К счастью, противник не сумел или не захотел использовать все преимущества данной местности и предпочёл отгородиться рекой, оставив всю территорию западнее Аа немцам. В результате, когда запыленные броневики Гюнтера въехали в Эперлек, то им пришлось останавливаться где попало, потому что все самые удобные места для размещения уже были заняты.
Десятки танков стояли на огородах и под навесами, с грехом пополам укрытые от наблюдения с воздуха сетями и ветками плодовых деревьев, безжалостно срубленных в садах. Тем кому не хватило места пришлось стоять прямо на проезжей части, уповая на защиту Люфтваффе. Возле них деловито суетились члены экипажей, проверяя ходовую часть, копаясь в моторах или чистя банником танковое орудие. Слышался грохот кувалд, стук молотков и другие характерные звуки присущие для обслуживания боевой техники. Нос улавливал запах бензина, масла, пота и раскалённого металла.
Под раскидистым деревом примостилась кухня возле которой терпеливо стояли выделенные для доставки пищи чумазые танкисты в потных комбинезонах. Так же кое-где виднелись бензовозы и грузовики, развозящие боеприпасы, пополняя поредевшие боеукладки. Местных жителей не было видно, наверное, оказались просто выгнаны или сидели по домам, боясь высунуться на улицу.
На многих танках Гюнтер видел следы боёв - вмятины и шрамы на броне от попадания снарядов, раскуроченные крылья над гусеницами, словом, было ясно что машины совсем недавно побывали под огнём и теперь спешно приводились в порядок. Здесь были "двойки", "тройки" и даже несколько "четвёрок" со своими короткими стволами и на всех них была характерная эмблема дивизии - дубовый лист.
Ревя мотором "Здоровяк" изящно объехал крайний "Pz. III" и остановился возле небольшого двухэтажного здания, на котором уже развевался германский флаг а у дверей застыли часовые. Так и есть, штаб. Вздохнув с облегчением Шольке спрыгнул с борта броневика, чуть пошатнувшись из-за онемевших ног. Сидение в башне несколько часов даром не прошло..
Видимо, заметив его через окно, на крыльцо вышел полковник и остановился на пороге, поджидая гостей. Гюнтер мельком оглядел свою форму, одёрнул ремень и направился к неизвестному армейскому офицеру. Ниже Шольке на полголовы, в полевой форме, мятой фуражке но чистых сапогах он произвёл на Гюнтера благоприятное впечатление. Умные, внимательные глаза, широкий подбородок.. Явно боевой мужик возрастом чуть за сорок. Подойдя к нему на несколько шагов он перешёл на строевой и, вытянувшись перед ним, вскинул руку вверх.
- Хайль Гитлер, господин полковник! Командир разведывательного отряда полка "Лейбштандарт СС Адольф Гитлер" оберштурмфюрер СС Гюнтер Шольке прибыл в ваше распоряжение!
Тот привычно козырнул, пожал ему руку, и тоже представился:
- Оберст Харальд Штриппель, командир 1-й танковой бригады 1-й танковой дивизии! Мне доложили что вы должны были прибыть. Рад знакомству, господин оберштурмфюрер. Я так понимаю, весь остальной полк движется прямо за вами?
- Так точно, господин полковник! Его командир, обергруппенфюрер СС Зепп Дитрих, обещал подъехать в самое ближайшее время! - кивнул Гюнтер.
- Отлично! Вольно, господин оберштурмфюрер, не тянитесь так передо мной, мы же не на параде в Берлине.. - по доброму усмехнулся Штриппель, тем самым вызвав у Шольке ещё больше симпатии. Потом посмотрел ему через плечо и добавил: - Кстати.. вот, кажется, и он!
Гюнтер обернулся и увидел как рядом со "Здоровяком" остановился знакомый "Кюбельваген" Папаши. Кроме водителя и самого Зеппа там никого не было, значит Роске тащится где-то позади. Коренастый Дитрих тяжело вылез из машины, увидел их и широкими шагами подошёл к крыльцу.
Оберст тут же вытянулся не хуже самого Шольке и коротко доложился старшему по званию. Зепп без церемоний махнул рукой:
- Здравствуйте, полковник! Хорошо что мы, наконец, добрались до цели, дорога была невыносимой.. Тьфу, сколько пыли наглотался пока пробирались мимо этих бесконечных французских халуп.. - он поморщился и с досадой сплюнул. - А где старина Кирхнер? - спросил Зепп, интересуясь местонахождением командира танковой дивизии.
