Приказа на отступление нет, но и остановить противника ему нечем. Оставаясь здесь они просто умрут, причём без всякой пользы, как правильно заметил его незаменимый сержант. Дать команду самовольно оставить позиции и всем вместе повторить смертельный номер Холкомба под градом пуль? Тоже смерть, вряд ли кто добежит до зарослей.. Что же делать?!

Но двое его солдат, как им показалось, нашли выход сохранить свою сверхдрагоценную жизнь. Прямо на его глазах, находясь всего в пятидесяти метрах левее, они дружно встали и выскочили на бруствер, отбрасывая в сторону свои винтовки.

- Не стреляйте, мы сдаёмся!!! Не стреляйте, пожалуйста!!! Nicht schießen!!! - отчаянно закричал один из них, задрав руки вверх и пугливо пригибаясь.. Второй сделал то же самое, рухнув на колени.

У Юджина кровь застыла в жилах от увиденного..

Городок Армбу-Капель, 9 км южнее Дюнкерка.

27 мая 1940 года. Утро.

Лаура Блюм.

- Так, пациент Ханке, подъём! Мне нужно сделать тебе укол! - строгим голосом произнесла девушка, стоя над кроватью очень молодого эсэсовца. - Чем быстрее ты перестанешь капризничать тем быстрее вернёшься назад к своим товарищам!

Молодой парнишка, выглядевший настоящим подростком, хмуро посмотрел на неё и нехотя повернулся на живот, приспустив пижамные штаны под смешки других раненых в палате. Раньше она будила их совсем по-другому, тихо окликая или чуть трогая за плечо. Но это не всегда помогало и приходилось тратить много времени чтобы все четверо солдат проснулись и позволили ей сделать необходимую процедуру. К счастью, Гюнтер как-то дал ей совет, правда в шутливой форме, сказав что есть такое волшебное слово от которого мгновенно просыпается любой военный. Оно называется - "Подъём!" Потерпев очередную неудачу в своём ласковом пробуждении Лаура слегка разозлилась и громко крикнула это волшебное слово на всю палату.

Результат последовал очень быстро и несказанно удивил её. Как оказалось, Гюнтер был абсолютно прав. Все четверо тут же перестали храпеть и даже сделали попытки вскочить на ноги! Впрочем, они тут же пришли в себя и удивлённо уставились на молодую медсестру, наверняка гадая какая муха её укусила.

Не подав виду что она приятно изумлена новым открытием девушка с невозмутимым выражением лица сделала всем уколы, проверила температуру и вышла из палаты. Только в коридоре она позволила себе прыснуть от смеха, дав себе обещание выразить любимому мужчине благодарность за такой нужный совет. С тех пор процесс пробуждения пациентов заметно ускорился и уже не отнимал столько времени как раньше.

Самый молодой солдат СС, как высокопарно он сам представился, поступил к ним день назад. Контуженный близким разрывом гранаты, надышавшийся дыма и едва не сгоревший заживо мальчишка вызвал у женского персонала полевого госпиталя "Лейбштандарта", разместившегося совсем близко от полыхавшего на горизонте Дюнкерка, море сочувствия и сострадания. Его жалели, усиленно кормили и ухаживали, наверняка представляя вместо Эриха своего младшего брата или сына. Тот, едва придя днём в сознание, начал усиленно оказывать знаки внимания Марте которая, как и сама Лаура, была закреплена за этой палатой. Но, к его огорчению, безуспешно.

Девушку эти неуклюжие попытки ухаживаний за подругой только смешили, а Марта и подавно не рассматривала его на роль своего потенциального любовника, ей нравились более взрослые, красивые и мужественные офицеры СС, такие как Иоахим Пайпер, про которого она могла болтать часами. Эриха это явно не устраивало но он не сдавался, продолжая рассыпать им обеим комплименты и пытаясь не обращать внимания на подначки соседей по палате.

