Из дома вдруг выскочили две женщины среднего возраста и кинулись к ним, крича "Мама!" Старуха вдруг прекратила рыдать и подняла голову, уставившись на Юджина сверкающими от гнева глазами:

- Приказ, говорите?! Приказ бросать тех кто надеялся на вашу защиту?! Приказ предать свой долг по отношению к союзнику?! Приказ перестать быть мужчинами и превратиться в трусливых зайцев?! Вчера я потеряла двух сыновей, не пожалевших жизни чтобы сражаться с немцами, а вы?! Куда идёте вы?! Бежите на свой проклятый остров, спасаете свои жалкие жизни а нас оставляете на потеху этим германским скотам?! Вы хоть понимаете что будет со всеми нами?! С моими невестками, внучками?! Или вам плевать, лишь бы самим выжить?!

Его солдаты, окружив лейтенанта, вцепились в её руки и общими усилиями освободили Юджина. Как раз подбежали обе француженки, подхватили старуху под руки и, что-то тихо говоря, осторожно повели её назад, внезапно обмякшую и разом постаревшую ещё больше.

- Простите нас, мадам.. простите нас.. - только и смог глухо ответить он, ощущая как жестокая правда женщины словно пресс гнёт его вниз. Так стыдно ему не было ни разу в жизни, даже когда он в детстве случайно заметил в окне дома через улицу голую соседку, подмигнувшую Питерсу.

Эти слова словно придали старой француженке дополнительные силы. Она развернулась, отпихнула своих невесток и буквально прошипела дрожащим от ярости голосом:

- Простить?! Да что нам от вашего простите?! Оно не спасёт от этих ублюдков, оно вообще ни от чего не спасёт! Хотите чтобы я простила и вам стало легче и спокойнее? Не дождётесь, подлые трусы! Я всегда верила что англичане храбрые и умелые солдаты, что они вместе с моими мальчиками сделают то что смогли их отцы двадцать пять лет назад! Но сегодня вы убили и растоптали эту веру! Теперь я вижу что всё это ложь! Вы, жалкие подобия мужчин, недостойны моего прощения! Я проклинаю вас, слышите!! Вас и тех кто вас породил, негодяи и трусы!! И когда немцы придут на ваш остров, населённый такими же ничтожествами, я буду только радоваться!! Если вы не умеете и не хотите сражаться как мужчины то не имеете права жить свободными!! И пусть ваши матери плачут, срывая на себе волосы от горя!! Слышите?! Будьте вы прокляты, трусы!!!

Вспышка, видимо, окончательно лишила её сил и француженка упала бы на землю, не будь рядом с ней двух женщин. Они снова подхватили её и буквально волоком занесли в дом. Остальные жители так и продолжали молчать, не проронив ни слова. Не понимали по-английски или женщина просто выразила те мысли которые были у них в головах..

Эту деревню они покинули так будто у них горели подошвы ботинок. Эмоциональный толчок, полученный ими от обезумевшей от горя старухи, позволил им пройти несколько километров в быстром темпе прежде чем тело снова начало чувствовать усталость..

..Воспоминания окончательно отогнали сон и лейтенант открыл глаза, ощущая как тело по-прежнему ломит. Рядом лежащие солдаты продолжали храпеть, как и большая часть тех кто на площади. Сгустившиеся сумерки словно заставили людей замолчать и сотни английских солдат погрузились в сон, наверняка мечтая что новый день будет лучше чем прошедший.

- А, вот вы где? - послышался голос вернувшегося Барнса. - В этой темноте сам чёрт ногу сломит.

Он подошёл к лейтенанту и опустил рядом с ним два больших мешка. Рядовые Ричардсон и Хартли, также с мешками, со стоном повалились на свои шинели и блаженно вытянули ноги, наслаждаясь покоем.

- Что это? - спросил Юджин, кивнув головой на их ношу.

- Сухие пайки, господин лейтенант. Штаба, как такового, тут нет, всем командует какой-то артиллерийский майор по фамилии Сандерс. Он организовал временные посты на окраинах так что можно будет всем нормально отдохнуть.. - с облегчённым вздохом поведал сержант, также усаживаясь рядом. - Кухни тоже не нашлось, только небольшой склад с продовольствием, который тоже движется на север. Интендант оказался смышлёным парнем и был только рад поделиться с нами так как машина ему нужна для своих людей.

