Я не смогла сдержать улыбки, забираясь в седло. Руки крепко стиснули поводья и рванули их на себя, когда Заиман скомандовал отбывать.

— Выглядишь ужасно, — покачала головой Карина, когда переступила порог крохотной кухни.

Я недовольно уставилась на девушку, чьи длинные тёмно-рыжие волосы как всегда были собраны в косу. Карина как ни в чём не бывало прошла мимо меня и принялась рыться в шкафчике около окна.

Я шумно выдохнула и со стуком упёрлась затылком в стену под этим самым окошком и просто слушала шуршания соседки. Глаза, словно в них насыпали песок, закрывались сами собой.

Мне было холодно. Конечно, я уже привыкла к постоянной противной прохладе по всей коже, но сейчас всё стало в разы хуже. Я надела свой самый тёплый свитер поверх футболки, плотные штаны с высоким шерстяным носком и даже облачилась в зимнюю накидку с капюшоном, но всё равно не могла согреться. А кухня была самым солнечным местом в этом всеми забытом доме. На самом деле, ещё оставалась веранда, но когда я заметила там Дэна, заснувшего на одном из диванов, то сразу посеменила прочь.

Я старалась шевелиться как можно меньше, потому что волдыри от нападения Друмов всё ещё отдавали болью, когда касались ткани свитера. После костра всё происходило так сумбурно, что я забыть забыла о воспалениях на руках…

После костра мы добрались до подземелья Картийцев, и все сразу принялись либо горячо обсуждать случившееся, либо спокойно отдыхать от всей суматохи в сторонке. Я же была настолько запутанной и нервной, что не придумала ничего лучше, чем скрыться в ближайшем пролёте с лестницей. Правда, без шума там устроиться не получилось. Мирфин был настолько скользким, что каждый мой шаг сопровождался неприличными ругательствами.

Кое-как я уселась на одной из ступенек, крепко ухватившись за такие же гладкие выступы из стен, чтобы сохранять равновесие. Я всё ещё могла слышать шум голосов из большого зала, но хотя бы скрылась из виду. У меня даже нашлось время порадоваться, что про мою персону благополучно забыли, но спустя мгновение показалась растрёпанная светлая копна волос.

Невольно провела ногтём по неглубокому порезу на подушечке пальца…

— Прячешься? — с прищуром спросил Николай и облокотился туда, где должен был быть дверной косяк.

— Отдыхаю, — устало ответила я и пробежалась взглядом по парню.

Несмотря на то что широкая одежда делала Николая похожим на чудака из цирка, мне гараздо больше нравился вид ободранной пыльной рубашки в купе с такими же истерзанными штанами на нём, чем дорого-пошитые костюмы. Сейчас он напоминал мне одного мальчишку из школы, чьё имя я не помнила. Правда, волосы того мальчика были темнее, а глаза — больше синими, чем голубыми.

— Грядёт что-то захватывающее? — промямлила я.

Мне жутко хотелось откинуться головой назад или растянуться хоть на этой проклятой лестнице, но каждое движение могло привести к провалу. В прямом смысле этого слова.

— Скорее знаменательное, — отозвался Николай и с интересом осмотрел комнату. — Мы ждём Ёдо. Он должен вернуться со встречи.

— Он кто-то вроде главного здесь?

Я недовольно поморщилась, когда знакомое покалывание разлилось по затылку.

— Его многие слушаются, это да, — с неохотой отозвался парень. — Но есть и те, кто перед ним в долгу. Тебе тоже стоит его дождаться. Он давно хотел с тобой познакомиться, — Николай резко замолчал, обдумывая что-то с нахмуренными бровями. — Но если ты хочешь уйти, то я отведу тебя обратно в обвал.

Я хотела возразить, что и сама в состоянии дойти, но не стала.

Николай выглядел так, словно вёл внутреннюю борьбу с самим собой. Возможно, мне правда стоило остаться ещё ненадолго, а потом смогу уговорить этого Гриила хоть на спине меня тащить.

— Какой он? — наконец заговорила я.

