь.

Александр усмехнулся её завистливой реплике и повернулся к стоящей чуть позади Матильде Витольдовне, которая за всё время провожания Субботиных также хранила молчание:

- Ну вот, сударыня, мы с вами снова остались одни.. С чем я вас и поздравляю!

Потом они завтракали, квартирная хозяйка на пару часов подвергла его уроку польского языка, на котором он уже сносно начал говорить, благо часть слов были близки по смыслу, а затем начал заниматься физзарядкой, мужественно подавив желание улечься на своей перине и покемарить немного. Тело сейчас у него находилось в отличной форме, благодаря интенсивным нагрузкам в учебном лагере месяц назад, но стоит его запустить то скоро появится пузо, с которым особо не побегаешь в случае чего.

Дверь в комнату он дальновидно до конца закрывать не стал, разделся до трусов, и начал делать комплекс упражнений. Наклоны, повороты, махи руками и ногами.. Потом решил немного вспомнить "бой с тенью". Судя по звукам Матильда Витольдовна погремела на кухне посудой а потом затихла. Но случайно бросив взгляд в проём двери Саша увидел неясную тень на полу в коридоре. Всё-таки подкралась и подглядывает? Или нет?

Александр чуть заметно улыбнулся и, закончив очередное упражнение, упал на пол в положение для отжиманий. Десяток есть.. а вот и второй! Руки постепенно наливались усталостью но Саша продолжал. Тридцать! Ладно, пока хватит..

- Ух, хорошо! - вслух сказал он, вскочив на ноги, и взял в руки полотенце чтобы идти в ванную. Тень на полу в коридоре пропала, а уши уловили едва слышный шорох платья удаляющийся в сторону кухни. Снова улыбнувшись Александр вышел из своей комнаты, от удовольствия насвистывая "Бременских музыкантов"..

Потом они обедали вдвоём, причём Матильда Витольдовна почему-то то и дело краснела под его деланно удивлённым взглядом. После этого Саша сдался своему организму и добрался-таки до кровати, устроив себе очередной сеанс сиесты. Проснувшись около четырёх часов дня Александр погрузился в раздумья, решая чем заняться в первую очередь.

Напрашивался вариант использовать информацию про важную "шишку" Дмитро Мирона, захватить его, выбить новую информацию и подниматься выше по иерархии ОУН. Но проблема была в том что его конкретное местонахождение националист не знал, поскольку не выдал даже под пытками. И как его искать, учитывая что Львов густонаселённый город? Тут даже не иголка в стоге сена а, скорее, пылинка в старом амбаре. Можно искать годами без всякой надежды на успех.. Значит придётся использовать окольный путь, воспользоваться сведениями "Хохла" и нанести визит по одному из двух адресов, где живут члены одной из ячеек украинских националистов, благо что один из адресов находился не слишком далеко от жилья Матильды Витольдовны.