Ева огляделась по сторонам и осторожно нырнула в ветви деревьев.

— Ты кто? — Нахмурилась Ева. Эту молоденькую девочку, ее ровесницу, она видела впервые.

— Пора идти! Пока все здесь, надо найти проход. — Прошелестела она листвой вместо голоса и неестественно двинулась вдоль дома культуры. Ева поспешила следом.

Девчонка скакала как не в себе.

Подпрыгивала выше нужного на кочках и ухабах, шелестела ветром, оглядываясь, а когда на горизонте появился дом старейшины, и вовсе показала из-за платья беличий хвост. Метнулась с дороги в кусты, запнулась о корягу, и всё стало ясно.

Ева усмехнулась, уперев руки в бока.

Девица пошатнулась и с писком рассыпалась на фрагменты. Льняное платье упало к Евиным ногам, а во все стороны побежали зайцы и белки. Осталась только мавка, что сидела на пыльной дороге, сложившись вдвое. В нос ударил запах болотной тины, и Ева качнула головой:

— Не перестаю тебе удивляться!

— Ага! Я при жизни умной была! — фыркнула та, поднимаясь и отряхиваясь. — Что только не придумаешь, лишь бы помочь. Странно бы было, если болотная тварь пришла в общину.

— И ты решила устроить этот цирк?

— Пришлось! Лесные сюда не суются, а уж болотные и подавно! Ладно бы просто мимо пробегала, а то на праздник! У всех на виду! Скажешь тоже! Тиной не пахну? — она неуклюже нюхнула себя. — Вроде бы нет, не пойму. Мы голову чуть не сломали, придумывая, чем перебить этот запах!

— Смешные вы!

— Смешного мало, Ева! Община разделилась напополам — есть те, что на чеку и в любой момент помогут, и те, что нервничают в ожидании твоих действий. Но они не верят, что ты сможешь им помешать, потому и расслаблены, не ожидают, что мы сильней! — Мавка обнажила беззубый рот и вдруг ойкнула, прячась в кусты.

Ева обернулась.

У дороги стоял Валерий Игнатьевич, Никиткин отец. В дорогом костюме цвета синего моря.

— Ева? — он поправил очки в золотой оправе. — Рад тебя видеть. Хорошо, что ты тоже приехала.

Он улыбнулся, сощурившись, а у нее по спине побежал холод.

— Подойди ко мне, — он протянул руку. — Ты чего там? Потеряла что-то?

Ева облизнула вмиг пересохшие губы. Натянула на лицо свою самую милую улыбку из всех возможных. Деваться некуда.

— Конечно, приехала! Как я могла пропустить такой праздник?

— И то верно! Наши традиции и устои нужно почитать. Чайку?

Он указал рукой на свой дом. По-отечески взял ее под локоток, когда она подошла, и властно потянул в сторону особняка. Как и прежде пришлось подчиниться.

— До моей речи на площади еще час, — он гортанно засмеялся. — Я выступаю в заключительной части. У нас как раз гости, буду рад тебя представить как девушку своего сына. Как у вас с Никитой? Все хорошо? Жаль, что он не смог приехать. Новые дела — они такие. Совсем народ с ума посходил — то теряются средь бела дня, то байки какие-то придумывают. В Озерцово пикантный случай — одна сельчанка утверждает что видела огромного волка, который по ночам приходит к ней в виде ее соседа.

— Да ладно?

— Ага. По утру исчезает как дым, а по всему дому шерсть волчья. Вот, хочет разобраться и найти.

— Никита, наверное, рад новому делу.

— Больше — обескуражен. — Он снова гортанно рассмеялся. — Но это согласись интересней, чем восстание мертвых.

Ева напряженно посмотрела на него, с трудом соображая — это намек или…

— Ты не в курсе, наверное? Ну да, давно тебя на работе не было. На таёжных озерах девчонку молодую похоронили, а она ночью домой пришла. Но неважно, проходи.

Ева безмолвно задохнулась, переступая порог дома. Показалось, словно и сама сейчас ступила в мир мертвых.

— Если что мы не пара с Никитой в этом смысле, — буркнула под нос. — Мы просто друзья.

Хотя и это утверждение спорное, подумала, но промолчала.

— Дело молодое, глупое, — снисходительно отозвался он.

В гостиной за столом сидели незнакомые ей люди, явно не из общины.

— Уважаемые гости из города, — пояснил он и представил всем Еву.

