Мощными, таранными ударами Александр вгонял свой член в самую глубину истекающего соками влагалища женщины, вызывая у неё непрерывные стоны, крики и даже визги. Обильно смоченная дырочка дамы позволяла ему гораздо легче это делать, нежели в самом начале, когда почти вся влага выплеснулась из княгини на покрывало.

А Матильда Витольдовна превратилась в сошедшую с ума от страсти фурию. Мало того что она прижалась к нему так тесно как только могла, так ещё и больно вцепилась в плечо своими зубками! Нет, терпеть было можно, но какая она, оказывается, дикая кошка! Её сумасшествие оказалось заразным и Саша больше уже ничего не планировал и не думал, слившись с княгиней в одно целое.

Вбивая в женщину свой каменный член, готовый взорваться от перенапряжения, Александр был на несколько секунд оглушен, когда Матильда Витольдовна истошно закричала прямо в ухо! Её тело окаменело, а "бойца" внутри сдавило словно тисками как раз когда он в очередной раз погрузился внутрь до самых яиц. И Саша заорал в ответ, отчётливо понимая что всё.. это конец!

Член, надёжно пленённый женским влагалищем, начал содрогаться внутри, бурно опустошая себя и одновременно наполняя княгиню животворящей спермой, так долго ждавшей возможности вырваться наружу. Ощущения при этом были.. Как говорится, ни в сказке сказать ни пером описать!

..Через некоторое время он начал приходить в себя, чувствуя как на опустошённое тело наваливается усталость и сонливость. "Боец", выполнив свою самую главную миссию, расслабленно и неохотно выскользнул наружу, оставляя за собой остаточный след из белой жидкости, которая явно не поместилась внутри высокородной дамы и показалась на свет.

По идее, надо было бы пойти подмыться, тело всё в поту после такого физического "упражнения", но Саша просто не нашёл в себе сил. Казалось, Матильда Витольдовна, словно какая-то суккуба, выпила их из него. Лёжа на спине ему потребовалось некоторое усилие чтобы повернуть голову и посмотреть на княгиню, теперь ставшую его полностью.

Женщина так же лежала на спине, её дыхание постепенно успокаивалось, а полуприкрытые глаза смотрели на него. Встретившись с ней взглядом Александр почувствовал что должен что-то сказать, но вялые мысли в голове не давали оформиться в слова.

Лишь через полминуты он слабо улыбнулся и тихо сказал то что ощущал сердцем:

- Ты - чудо, моя любимая..

Аристократка, услышав эти четыре слова, счастливо улыбнулась в ответ, сдунула с лица упавшую прядь волос, и шевельнулась. Застонав, она попыталась приподняться но не смогла, снова повалившись на кровать. Чуть слышно рассмеялась над своей слабостью и нарочито жалобно попросила:

- Саша, помогите же мне..

Александр протянул руку и помог ей приподняться на локте, думая что та хочет встать с кровати, но Матильда Витольдовна явно замыслила другое. Видимо, собрав все свои силы, женщина повернулась к парню и с облегчённым стоном рухнула к нему на грудь. Повозилась у него на плече, устраиваясь поудобнее, и прошептала ему в ухо:

- Саша, вы наглый, похабный и совершенно извращённый молодой человек.. Мне даже страшно подумать где и с кем вы научились некоторым вещам.. Где ваши воспитание, сударь? Разве можно так обращаться с дамой старше вас на.. неважно на сколько! - в последний момент спохватилась женщина.

Всё это она высказала с улыбкой на лице, показывая что вовсе не сердится на своего молодого квартиранта. Он смотрел в её удивительные глаза и видел там глубокое удовольствие, благодарность, счастье.. Может быть, там было и ещё что-нибудь? Время покажет.

- Наверное, надо нам сходить в ванную? - тихо спросил Александр, ласково поглаживая княгиню по спутанным волосам. Он находился в какой-то нирване, когда абсолютно счастлив и не хочешь чтобы это чувство проходило.

Та издала довольный стон и прикрыла глаза, словно кошка под рукой хозяина, медленно ответив:

- Да, чуть позже.. Немного полежим и я пойду.. а потом ты..

