Спохватившись, Гюнтер прервал свои стратегические мечты, напомнив себе что это прерогатива фюрера а не его. Нет, конечно, он между делом расскажет ему свои мысли, но кто знает как Гитлер поступит? Рейхсканцлер Третьего Рейха не всегда делает так как этого требует логика, иногда тот идёт наперекор всему здравому смыслу, слушая свой внутренний голос или просто желая так а не иначе.

- Ну что, парни, все готовы? - спросил он, оглядывая сгрудившуюся возле него группу командиров.

Дружное кивание головой и все ожидающе посмотрели на него.

- Хорошо! Слушайте внимательно, возможно это моё последнее вам напутствие перед тем как мы ворвёмся в город! - начал Шольке, пристально вглядываясь каждому в глаза. - Как только сапёры дадут нам знак то первыми едут броневики! Головной - "Забияка" Виттмана! Остальные за ним. У нас осталось всего шесть машин поэтому после моста все они разделятся на три пары. По плану командования в нашу зону наступления вошли три улицы - та которая идёт прямо от моста, и две западнее от неё. Всё что восточнее будет штурмовать 94-я пехотная дивизия. Внимательно смотрим карту! - Гюнтер вытащил из планшета затянутую в целлулоид карту города и стал пальцем показывать командирам куда наступать. - Через два квартала после моста расположена железнодорожная станция Гранд-Сент. Это наша первая цель после форсирования канала. Захватив её мы обрушим левый фланг союзников, которые сейчас пытаются сдерживать наших танкистов в районах Гранд-Сент и Фор-Мардик. На первом этапе наступления нас поддержит первая рота первого батальона, её представитель, командир одного из взводов лейтенант Пауль Хофбауэр, сейчас с нами.. - он дружески кивнул другу, который ответил ему тем же. - Далее. Как только после захвата станции мы соединимся с танкистами то продолжаем давить на северо-восток вместе с ними, выступая в роли пехотной поддержки. Там всякие разные парки и жилые кварталы перемешаны так что будьте готовы ко всему. Конечная цель - выйти к порту и захватить его!

- Теперь что касается противника! - Шольке перешёл к следующему пункту. - Ориентировочно в западной части города нам противостоит до пятнадцати тысяч англичан и французов. НО! - он повысил голос, увидев как переглянулись его подчинённые, узнав насколько подавляющим будет численное преимущество врага. - Большая часть этой группировки уже разложилась и у неё очень низкий боевой дух! Не говоря уже об острой нехватке патронов и снарядов. Велика вероятность что многие солдаты противника станут отступать без боя или сдаваться в плен. Во втором случае есть чёткий приказ обращаться с ними гуманно. То есть, не бить, кормить, поить и отправлять на сборные пункты! Это прямое указание обергруппенфюрера! Так что без ненужной самодеятельности, держите себя и своих солдат в руках!

Командиры лишь переглянулись но промолчали. Приказ есть приказ, раз сказали обращаться гуманно, значит гуманно. Конечно, если сами союзники не станут наглеть.

- И последнее! Порядок действий при штурме! - тут люди усилили внимание, поскольку этот пункт напрямую касался их жизней. - До станции действуем только своими силами! Это значит по каждой из трёх улиц едет одна пара броневиков, прикрывая друг друга перекрёстным огнём! Первая пара - "Забияка" - "Гунн", вторая - "Аттила" - "Всегда первый!", третья - "Ландскнехт" - "Баварец"! Двигаемся не торопясь, понятно? Пехота тщательно проверяет весь дом, от подвала до чердака, нам не нужны сюрпризы в спину! С каждой группой будут идти сапёры, если они говорят стоять - стоим, скажут идти - идём. Никто ведь не хочет лишиться ноги или руки, верно? Не трогать подозрительные предметы и трупы, они тоже могут быть заминированы. Напоминаю, в любые подозрительные места сначала залетает граната, потом несколько пуль, и уже за ними заходит боец! Именно в таком порядке а не наоборот! - все дружно засмеялись на его немудрёную шутку. - Я хочу чтобы вы сделали всё возможное для сбережения своих людей потому что мне очень не хочется писать похоронки их родным, ясно? Думаю, вам тоже! Не расслабляйтесь! Всегда может найтись озлобленный фанатик который захочет подохнуть вместе с вами, потому что потерял боевого друга и теперь не желает умирать в одиночку. Стрелкам и пулемётчикам не спускать глаз с верхних окон домов, оттуда вполне могут бросить гранату. Что ещё?.. Ах да, если встретите сильное сопротивление то не лезьте вперёд! Ждите подкрепления, которое обойдёт с фланга и поджарит союзникам задницы. Подкрепление - это я! - усмехнулся Гюнтер.

