Мне кажется, я просидела так почти час, прежде чем услышала шаги за спиной, и сверху раздался голос Дэна:

— София, верно? Не возражаешь, если я составлю компанию?

Я не горела желанием быть здесь с кем-то ещё, но была не против компании Дэна.

— Что это за коробки? — спустя некоторое время молчания, спросила я.

— Вещи прежних хозяев, наверное, — ответил Дэн и пробежался взглядом по комнате. — В них разные вещи. Где-то одежда, где-то книги, всякие приспособления. Мы иногда приходим сюда, если нам что-то нужно. Но тут больше безделушек, чем полезного.

— Я и не задумывалась, что здесь кто-то жил раньше. Это место кажется таким… — я запнулась, подбирая слово. — Древним и забытым.

— Ну само собой! — в голосе Дэна послышалась улыбка. — Этот дом использовался для удерживания мятежников с самого основания Обвала Чертей. Тут только ворота и стены обновляются.

— Всё-таки Аггин, — я глубоко вздохнула, хотя и до этого момента была уверена, что металл был необычным. — Его же укрепляют, чтобы мы не использовали свои способности? — Дэн кивнул. — Но почему на Рейка это не действует? — спросила я и тут же добавила: — Да и на меня тоже.

А ведь действительно, мне не приходило в голову, что металл Аггнийцев должен был запечатать мой «дар». Притворяясь, что могу в открытую его использовать, я могла запросто выдать себя. Хотя, если так посмотреть, Рейк не растерял свои обострённые слух и обоняние. Это заметно по его резким движениям. Так что, был ли смысл претворяться, если это всё равно могло меня раскрыть?

— Рейк и правда дёрганный весь, — подтвердил мои мысли Дэн, легонько усмехаясь. — Но полностью запечатать дар можно только с помощью ожогов. Эти стены, — он небрежно махнул рукой, будто бы указывая на них. — Они лишь притупляют наши дары. У Рейка сохранились рефлексы и органы чувств, но он сильно потерял в физической силе. Сейчас он силён, как простой парень в хорошей форме. Так же и с тобой… Ваш с Рейком дар не может причинить вред физически, в отличии от Карины или меня, поэтому вы всё еще можете его использовать.

— Наверное, им было бы трудно наносить на каждого из нас печати, — кивнула я.

Это было логично. В моём случае требовалось обновлять печать раз в год, из-за сильного по их словам дара. Такое можно было бы проворачивать и здесь, но были определённые трудности. Я ничего не знала о том, как пользоваться свои даром, но мятежники были знакомы с ним всю свою жизнь и активно его применяли. Даже при наличии печати можно ослабить её действие, если пытаться использовать дар. Это не самый приятный процесс, как мне рассказывал Руслан. Я вообще много информации от него получила. По его словам печать надо обновлять раз в два года, если не призывать дар совсем. Если же человек обладает сильным даром, то ему, как и мне, требуется наносить новые печати каждый год. Но если пытаться взывать своему дару периодически, пробивая барьер печати, то её требуется обновлять раз в шесть месяцев.

Руслан однажды рассказал мне, что есть очень редкий ритуал для «Вечной печати». Этот ритуал крайне опасен и требует больших усилий, так что даже в клане Аггин используется только в крайнем случае. Подробностей он сам не знал, но слышал, что процесс довольно жестокий.

Я невольно улыбнулась, вспоминая Руслана. Мне не хватало наших разговоров. Сейчас, когда я переосмысливала информацию, которую он мне давал, то понимала, что на самом деле со мной он разговаривал больше всех в нашем доме. И то, что таких разговоров было не так уж и мало, как я считала раньше. Руслан был очень умным человеком и, судя по его историям, много где побывал.

— Совет не осмелится посещать это место. Тем более вместе с Аггнийцами, ведь те долго не протянут, — Дэн откинул голову и начал разглядывать ночное небо, усыпанное звёздами.

Он был прав. Я не имела понятия, почему клан Аггин сотрудничал с Лирая, ведь, фактически это считалось преступлением. Но в них бы проснулся мятежный дух, окажись они среди участников Тёмного круга. Или, в конце концов, Карина просто применила бы к ним дурман, если бы была в состоянии.