— Ёдо-то? — повторил Николай, и на его лице появилась грустная улыбка. — Скрытный, но при этом любит поболтать. Я серьёзно, он кого угодно до смерти заболтает. Но, как я уже сказал, многие перед ним в долгу. Он может показаться странным, немного дёрганным, но он надёжный. Ему можно доверять.

— Ты ему доверяешь? — спросила я и получила в ответ незамедлительный кивок. — И как он помог тебе? Показал опасную сторону жизни, в сравнении с которой твои распития дорогих напитков меркли?

Николай засмеялся своим мелодичным смехом, обнажая идеальный ряд зубов. Неужели все Грилы такие? Николай и Нотиюс — единственные, с кем мне удалось познакомиться. И если с первым я провожу достаточно времени, чтобы разочароваться в поисках каких-то недостатков, то с Нотиюсом я виделась от силы пару раз. Но уже тогда я успела отметить притягательную внешность юноши. Непослушные рыжие волосы, детское личико с большими кукольными глазами цвета коры и плавный, слегка высоковатый голос.

Его красота отличалась от красоты Николая. У Николая была уверенная и прямая походка. Он излучал собой чистую невозмутимость и готовность делать так, как хочется ему. Николай держался гордо, умело играл интонациями так, что даже оскорбление таковым не звучало. Нотиюс же… был мальчишкой. Нервно бегал взглядом вокруг, терялся, когда начинались споры, но всё это делало его… очаровательным, а не отталкивающим.

Нотиюс как щенок, которого хочется почесать за ушком.

— В какой-то степени, да. Ёдо показал мне совсем другую жизнь, а я не стал отказываться, — с улыбкой сказал Николай и посмотрел на меня. — Тем более, незадолго до этого моя мать скончалась. Мне нужно было отвлечься.

Было ли сейчас подходящее время для расспросов о его матери? Я не раз представляла свою реакцию, если бы моя мать умерла. И при этих мыслях ни разу моё сердце не ёкнуло. Николай тоже не выглядел сломленным горем, но было видно, что разговоры о матери доставляют ему мало удовольствия.

Я затолкала своё любопытство куда поглубже и стала лихорадочно придумывать, как перевести тему в другое русло. Взглянула на Николая, который тщетно пытался сделать свою рубаху чище, и зацепилась взглядом за его руки.

— Что у тебя с руками? — задала я вопрос вслух.

Руки Николая от кончиков пальцев до кистей были усыпанными короткими, но довольно глубокими порезами. Я вспомнила те лезвия, с помощью которых он защищался от Друмов в лесу.

Парень же озадачено взглянул на руки и размазал не засохшую кровь подушечкой пальца. Вместо ответа он полез в карман своих штанов и выудил оттуда коробочку.

— Если хочешь узнать, то тебе стоит подойти поближе, — поманил он меня пальцем.

Недолго думая, я встала на ноги и аккуратно поплелась к нему. Уставшие и ослабевшие ступни норовились разъехаться в разные стороны, но Николай быстро ухватил меня за запястье, не дав упасть.

Может, не мечтай я так сильно оказаться подальше от этого подземелья, я бы и обратила внимание на прохладные пальцы Николая. А может, я просто привыкла к приятному холодку от его прикосновений.

— Только осторожней, — предупредил он и передал мне в руки металлическую коробку.

Она оказалась очень гладкой, без лишних выступов и царапин. На ней был изображён танцующий юноша в красном цилиндре и с растянутым в широкой улыбке ртом. Я провела по рисунку пальцем, и он отъехал в сторону, открывая мне веер таких же железных и слегка игозгнутых пластин.

— Это карты?.. — с недоверием спросила я.

Действительно карты, только сделаны они из металла, имеют острые лезвия и рисунки. В каждом углу каждой карты было обозначение определённых мастей — черви, пики, крести, бубны.

Я уже осторожнее провела пальцем по гладкому изображению мужчины с длинными тёмными волосами, что сидел ко мне обнажённой спиной. На его плече выкрутил колесом позвоночник чёрный кот, раздирающий когтями спину своего хозяина. На фоне перед мужчиной была голубая арка, обвитая белыми стеблями. По углам масти пики.