С этими словами женская рука легла на его волосатую грудь и стала гладить её, играя с густыми зарослями. Саша не возражал, ему были приятны прикосновения Матильды Витольдовны. Вообще, он поражался как разительно изменилась аристократка после секса. Просто небо и земля! Куда-то исчезли её сдержанность, некоторая строгость и величавость. Сейчас на его плече лежала счастливая и очень довольная женщина, раскрепощённая и какая-то обновлённая. Будто рухнула стена, спала маска! И ему такая княгиня нравилась ещё больше чем прежде..

Глубоко вздохнув Александр окинул комнату взглядом.

Недоеденный ужин, горевшая люстра.. надо бы убраться, пока не заснули. Но вставать сейчас было лень, да и тело ещё не успело набраться сил после такого "марафона". Женская рука прекратила играть с волосами на его груди, а спокойное дыхание княгини сказало ему что она спит. Пот высох и тело начало немного холодить, поэтому он левой рукой схватился за край покрывала, с трудом дёрнул на себя и укрыл шёлковой тканью их обоих. Сразу стало теплее. Твёрдо решив полежать ещё пять минут и потом вставать, Саша глубоко зевнул.. и на минутку закрыл глаза..

Дюнкерк, Франция.

30 мая 1940 года. Раннее утро.

Гюнтер Шольке.

- Начинается! - со скрытым напряжением выдохнул Пауль, стоя рядом с ним.

Но ему можно было бы этого и не говорить, оберштурмфюрер и сам всё видел. С юга и востока в раннем небе надвигался низкий, мощный гул, без всяких слов говорящий о том что сюда приближаются очень много самолётов. Гюнтер вместе с другом, Бруно и Эрихом вылезли на крышу одного из более-менее целых зданий и, задрав головы, смотрели вверх. Шольке вместе с Хофбауэром к тому же ещё вооружились биноклями и теперь разглядывали две армады самолётов, летящих на разных высотах.

Южная группа, состоящая большей частью из истребителей, насчитывала навскидку больше сотни машин, целая эскадра. Юркие "мессершмитты" с их худыми силуэтами двигались на двух разных высотах, держа чёткий строй как на параде. Похоже, высшие штабы "Люфтваффе" не зря всю ночь работали, строя планы и организуя взаимодействие. Впрочем, Гюнтер и так знал что эта часть штабного искусства была заслуженной гордостью немецких генералов и редко когда давала сбои без серьёзнейших на то причин. Другая, меньшая часть группы, была сформирована из устаревших но всё ещё довольно действенных бипланов "Не-51", вперемежку с "Ju-87". Они неплохо показали себя в Испании, хоть и уступали русским "крысам" по скорости и манёвренности. В бинокль было видно что на каждом из них установлено по несколько бомбодержателей, значит до сброса своих "подарков" бипланы будут воевать в качестве штурмовиков.

Восточная группа, в отличии от южной, почти вся состояла из бомбардировщиков. Тут были и "Ju-88" и "Do-17", метко названные самими лётчиками "летающие карандаши". Но больше всего в строю летело "Не-111", один из основных бомбардировщиков "Люфтваффе". Вся эта двухмоторная натужно гудящая масса наплывала на побережье, буквально давя своими двигателями на уши и нервы. Их прикрывало всего двадцать с небольшим "мессершмиттов", роем кружившихся над головными четвёрками.

Захваченные впечатляющей мощью собственной авиации ни сам Гюнтер ни его сослуживцы даже не подумали что с ними случится если вдруг промахнётся при бомбардировке хотя бы один самолёт. А такое, при всей меткости приборов и навыков штурманов, вполне могло произойти. Онемев от восторга все четверо продолжали стоять на крыше и, открыв рот, пялиться в небо.

В это время над городом, как обычно, патрулировали воздух восемь вражеских истребителей "Spitfier" у которых, на взгляд Шольке, не было ни малейшей возможности помешать атаке. Скорее всего, это понимали и они сами но без колебаний развернулись и бросились в бой, разделившись на четвёрки. Первая из них полезла выше, к бомбардировщикам, а вторая с самоубийственной храбростью атаковала "мессеров". Гюнтер лишь покачал головой, наблюдая за ними. Смело но глупо. При таком массовом превосходстве "Люфтваффе" их собьют ещё до того как они смогут сделать то же самое с немцами.