— Наверное. Значит, это действительно не вода. — Анна скрестила руки на груди и задрожала. — Тогда что это?

— Стёп, давай, как и планировали — вы проедетесь, а мы здесь пройдемся у кромки леса.

— Хорошо. Мы у каждой лесной опушки будем стоять, и сигналить, может он услышит. — Стёпа решительно взял Анну за руку. — И без паники!

— Хорошо. — Она кивнула. — Будьте осторожней. — Тихо сказала Аня, и они направились к машине.

— Вы тоже. Удачи! — Марина помахала им вслед и смахнула слезу, катившуюся по щеке.

Когда автомобиль скрылся из виду, они сели на берегу и вновь оба, нервно закурили. Солнце садилось, опускаясь все ниже и ниже, небо окрасилось в ярко желто-красный цвет. Монотонные крики чаек, стрекот цикад и кузнечиков теперь казался пугающим и неприятным, всплески воды то тут, то там и шум ветра, становившегося все сильней, заставлял еще больше дрожать, но не от холода, а от осторожного страха, закрадывающегося в самую душу. Они сидели молча, и каждый ощущал его противные ледяные руки, медленно скользящие по спине.

— И все-таки, как такое могло произойти? — с очередным всхлипом спросила Марина. После дневного напряжения она дала, наконец, волю чувствам и слезы катились по щекам водопадом.

— Не знаю, — прошептал Митя, вглядываясь в озерную воду. — Ничего не могу сказать, но мне тоже хочется знать. — Он повернул к ней голову — она дрожала. — Ты замерзла? Иди, оденься, потеплей.

— Хорошо. Тебе теплый свитер взять?

— Нет, спасибо.

Марина залезла в палатку. Темно. На ощупь нашла свои черные спортивные штаны, носки и толстовку, затем сняла шлепки и надела кроссовки на ноги. В палатке было неудобно, и она решила одеться на улице. Оказалось, пока она искала подходящие вещи, на улице совсем стемнело: небо покрылось темно-синими тучами, сквозь которые было еще видно ярко красный диск, но и он постепенно исчезал.

Марина вышла из палатки и увидела, что Мити, сидящего до ее ухода на берегу — нет. Вещи выпали у нее из рук, сердце бешено заколотилось. Тело охватил еще больший, теперь уже откровенный страх, и следующим его этапом захвата служило оцепенение.

— Митя! — прокричала она, но голос не прозвучал в этой звенящей тишине. Он внезапно пропал. Совсем. Окончательно.

Она вновь повторила попытку позвать его еще раз, но та увенчалась очередной неудачей. Теперь уже она слышала в ушах биение собственного сердца, слышала, как шевелятся волосы на голове, и слышала хруст. Хруст в зарослях камыша, словно кто-то ломает засохшие ветки.

— Дим! — ее шепот наполнил пространство, но тут же потонул в новом хрусте. К хрусту еще прибавились и тяжелые хлюпающие шаги, и они неизбежно приближались к ней.

Марина не знала, что помогло ей вырваться из оков страха, возможно, жажда жизни, боязнь смерти или просто чаша терпения переполнилась, но она резко развернулась и бросилась в палатку. Там, стараясь не шуметь и не привлекать внимания, забилась в угол, поджала колени к лицу, и буквально задыхаясь от рвущихся на свободу рыданий, заставила себя прислушаться к звукам извне.

Шаги приближались, она это отчетливо слышала и вот стихли — кто-то остановился аккурат возле нее.

— Ты что так долго копаешься? — встревоженный голос Димы взорвал тишину, обрушил на нее лавину облегчения.

— Митя? — не веря своим ушам, недоверчиво спросила она, и удивилась своему звонкому и неожиданно громкому голосу.

— Что случилось? Выходи!

— Митя, где ты был?! — Марина начала заикаться и, все еще дрожа, высунула лицо на улицу и позволила ему взять себя за руку. — Я там кого-то видела!

— Тише, тише! Кого? Где? — Митя обнял ее, почувствовал, как она дрожит, прикрыл своей ладонью ее рот. — Где видела?

— Да, убери ты, руку! — прошептала она взволновано. — В камышах! Кто-то следит за нами и эта тварь в камышах!

— Я только что там был, и никого там, кроме меня не было!

— Ты был в камышах у озера? — теперь уже страх сменила злость. — Это ты там был?!

— Да. — Митя заметно улыбнулся.

— Ах, ты…!

— Что?

Марина ударила его кулаком в грудь и высвободилась из его объятий.

