Лишь спустя целый год я смогла разобраться, что изображено у меня на спине. Ворон. Ну, в том, что это птица, я была уверена, по крайней мере. Само его туловище находилось чуть ниже середины лопаток, а крылья накрывали оба моих плеча. Он выглядел, будто парил, рассекая крыльями воздух, но, при этом находился под моей кожей.

Это было моей маленькой тайной, которую мне удавалось скрывать с лёгкостью, ведь информация о метках была почти вся утеряна, и только единицы, включая нашего стража Руслана, знали об этом. Возможно, это была нелепая попытка доказать семье и окружающим, что я не заслуживала столько ненависти и презрения и отличалась от смертоносных Вестников. Но я чувствовала, будто сохранила что-то личное. Доступное только мне.

А это действительно было личное. Потому как однажды та самая метка дала о себе знать.

Я хорошо запомнила этот день, до сих пор считая его одним из самых счастливых моментов за всю мою жизнь. Мне было шестнадцать, когда моя мать позволила мне пойти на мероприятие по случаю передачи правления клана Околь его прямому наследнику. Видимо, у неё не было выбора, ведь клан Лирая и клан Околь — высший клан хранителя огня — разделяли правление страной Вириз, и присутствие всех детей было обязательно. Но даже это не помешало моей радости.

Я старалась изо всех сил, чтобы не метаться из угла в угол того прекрасного зала, в котором проходила так называемая коронация. В нашем доме тоже имелся такой зал — большой и широкий, но он всё равно отличался от помещения клана Околь. Оно было украшено золотом и красными камнями, в которых я замечала оранжевые всполохи. Рисунки самых величайших деяний этого клана украшали высокий потолок, а пол отражал блеск драгоценностей. Моему восторгу не было предела. Но, к сожалению, длилось это недолго.

В тот вечер на меня было направлено множество взглядов. Удивлённых, по большей части. Матушка постаралась на славу, заказав мне роскошное платье тёмно-синего цвета, с закрытой (по моей просьбе) спиной. Длина у наряда была идеальная — юбка струилась до самых щиколоток, но не доставала до пола. Волосы я оставила распущенными, так что они тёмными русыми локонами спадали почти до пояса.

Макияж я с роду не наносила, но всё равно чувствовала себя красивой. Я чувствовала себя высшей.

В разговоры я не вступала по приказу матери, да и у самой такого желания не было. Вместо этого я позволяла себе наблюдать за высшими кланами и их последователями.

Именно тогда это и произошло. Непосредственно перед началом передачи правления я почувствовала покалывание в районе спины. Сначало оно было лёгким, но чем больше я не обращала внимания, тем сильнее оно становилось. Я чувствовала, как кожа натягивается изнутри, будто что-то хочет вылезти наружу.

В итоге, боль стала настолько велика, что я неуклюже отскочила в сторону, изворачиваясь, чтобы посмотреть на свою спину. Находившиеся там люди недоумённо сопровождали меня взглядом, когда я уставилась на свои руки, ожидая после прикосновения к спине увидеть кровь. Но ничего не было. Ладони оставались чисты. Вот только на мне внимание не задержалось. Оно быстро затерялось в хаосе, что последовал после взрыва.

Стену, напротив которой раньше стояла я, разнесло на кусочки, и я отделалась лишь ушибами от ударной волны. Всё то великолепие, которым я наслаждалась, начало рушиться у меня на глазах. Дальше события происходили сумбурно: стражи начали отводить людей в безопасные места, крики и запах гари… всё смешалось воедино.

С тех пор чувство раздирающей кожи и когтей, вцепившихся в мои кости в попытке их раздвинуть, настигало в случае опасности, грозящей конкретно мне. Будь то карета, лошади которой меня чуть не затоптали, или тяжёлая рука старшего брата, внезапно решившего проучить меня грубой силой… ворон всегда указывал мне на это.

Такое же произошло и около двух часов назад, когда я ляпнула, что напала на Ивана Введенского. Нет, я, конечно, была не против разукрасить лицо старшего братца, но создавать легенду о том, как я это сделала, где и по какой причине, желания не было.