- Генерал-лейтенант Фридрих Кирхнер находится в Ла Ронвиле, обещал приехать в течении часа! - ответил полковник, продолжая стоять навытяжку.
Зепп спохватился и сказал:
- Вольно, полковник, вольно!.. Подождите, как это генерал-лейтенант? - удивился он, глядя на командира танковой бригады. - Вы не ошибаетесь? Всего месяц назад он был генерал-майором, я это отлично помню!
- Всё верно, господин обергруппенфюрер, но в конце апреля приказом фюрера наш командир дивизии был повышен в звании.. - слегка улыбнулся офицер, чуть расслабившись. - А четыре дня назад он был награждён Рыцарским крестом!
- Вот же чертяка Фридрих! С такой скоростью он скоро меня догонит! - весело расхохотался Зепп. - Что ж, тогда не буду его ждать, сам нагряну к нему! Поздравлю с новым званием и наградой, заодно посидим, вспомним кое-что.. Так, Шольке, ты оставайся здесь, встречай наши батальоны. Пусть становятся на отдых пока мы с Фридрихом будем колдовать над картами. Полковник, выделите моему оберштурмфюреру своего офицера, пусть поможет с расквартированием иначе мои парни будут дрыхнуть прямо на моторных решётках ваших танков.
- Слушаюсь, господин обергруппенфюрер! - снова вытянулся Штриппель, козырнув на прощание.
- Будет исполнено, обергруппенфюрер! - также подтвердил приказ Гюнтер.
- Хорошо, я уехал! - с этими словами Зепп развернулся и направился обратно к автомобилю, не заботясь об излишних церемониях.
Вместе с полковником они проводили глазами отъехавшую машину. Потом оберст перевёл взгляд на Шольке, улыбнулся и сказал:
- Ну что, господин оберштурмфюрер, сейчас я вам дам нашего квартирмейстера и он поможет в этом вопросе! А мне пора опять к бумагам.. - страдальчески вздохнул Штриппель, отчего Гюнтер понимающе кивнул.
От офицера не укрылось это движение и он поинтересовался с отеческой улыбкой:
- Тоже не любите это дело?
- Откровенно говоря, терпеть не могу! - честно признался Шольке, не видя смысла скрывать. - Лучше уж физическими упражнениями заниматься чем этой конторской работой. Есть, конечно, писарь но..
- Знаю, господин оберштурмфюрер, отлично знаю! - рассмеялся командир танковой бригады. - Но что поделать, это горький крест любого командира подразделения, ведь не всё можно поручить писарю. Пойдёмте, Шольке, я вас познакомлю с нашим квартирмейстером и он найдёт для вас хорошие квартиры, потеснив моих танкистов. Не "Адлон", конечно но и не хлев..
С этими словами Штриппель вошёл в дом и Гюнтер последовал за ним, подумав о том что сегодня, в некотором роде, исторический день. По всем прикидкам тот дурацкий "стоп-приказ" Гитлера, подаривший союзникам драгоценные два дня на подготовку обороны, поступить не должен. Ну, а если всё-таки поступит.. Что ж, тогда придётся действовать вопреки ему. Иначе всё повторится как раньше..
Берлин.
24 мая 1940 года. День.
Хайнц Гротте.
Вот и настал тот самый день когда он вместе с товарищами должен будет выполнить самую сложную операцию, доверенную им Родиной. Сегодня пятница и с самого утра они дежурили недалеко от здания имперского министерства вооружений, поджидая цель. Неизвестно почему, но сегодня Шпеер куда-то запропастился и лишь минуту назад мимо него проехала машина Карла который на ходу коротко кивнул ему головой, подтверждая приближение министра. Сейчас он развернётся и начнёт операцию. Сам Хайнц и Петер тоже были наготове, каждый там где договорились. Роли были распределены, вплоть до некоторых фраз, которые они должны кричать при акции..
К сожалению, никакого другого плана кроме как прямого нападения им в голову так и не пришло. С одной стороны это было чистым безумием но Хайнц отчаянно надеялся на тот самый фактор который вряд ли учитывали немцы. Ну какой кретин отважится напасть на имперского министра прямо посреди столичной улицы, к тому же находящегося под такой усиленной защитой? Хотя, по словам его заместителя, это больше напоминало почётный эскорт чем на самом деле охрану.