- Моя группа пойдёт по средней улице, чтобы помочь другим, если понадобится! Со мной будет Сосиска.. тьфу ты, роттенфюрер Раух! - поправился он, кусая губы чтобы не рассмеяться вместе со своими подчинёнными, которые явно тоже сдерживались от смеха. Все настолько привыкли называть их единственного нештатного огнемётчика по прозвищу что многие даже не знали его звания и фамилии. - Как только будет проблема то зовите нас, мы поможем. Правда, Раух?

- С удовольствием, командир! - рявкнул тот, сильно выделяясь своим могучим телосложением среди и так высоких эсэсовцев. - Поджарить? Это я с радостью! Люблю огонь! А можно мне у нашего шписа получить дополнительную порцию сосисок? - спросил он, картинно сглотнув.

Этого уже не выдержал никто и все присутствующие громко расхохотались, в том числе и сами Гюнтер с Раухом. Шольке дал им пару минут чтобы поднять себе настроение и, дождавшись когда смех утихнет, снова стал серьёзным:

- Так, вроде всё сказал.. Я буду возле "Аттилы", через него стану держать связь. Бруно, командуешь той парой броневиков которые наступают от моста прямо на север! Виттман, на тебе самая западная улица! Всем всё ясно, камераден? Вопросы?

- Командир, а что же эти танки, которые крутились возле моста? Они разве не с нами? - поинтересовался Бруно.

- Нет, они будут поддерживать штурмовые группы 94-й пехотной.. А наши танки мы встретим на станции! - покачал головой Шольке. - Ещё что-то?

- Никак нет, командир!.. Поняли и запомнили!.. Увидимся на станции! - отозвались остальные.

- Отлично, желаю всем выжить самим и сохранить своих людей! - сказал Гюнтер, видя как сквозь дождь к нему бежит давешний посланец сапёров. Кажется, начинается?

- Господин оберштурмфюрер, велено передать что переправа готова, сопротивление противника незначительно! - тяжело дыша выпалил весь промокший ефрейтор с усталыми глазами и стучащими от озноба зубами.

- Хорошо, отдыхайте! Теперь настала наша работа! - ответил ему Шольке и повернулся к своим командирам. - По машинам! Готовность - две минуты!

И, проверив в последний раз личный "МР-38", побежал сквозь водяную хмарь к своей боевой группе..

Дюнкерк, Франция.

28 мая 1940 года. Утро.

Гюнтер Шольке.

Уже рассвело полностью, но солнца не было и в помине. А дождь, словно издеваясь над эсэсовцами, усилился ещё больше, ограничивая видимость. Но делать нечего, город сам себя не возьмёт, надо сжать волю в кулак и атаковать..

Вереница броневиков, ревя моторами и разбрызгивая из-под колёс грязь, подъехала к переправе, сделанной чуть левее останков разрушенного моста. Промокшие до нитки армейские сапёры торопливо лезли в свои грузовики, стряхивая шматы грязи налипшие на сапоги. Остались лишь те кто должен был следить за переправой разведчиков, они выстроились двумя линиями, обозначая проход и не обращая внимания на редкие выстрелы остатков обороняющихся.

Едущий первым "Забияка" будущей грозы англо-американских танковых войск чуть увеличил и так немаленькую скорость и вихрем проскочил железное полотно, уложенное на пару высоких понтонов. За ним последовали и все остальные боевые машины, в том числе и "Ганомаги", везущие в своих открытых корпусах солдат штурмовых групп.

Гюнтер, сидевший возле башни "Аттилы", проводил их взглядом и сосредоточился на действии своей группы. А в неё входили - два броневика в качестве основной огневой мощи, два поддерживающих их своими пулемётами бронетранспортёра и около сорока пехотинцев СС, включая взвод самого Пауля, который решил наступать рядом с ним. В принципе, неплохие силы, если ими правильно распоряжаться. Остановить или же задержать их могло не меньше роты вражеской пехоты или танки, но ни тех ни других в поле обзора не было.