— Хотя, мне интересно, как бы Рейк отреагировал на печать. Уверен, вся его самоуверенность пойдёт прахом, как только он утратит свой вшивый дар.

Меня будто ударили по голове. Нет, шутке про собак я уже не удивлялась. Интонация — вот, что меня поразило. В голосе Дэна больше не было той беззаботности и лёгкой заинтересованности, как во время нашей первой встречи. Конечно, мне не раз доводилось распознавать ненависть и гнев, но у Дэна в голосе слышалась жестокость. На словах про Рейка его голос понизился, и создалось впечатление, будто он говорит, сжав челюсти. Однако, бросив на него взгляд, я увидела, что поза расслаблена, а голова всё так же задрана вверх.

— Вообще, неплохо было бы и самой Василисе поставить эту печать. И её выродкам тоже, — его голос дрожал, но не от страха и печали, а от ярости. В темноте было плохо видно, но щеки его покраснели, а грудная клетка тяжело вздымалась. — Нет, еще лучше, — почти с рычанием добавил он. — Она должна носит вечную печать и навсегда лишиться своего дара.

Мурашки пробежали у меня по спине. Я физически ощущала работу мыслей в моей голове. Я посмотрела на Дэна, пока он продолжал говорить о расправе над моей матерью, братьями и мной.

Я полагала, что он был из Войглорда или, возможно, из клана Околь. Я даже позволила себе допустить мысль, что он был из клана другой страны. И только сейчас я решила досконально его изучить. Из-за ночи это было трудно, но его татуировки я всё же могла рассмотреть.

Он снова надел футболку, поэтому я всё отлично видела. Всё те же витиеватые сплетения чёрных линий, в которых я не видела особого смысла. Я слегка прищурила глаза и, полагаясь на сомнительную догадку, начала рассматривать нетронутые участки кожи между рисунками. Спустя мгновение я распознала изображение, контуром которого послужили сами татуировки. Это была женщина с широко раскрытыми глазами, в которых читался ужас, и таким же широко раскрытым ртом, что на секунду мне показалось, будто услышала её крик. Чётких границ её лица не было, как и волос, но я могла заметить очертания пальцев, которыми она прикрывала лицо, вцепившись настолько сильно, что сдирала кожу.

Искусная работа, безусловно. Само изображение не относилось к чёрным линиям, но было его неотъемлемой частью. Я нервно сглотнула и, еле оторвав взгляд от страдающей женщины, посмотрела на Дэна. Его зелёные глаза яростно сияли, а отражение луны придавало им безумный оттенок. Он в упор глядел на меня и молчал, пока его губы не растянулись в жуткой улыбке, которая делала его красивое лицо по истине смертоносным и пугающим. Он нервно выдохнул, будто находился в предвкушении чего-то, и спросил, близко наклонившись ко мне:

— Неужели до тебя, наконец, дошло?

Я в ужасе отпрянула от него, но крепкие пальцы впились в мою руку. Я проклинала всё на свете, осознавая, как сильно мне не повезло.

Дэн — парень, которого я посчитала самым доброжелательным в Обвале чертей, оказался не просто участником Тёмного круга. Он принадлежал к клану Мибар — самому малочисленному и буйному клану со времён ухода хранителей. Клан, который призирал любого Лирайца.

Я могла бы продолжать бранить себя за то, как поздно поняла, из какого он клана, но рука Дэна больно вцепилась в мои волосы, оттягивая и заставляя запрокинуть голову. Я всё ещё сидела на ковре, хотя и выгнулась в неестественной позе из-за резкой боли, но уже Дэн встал на колени, возвышаясь надо мной. Он смотрел сверху-вниз и, снова оказавшись слишком близко к моему лицу, еле слышно прошептал:

— Для Лирайца ты слишком глупая, хотя, может я переоцениваю ваш клан, — с наигранным недоумением произнёс он и встал на ноги, не убирая руку из моих волос.

Я вскрикнула от боли, но Дэн лишь усилил хватку и пригрозил мне молчать. Мне хотелось сказать, что, когда тебе так усердно вырывают волосы, то оставаться молчаливым не так уж легко, но не успела, ведь он резко рванул меня вверх.