С десяток пар глаз изучающе уставились на нее.

— Я ненадолго, — произнесла она, присаживаясь за стол. — Не хочу пропустить праздник.

Чай горчил. Пирожное изобиловало кремом, который Ева терпеть не могла. Гости не без интереса расспрашивали об ее волонтерской работе, кивали головой, улыбаясь. Кто они конкретно и для чего приехали она так и не поняла. Слышала только, что темой вечера определенно был лес, а точнее его вырубка. Скорее всего те самые заказчики, что торгуют красным лесом. Конечно, выгодное дело, потому хозяин дома и не торопится на площадь, а как уж пытается им угодить.

Отлучившись в уборную, Ева как шпион осмотрела первый этаж дома и осталась полностью не удовлетворенной. Намек на кабинет даже не было.

За столом гостей поубавилось, часть из них отправилась с женой Игнатича на праздник.

— Разрушить, Ева, легко, — сказал он созидательно. — А вот что-то создать нужны ум и силы. Терпение опять же, время. Не всем это подвластно. Народ нынче ленивый и слабый пошел.

Он с гордостью провел взглядом по гостиной.

— Я нашу общину не одно десятилетие возводил, возвышал, оберегал. Равновесие в нашем мире сделал. Лесные то теперь знаю свое место, хоть и до сих пор бунтуются. Время дикой тайги в прошлом. Сейчас не то время, города подступают со всех сторон. Но лес не в обиде, поверь. Иначе бы не было мира на наших землях. Интернат опять же — скольких детей я спас. Выбор ведь всегда есть — казенный дом в городе или умиротворенное счастливое детство здесь.

С этим Ева была согласна, а потому кивнула, пригубив остывший чай.

— Сгинули бы. Вот и тебя, Ева, я когда-то спас.

Его сглотнула колючие слюни, поёрзав на стуле.

— Поэтому, несмотря на слухи, что заполонили всю общину, — он сделал паузу и многозначительно на нее посмотрел, — я очень надеюсь на твое благоразумие. Да и не под силу это тебе. Зачем превращать свою жизнь непонятно во что…

— Не понимаю, — мотнула она головой. — Но прислушаюсь.

Он усмехнулся, кивнув.

— Как сказать тебе помягче…Мимолетный кайф, интерес, увлечение — все это обман, побег от реальности, фальшивая замена. Всем бывает трудно. Но мы сильные. Все, кто вырос в общине — сильны духом. И все это ненастоящее не стоит нашего спокойствия в этом мире. Не стоит размениваться. Теперь понимаешь меня?

— Понимаю.

— Вот и хорошо. Ты умная девочка, Ева. Я рад, что не ошибся в тебе. Вся эта история отличная проверка на прочность, да и просто урок нам всем. И знаешь еще что? Сегодня есть эта эйфория первой любви, а завтра от нее может остаться лишь горстка черного пепла, который въедается в кожу и мучает потом всю жизнь. А наш устоявшийся мир вечен. И так и будет, пока у руля стою я, а потом и Никита.

Ева порывисто выдохнула и отвела взгляд. Ноги онемели и налились свинцовой тяжесть. А дыхание и вовсе ушло из легких.

После почти часовой экзекуции, ее все-таки отпустили, и она с облегчением выбежала из дома, поймав на прощание внимательные и даже насмешливый взгляд Никитича.

Остановилась, запыхавшись, только когда статный особняк остался позади, а на полуденном солнце заискрились надгробия кладбища.

— Ты чего там так долго сидела! — набросилась на нее чуть ли не с кулаками мавка. — Он же специально время тянул, да за тобой наблюдал.

— А что мне нужно было вырваться и сбежать?! — Ева зло цокнула. — На первом этаже кабинета нет! Может, где-то в подвале?

— Здесь посмотрим, — мавка кивнула на погост.

— Мне нужен кабинет, а не могилы! — прошептала Ева с укором.

— Семейный склеп нам нужен. В дом не попасть больше, они ждут. А через погост можно.

— Каким образом? Там кабинет, я тебе говорю. Его записи, фотографии. А значит, он точно в доме.

— Да, в доме, доме. Кто спорит-то? Но сначала сюда. Там ход есть. Не зря же мертвячки сюда бегают. Если будут толпами к главному ходить — подозрительно. А к кладбищу никто и не удивляется, у всех есть печаль. А значит и портал где-то рядом.