В клане Лирая редко лгали. Все всегда выражали своё мнение открыто, высокомерно и крайне грубо. Может я и стала более чувствительной ко лжи, но чтобы лгать самой…младенец и то лучше бы справился.

Стоило лжи сорваться с моих губ, как под кожей натянулись крылья. Не сильно, но ощутимо, как бы намекая, что идея была не самой лучшей. Казалось бы, что такого во вранье? Люди лгут всегда и всюду. Но когда я говорила, что не умею лгать, то имела ввиду, что соврать у меня просто язык бы не повернулся. Иронично, не так ли?

Однако, следующей боли не последовало. Точнее, я почувствовала, что назревает беда, но после моих слов Рейк резко подскочил с дивана и побежал в сторону лестницы. Карина же последовала за ним, со вздохом призывая Дэна идти вместе с ней. Меня никто в планы посвящать не собирался, отчего я не сильно огорчилась.

Теперь же, растянувшись на кровати и равнодушно разглядывая потолок, я пыталась придумать правдоподобную историю о моём появлении здесь. Всё-таки, некоторые плюсы я могла найти, если удастся их убедить в моей правдивости.

Здешние мятежники точно оценят попытку навредить Ивану Введенскому. А учитывая, что новости из внешнего мира к ним не просачиваются, то можно даже сказать, что старшего наследника клана Лирая больше нет. Но от этой идеи я быстро отказалась. Так далеко заходить не хотелось чисто из осторожности. Люди здесь явно были не глупы. Может, я и сомневалась в умственных способностях Рейка, но Карина вызывала у меня настороженность. Мне казалось, что стоило верить лишь половине, а то и меньшей части из сказанного ею. Она была хитрой и определённо имела свои козыри.

Слишком много для первого дня в обвале. Я встретила как минимум двух представителей разных кланов, ведь из какого клана Дэн, я пока не поняла, но он точно не представлял серьёзной угрозы. Больше всего меня беспокоило, что здесь находился участник Тёмного круга. Мне не доводилось встречаться со многими из них, только из клана Аггин, но я была уверена, что с лёгкостью распознаю его. Несмотря на то, что я сама, можно сказать, принадлежала вымершему клану, из-за которого и начались гонения, участники Тёмного круга наводили на меня страх. Аггнийцы были устрашающими, и этот образ запечатлелся у меня с детства, а другого опыта для сравнения у меня не было.

Трудно предположить, какое было время суток, ведь весной в Виризе темнело поздно. Но, учитывая, что за окном, как я могла заметить, сгущались сумерки — время приближалось ко сну.

Однако, заснуть у меня не вышло. Сменив сотню положений, посчитав до ста и обратно, даже напевая какую-то мелодию в голове и вслух — всё безрезультатно.

Немного рассерженная я встала с постели и решила устроить себе ночную прогулку. К тому времени уже окончательно стемнело, поэтому по коридорам я старалась передвигаться крайне осторожно.

Решив двигаться к более знакомому участку, я направилась в сторону лестницы, которая вела на небольшую веранду. Но когда я к ней подошла, то на противоположной от неё стороне заметила тёмную нишу. Отчасти тёмную, потому что там, где стояла я, была абсолютная мгла, а со стороны той самой ниши пробивался белый свет.

Не знаю, что заставило меня туда завернуть — может, возможность пройтись по освещённому лунным светом коридору перевесила вероятность сломать себе что-нибудь на тёмной лестнице.

К моему счастью, проход был коротким, и я быстро вышла на улицу, кутаясь в ту же тёплую накидку, поверх спальных штанов и сорочки с длинным рукавом.

Наверное, это когда-то была гостиная, судя по небольшому столику в углу и высокому, даже очень, дивану. Сейчас же тут было много пыльных коробок: некоторые из них стояли закрытые, а другие были распакованные и абсолютно пустые. Но не это удивило меня больше всего. В этой комнате не было потолка. Но когда-то он там точно был, и его сломали. А сейчас от него остались лишь обломки по контуру.

Теперь мне открывался вид на звёздное небо и луну, что давала хоть сколько-то света. Не брезгуя, я села на такой же синий ковёр, как вдоль дверей наших комнат, но с белыми узорами. Он был слегка влажноватый, но то, чем я любовалась, настолько зачаровывало, что я не обратила на это внимание.