Так и не дождавшись от друга чтобы тот окончательно понял и принял его решение Антуан крепко обнял Поля и велел передать привет его семье, а также то что он их всегда любит. А потом молодцевато залез на свой танк. Полковник, по-прежнему стоя на месте, продолжал снизу смотреть на него. Письмо Гишара так и осталось в руке начальника штаба.

Пытаясь отвлечься от скорбного вида верного товарища, генерал осмотрелся и увидел невдалеке группу разведчиков, плотно обступивших своего командира, лейтенанта Дюпона. Тот, с суровым и решительным лицом, что-то объяснял подчинённым, для убедительности рубя рукой по воздуху. Разведчики уточняли и кивали ему, а потом быстрым шагом пошли по своим машинам. Лейтенант, закончив разговор, заметил генерала и подошёл к нему, отдав приветствие.

- Вы готовы к новому бою, Дюпон? - осведомился Антуан, отечески улыбнувшись молодому парню. - Дело будет жарким!

- Так точно, господин генерал! Я и мои люди полностью готовы! - ответил тот и, поколебавшись, добавил: - Я хотел извиниться за то что мы плохо провели разведку.. За нашу огромную ошибку заплатили жизнью много хороших парней. Понимаю, уже поздно и ничего нельзя исправить, но.. Обещаю, больше такого не повторится! И.. ребята просили передать что до конца выполнят свой долг! Чего бы нам этого не стоило! - решительно закончил он, стиснув кулаки.

- Верю, лейтенант! - кивнул Гишар. - Сегодня мы все выполним свой долг до конца. Потому что если этого не сделаем то грош цена таким защитникам Франции!

- Мы рады что вы будете с нами, господин генерал! - улыбнулся разведчик и снова козырнул, едва не потеряв свой берет. - Сегодня отличный день чтобы победить!

- Что верно то верно.. - ответил Антуан, отпуская его к своим людям.

В последний раз посмотрев на неподвижно стоящего друга Гишар прощально махнул ему рукой и залез в свой танк. Пора выдвигаться!

Лес наполнился рокотом множества двигателей, запахло отработанным топливом. Танки гуськом выдвигались на позиции для атаки. Как и утром, наступление планировалось с юга и запада.

Генерал устроился в тесном боевом отделении на месте командира танка и, положив локти на края люка, наблюдал за своими людьми. Он не тешил себя иллюзиями и знал что закат солнца сегодня многие из них не увидят. Возможно, и он тоже. Ну что ж, если и на этот раз всё сорвётся то Антуан хотя бы не увидит крах своей Родины и захват чудесного Парижа ордой в мышиного цвета мундирах. Утешение, конечно, так себе но Гишар старался найти позитив даже в самой плохой ситуации.

..Прошло полчаса и командир полка, который был назначен им для атаки Вадленкура с запада, выпустил ракету, показав что оба его батальона готовы. Вынув из танка свою ракетницу генерал сделал то же самое. В то же мгновение всё вокруг пришло в движение.

Первыми с места сорвались разведчики Дюпона и его восемь "Panhard", растянувшись на поле широкой цепью, возглавили атаку. За ними тронулись с места пулемётные танки, взрывая землю своими узкими гусеницами. Затем настанет очередь средних и тяжёлых машин, составлявших основное ядро дивизии.

Поль на совещании советовал сменить атакующий строй, пустив первыми "B1 bis", чтобы те могли прикрыть более слабые танки своей толстой бронёй, но Антуан сумел убедить его что они пригодятся ему для накрытия вражеской ПТО, которая поневоле станет выбивать подошедшие к ней лёгкие танки, таким образом выдав своё местоположение. Какой бы не была у них маскировка но выстрелы из крупных орудий очень трудно скрыть, особенно если внимательно наблюдать за противником. Да, это было очень тяжёлое решение, заведомо отправить на убой тех кто служил на "Гочкисах", но Гишар не хотел рисковать результатом. Если тевтонам удастся в начале боя сжечь его средние и тяжёлые танки то остальные машины, вооружённые слабыми пушками, даже увидев откуда тех пожгли, не смогут уничтожить немецкие орудия. А вот если наоборот, то шансы есть. Из двух зол надо всегда выбирать меньшую, иначе все жертвы могут оказаться напрасными.