А причиной его хмурого настроения служила не только неудача в обольщении молодой медсестры но и вопиющая, по мнению Ханке, несправедливость по отношению к нему. Дело в том что, очухавшись и малость придя в себя, он ещё вчера вечером заявил что полностью здоров и должен немедленно вернуться в свою разведывательную группу. Понятно, доктор Лейтманн лично объяснил ему что минимум несколько дней тот должен будет провести в постели, пока врачи не решат его дальнейшую судьбу. Но юношеский максимализм, когда подросток твёрдо уверен что прав, не позволили ему успокоиться и принять это. В итоге - мрачное настроение, из-за которого даже уменьшился поток комплиментов, расточаемых им на Лауру и Марту.

Вот и сегодня утром Ханке решил показать характер, вернее покапризничать, и продолжал лежать на спине, делая вид что спит, хотя волшебное слово разбудило его так же как и остальных пациентов. Эрих нехотя открыл глаза, нахмурился, тяжело вздохнул и повернулся на живот, не сказав ни слова про её молодость и красоту, наверняка рассчитывая что та расстроится. Маленький дурачок, ещё не знающий как вести себя с девушками!

Закусив губу чтобы не рассмеяться Лаура нагнулась и профессионально сделала ему укол, протерев ягодицу ваткой со спиртом.

- Вот и всё, Эрих, а ты боялся.. - весело сказала девушка, откладывая шприц. - Поболит и перестанет, правда?

- Я не боюсь боли, фройляйн Блюм! - раздражённо буркнул самый молодой солдат СС. - Я эсэсовец, мы даже смерти не боимся! Верно я говорю, друзья? - обратился он к трём другим солдатам СС, которые лежали в палате. Но те лишь улыбались и отворачивались, сотрясаясь от подавляемого смеха. Ханке засопел, увидев такую реакцию на свои слова, и попытался объясниться: - Не обращайте на них внимания, они просто стесняются!

В ответ на это заявление три других кровати затряслись ещё сильнее, и оттуда донеслось сдавленное фырканье. Подросток невольно покраснел и решил сделать вид что не замечает их. Все они были выздоравливающими и через несколько дней должны были выписаться для возвращения в свою часть. Из них лишь один был сослуживцем Гюнтера и Эриха из разведки, а другие двое из пехотных батальонов "Лейбштандарта".

- Между прочим, я один перебил целую кучу англичан! - Ханке захотел реабилитироваться и снова поднять свой авторитет, заметно упавший от такого поведения соседей по палате. - Но последний из них успел кинуть гранату перед смертью и чуть не убил меня.. Вот только я им ещё покажу кто такой Эрих Ханке! - воинственно воскликнул он, от чего со стороны другой кровати кто-то закашлялся. - С нашим командиром мы уничтожим всех англичан и станем пировать на обломках Лондона!

- Как скажете, господин бевербер, только прикажите! - сдавленно произнёс пациент с другой кровати и, не выдержав, расхохотался. Вслед за ним раздался громкий смех двух других солдат, а Лаура улыбнулась, снова убеждаясь что этому мальцу место явно не на фронте под пулями.

- Да ну вас, идиоты.. - недовольно поморщился Ханке, снова впав в мрачное настроение. - Ничего вы не понимаете!

Девушке стало жаль мальчишку и она решила сменить тему.

- Успокойся, Эрих, лучше расскажи мне про вашего командира, ладно? Это же оберштурмфюрер Шольке? - спросила Лаура, желая узнать последние новости о своём любимом. - Какой он? Как командует? В общем.. что-нибудь?

Недовольное лицо бевербера тут же изменилось. Его глаза вспыхнули восторгом а на губах появилась улыбка. Даже трое других солдат разом перестали смеяться над своим молодым товарищем и угомонились, в ожидании глядя на Ханке.

- Фройляйн.. я знаю что вы его подруга.. да это все наши знают! - слегка смущаясь тихо сказал он, а девушка вспыхнула, вспомнив тот злополучный случай в голландском городке, когда они с Гюнтером потеряли голову и устроили бесплатное эротическое представление, дав множеству людей возможность слушать из распахнутого окна их стоны и крики. Так стыдно ей ещё не было ни разу в жизни. - Но поверьте, у меня и в мыслях не было как-то вас обидеть своим вниманием! А что касается отношения к командиру.. Я просто горд тем что служу под его командованием! - выпалил он, сверкая глазами.

- То есть, его подчинённые уважают оберштурмфюрера Шольке? - уточнила Лаура, сразу простив мальчишке его капризы.