- Ясно.. И что, никто не знает где вышестоящий штаб? - поинтересовался Питерс, снова ложась на спину и закрывая глаза. Его неожиданно потянуло в сон.

- Нет, господин лейтенант. Связь отсутствует полностью, никто ничего не знает, все отходят под командованием лейтенантов и капитанов. Этот майор Сандерс, как я узнал, из артиллерийского дивизиона 12-й пехотной дивизии.. - продолжал рассказывать Барнс. - Где штаб сам не знает, а орудия, по словам его писаря, разбомбили немцы ещё позавчера. Остальные парни на площади вообще из других частей. Есть французы и бельгийцы, которых вообще никто не понимает. Думал попробовать расположиться в окрестных домах но французы не пускают, ругаются.. Словом, полный бардак! - раздосадовано сплюнул сержант.

- Ладно, поднимай людей, пусть хоть пайками поужинают.. - решил Юджин, отчаянно зевая. - Завтра нам понадобятся много сил чтобы идти дальше. Канал ещё далеко, сержант, так что шагать ещё и шагать, если никто не подарит грузовик.

- Было бы неплохо! - усмехнулся сержант в темноте. - Кое у кого уже мозоли появились хотя я показывал этим тупицам как их избежать. Эй, взвод, подъём!! Ужин! Но чай не обещаю!..

- Только этого нам не хватало.. - пробурчал лейтенант, со вздохом садясь и открывая один из мешков. Что там сержант притащил? Хм, выбор немудрёный, галеты, бобы и всякая хрень, но что есть то есть. Рядом то же самое делали те солдаты которых разбудило волшебное слово "ужин". А Барнс толчками заставлял проснуться тех на кого оно не подействовало. Импровизированный ужин заставил всех вокруг замолчать и занял минут пятнадцать. После этого все солдаты снова повалились на свои места и дружно захрапели, внеся свой вклад в общий храп на площади.

- Ладно, сержант, раз этот Сандерс позаботился об охране то пусть парни отдыхают до утра! - принял решение Питерс, хотя была мысль выставить сменных часовых. Но потом отбросил её. Вокруг куча вооружённого народу и никакие немецкие диверсанты, даже если окажутся поблизости, не посмеют помешать им выспаться. - Подъём в шесть утра! Спокойной ночи!

- И вам спокойной ночи, господин лейтенант! - ответил уже невидимый в темноте Барнс.

Послышалось копошение слева и через пару минут Юджин услышал его рулады. Значит и ему пора спать. Питерс повернулся на бок, устроился поудобнее и закрыл глаза. На миг в голове пронеслись слова старой француженки, снова кольнул стыд но он мысленно отбросил их. В той ситуации у них просто не было другого выхода, солдат обязан выполнять приказы даже если они ему не понятны или не нравятся. Иначе будет анархия, а не армия. Но полного покоя в душе достичь всё равно не получилось.. А потом Юджин уснул.

г. Фокамберг, Франция.

23 мая 1940 года. Утро.

Гюнтер Шольке.

Удовлетворённо погладив себя по наполненному животу (гороховый суп с мясом от их отрядного повара отлично поднял настроение), он вышел из жилого дома на северной окраине города и направился к "Здоровяку", стоявшему прямо на улице. К нему тут же присоединился Пауль, квартировавший со своим взводом в соседних домах.

- Привет, дружище! Как выспался? - спросил он, попытавшись незаметно проскользнуть сзади и напугать Гюнтера. Не получилось.. Зная натуру товарища Шольке был настороже и не позволил ему снова застать себя врасплох.

- Да так себе.. - махнул рукой Гюнтер, успев развернуться и перехватить его руку. - Пять часов сна, конечно, лучше чем вообще ничего, но маловато.

- Ты прав, я сам чувствую себя так как будто в одиночку таскал на себе заряды для тяжёлой артиллерии.. - поддержал его Пауль. - Сколько там до начала марша?

- Полчаса! - ответил Шольке, мельком взглянув на своё запястье. - Твои уже позавтракали?

- Заканчивают. Шефер проследит чтобы те не заснули над своими котелками! - рассмеялся товарищ, имея в виду своего заместителя, гауптшарфюрера Вилли Шефера.