Выждав несколько минут, чтобы лёгкие танки оторвались от них метров на триста, он дал ещё одну ракету и вся остальная масса бронетехники, зарычав моторами, тоже выползла на опушку. Посмотрев по сторонам Антуан невольно улыбнулся. Мощь его танковой дивизии, даже с учётом того что утром было потеряно много машин, всё равно впечатляла.

- Давай, Огюст, выжимай на полную! - приказал он механику-водителю своего танка, глянув вниз.

- Люблю скорость, господин генерал! - усмехнулся тот и "Somua", с командирскими знаками на корпусе, вырвался чуть вперёд. Радист, одновременно выполняющий обязанности заряжающего, улыбнулся и в который раз начал проверять всё ли в порядке внутри машины. Хоть Антуан и не часто садился в свой штабной танк но людей в него подобрал опытных. Впрочем, танкисты дивизии искренне уважали его и почитали за честь быть в его экипаже. Не самодур, заботливый, справедливый.. Что ещё нужно солдату от командира?

Тем временем первые лёгкие танки добрались до того места где по-прежнему в беспорядке стояли погибшие машины и начали объезжать их. Обгоревшие, с расстелившимися гусеницами и сорванными башнями, они навевали грустные мысли о том что вот-вот к ним могут присоединиться их ещё живые товарищи.

- Бедняги.. - проговорил Огюст, когда его танк, вместе с другими "Somua" и длинными "B1 bis", тоже добрался до танкового кладбища.

- Смотри внимательно, не раздави ребят! - предупредил Антуан, хотя механик-водитель и так был весь напряжён, старательно осматривая путь впереди.

Гишар, то и дело выглядывавший из люка, командовал ему принять вправо или влево чтобы не наехать на тела погибших. А они попадались часто. Чёрные головёшки, застывшие в невообразимых позах, лежащие на земле и кое-где свисавшие из распахнутых люков.. Относительно целые, убитые осколками или пулями.. Чёртовы немцы! Они дорого заплатят за это!

В одном месте, между сразу несколькими сгоревшими танками, был небольшой извилистый проход и Огюст, как не пытался, был вынужден проехать по трупу одного бедолаги, лежавшего с обгоревшими ногами и разорванным животом прямо посреди коридора. Конечно, масса танка не дала ощутить толчок, вдавив тело в землю так что обгоревшие до костей ноги взметнулись вверх, но генерал почувствовал как по коже пробежали мурашки. Отвратительное ощущение, не дай Бог испытать его снова! Да, мертвецу уже не больно, но всё равно.. Это неправильно! Будь проклята эта война, заставляющая давить танками тела своих товарищей!

Он так и не смог обернуться назад, предпочитая не видеть что стало с тем погибшим танкистом.. После этого боя кошмаров и так будет столько что, возможно, придётся спать под снотворным.

..Лёгкие танки, по-прежнему двигавшиеся впереди, вместе с разведывательными броневиками, преодолели уже две трети поля когда немцы, наконец, решили заявить о себе. Видимо, ждали когда подойдут поближе. Один танк вздрогнул, словно напоролся на стену, проехал ещё пару метров, и ярко вспыхнул. Тут же открылся люк в задней части башни, начал вылезать первый танкист, но язык огня прямо из боевого отделения жадно охватил его наполовину вылезшую фигуру и несчастный, так и не сумев выбраться из огненной топки, размахивая горящими руками, снова скрылся внизу.. Из левого люка тоже никто не выбрался.

Потом внезапно встал и слабо задымил соседний с генеральским средний "Somua". Сзади раздался гулкий звон и Антуан оглянулся. Едущий сзади-слева от него тяжёлый "B1 bis", судя по малинового цвета борозде на покатой лобовой броне, получил попадание и на пару секунд остановился. Но тут же снова заревел двигателем, чуть повернул башню, куда-то выстрелил и продолжил атаку.

Захлопнув люк генерал удобно устроился на сиденье и приник к смотровым приборам командирской башенки. Обзор, конечно, не тот что раньше но зато безопаснее. Но этого хватило чтобы увидеть общую картину. Лёгкие танки и броневики увеличили скорость до предела и зигзагами устремились вперёд, стреляя на ходу. Естественно, при этом хромала точность но останавливаться даже для выстрела большинство командиров танков не считали разумным. Гишар их не винил, жить хочется всем. И ему тоже. Увидеть Николь, детей, сказать что любит их.. Просто бывают ситуации когда командиру нужно засунуть страх куда подальше и сделать то же что приказал своим людям. Даже если Смерть ухмыляется в лицо. И сейчас именно такой случай!