— Ты точно меня когда-нибудь заикой сделаешь!

— Ты чего? — Митя не смог сдержать смех. — Я проверил еще раз заросли у берега. Ну, извини, что напугал тебя!

Машина тяжело буксовала на месте. Стёпа, что есть мочи давил на газ, но белый стальной конь не двигался.

— Черт! Надо бы толкнуть.

— Почему все так плохо? — Анна всхлипнула, нервы были натянуты, словно струна. — Тебе помочь?

— Пошли, — скомандовал Стёпа и, открыв дверь, вышел на улицу.

Анна последовала следом. Быстро огляделась — темнеет, полоса густого леса в метре от них, оханье совы и стрекот насекомых.

— Толкать?

— Да, давай! — Стёпа что есть силы, толкнул автомобиль, но тот, поднявшись с ямы, снова скатился обратно. — Бесполезно, слишком глубока яма.

— И что нам теперь делать? — Анна поежилась, пару раз отмахнулась от назойливых насекомых и уперлась руками в бампер машины.

— Не знаю. Вот, что за невезенье? — произнес Стёпа, с силой ударил по машине. — Какого черта?!

— Это неспроста, — послышался голос Ани уже из салона машины. — Кто-то так устроил, что нам не везет! Ты согласен?

— Перестань, чепуху нести! — отмахнулся Степан.

— Это не чепуха! — возразила Аня, настаивая на своей безумной версии. — Посигналь, может Димка или Влад услышат и придут, хотя Митя нас все равно не услышит, слишком далеко уехали. И Влад нас не услышит, потому что его здесь нет. Я надеюсь, что здесь вообще кроме нас никого нет!

Она вдруг всхлипнула и обхватив себя руками заревела.

— Аня, пожалуйста, прекрати! — выдохнул нервно Стёпа и заозирался по сторонам. Темень жуткая, непроглядная, что колышущимся кольцом обступила их со всех сторон. И если бы не фары машины, что разрезали темноту на кусочки, то от страха и вправду можно было бы сойти с ума.

Он еще с полчаса пытался толкать машину, но задние колеса той наглухо сели в глубокую яму, в которой грязь была похожа на болотную жижу. Она чавкала и гудела, словно живая.

Степан совсем выдохся. Открыл заднюю дверь и сел на сиденье. Анна тряслась и вглядывалась в густой лес, часть которого освещалась фарами. От стресса и разыгравшегося воображения ей то и дело казалось, что она то-то видит. Причудливые тени мелькали то тут, то там.

— Что нам делать?

— Уходить. Возвращаться обратно.

— С ума сошел? — она снова потянулась к рулю и с остервенением нажала на сигнал клаксона. Тишину разрезал громкий гудок.

Вооружившись фонариками, они всё-таки отправились в обратную сторону. Довольно быстро прошли по дороге вдоль поля, затем между двумя лесными опушками и, наконец, вышли на проселочную дорогу.

— Вот так люди и теряются, — всхлипнула Анна, крепко сжимая его руку. — И вообще, ты знаешь, что если ты сбился с пути, а особенно в лесу, то нужно не искать самостоятельно дорогу, а сидеть на месте и ждать когда за тобой придут.

— Кто? — Степан хмыкнул.

— Знакомые, волонтеры, спасатели — кто угодно! Потому что чем дальше ты уходить от места, где заблудился, тем меньше шансов на спасение.

— Но мы сейчас не в лесу, а на дороге.

— Да, но, а вокруг густой лес.

— Предлагаешь остаться?

— Нет! Если ты уверен, что мы идем верной дорогой, то нет.

Степа прижал ее к себе.

— Откуда такие познания?

— Пару раз в поисках участвовала как волонтер. Одни поиски городские, вторые в природной среде. И это было ужасно! Мы три дня прочесывали лес плотной «лисой», но потеряшку так и не нашли.

— Не думал, что ты такая смелая…и добрая. — Степан усмехнулся. — Выглядишь как принцесса — избалованная и …

— Глупая? — Анна усмехнулась. — Спасибо, конечно.

Степан хмыкнул, мазнув губами по её щеке.

Гудел ветер, кричали невидимые в темноте птицы, где-то справа у черной полоски леса охала сова. Дорога тянулась бесконечно, с обеих сторон не видать ни конца, ни края. Но та ли это дорога? Куда она приведет? Мысли крутились в голове как в воронке, но оставаться на месте нельзя. Решено, они пойдут влево, и может, достигнут места назначения...