Никита довольно улыбнулся, снова затягиваясь кальяном.

— А что праздновать? Нет, — он пожал плечами. — С тобой рядом, Ева, каждый день как праздник. Мне отец, кстати, звонил.

— Да, мы с ним недавно виделись.

— Ага. Он рассказал что вы прекрасно провели время за ужином. Он тебя, кстати, любит и уважает, ценит. Не ко всем он так тепло и лояльно относится.

— Я тоже его ценю, — сказала Ева и внутренне напряглась. Хотелось уже удрать восвояси, потому что стало очевидно, чем этот спектакль закончится. — Давай, ешь, остынет, — поторопила его и снова заняла рот роллами.

Никита ухмыльнулся, выпуская дым в ее сторону. Опомнившись, замахал руками перед столом, Ева же чуть не подавилась от его наглости.

— У меня на тебя, Ева больше планы.

Ева кашлянула.

— Я догадываюсь, Ник. Но сердцу не прикажешь.

— Прикажешь, еще как прикажешь. Главное, доверься мне.

Ева сцепила под столом пальцы, подержала несколько секунд, а потом спокойно взяла бокал и потянула в трубочку.

— Я уже тебя говорила всё, что думаю на этот счет, — мягко сказала она.

— Да, но раньше ты не была настолько категорична.

— Разве? По-моему, ничего не изменилось.

— Изменилось, — голос Никиты стал тверже. — Ты изменилась, Ева. И мы оба с тобой знаем — почему.

— Серьезно? И почему же?

Никита протянул руку и накрыл её пальцы своей ладонью. То, что он опрокинул блюдце с соусом, его нисколько не смутило.

— Потому что появился он.

— Кто? — Ева нервно повела плечом, а потом выдернула руку и зачем-то уложила и без того идеально причёсанные волосы.

— Димка, кто же еще.

— Что за бред ты несешь?

— Не бред. Я же видел, как ты смотрела на него.

— Господи, да ты ревнуешь? Успокойся, Никита, это все чушь собачья. Я даже разговаривать об этом не хочу!

Подошел официант, расставляя на столе салаты и обновляя коктейль, и Ева смогла перевести сбившееся ни к черту дыхание.

— Давай лучше поговорим о деле, — добавила еле слышно. — Мне все не дает покоя этот парень, что вернулся из миражей. Это ведь взаимосвязано, надо что-то выяснять, понимаешь? Я бы очень хотела разобраться в этом запутанно деле.

— Да что там разбираться! — отмахнулся Котин и разочарованно мотнул головой. — И кстати, я тебе не говорил?

— Про что?

— Этот ненормальный умер.

— Как?!

— Остановка сердца вроде бы. Но пока не проведено вскрытие, это лишь предварительная версия. — Никита спохватился. — Да у меня и фотки же есть, я выезжал с Макаром к ним в дом. Вчера было.

Ева не верила ушам. Только она попыталась для себя обозначить все ниточки, как одна из них обрывалась. Миражи, ведьмы, портал, подземные ходы, соединяющие деревни, одержимый. И вот его не стало.

Она с опаской склонилась над столом и посмотрела в экран смартфона. Сердце Евы забилось сильней, но она выдохнула, приводя себя в нормальное состояние. Такое часто случалось с ней, когда она испытывала страх или нервозность. От опальных чувств того и другого, она на мгновение впадала в оцепенение, но научилась с годами брать себя в руки, хотя в детстве это почти никогда не удавалось.

— Зачем ты это фоткал? — выдохнула.

— Макар, участковый попросил. У него батарея на телефоне села, а ему для отчета надо было.

Тело парня было скрючено, колени поджаты, а пальцы рук сжаты в кулаки. Вокруг его головы было что-то черное и рыхлое.

— Где он лежит? Что это? Земля?

— Да. Нашли грибники в лесу, неподалеку от дома.

Ева набрала в легкие побольше воздуха, потому что как наяву вдруг ощутила сырой затхлый запах сгнивших прошлогодних листьев в комьях грязи. И возможно, болотной жижи.

— Убери, — мотнула она головой, отводя взгляд.

Никита послушно убрал телефон в карман, снова затянулся, не сводя с нее внимательного взгляда.

— Что могло заставить его уйти из дома? Его мама же постоянно была начеку?!

— Значит, не постоянно. — Хмыкнул Котин. — Но это уже неважно. Его больше нет, и тайну своего возвращения он навсегда унес с собой.

— Да. Жаль. Очень жаль.

Остаток вечера проходил спокойно. Никита больше не говорил об их отношениях и своих планах и Еву это вполне устраивало. Вызвался проводить, но она отказалась, сославшись, что хочет пройтись одна, подумать ведь есть о чем. Улыбнулась, вновь его обнадеживая и Никита расплылся в ответной улыбке. Благо и до дома было недалеко, всего-то пройти через сквер.

А подумать действительно было о чем и уж точно не о Котине. Все мысли занимал Митя и опальная мысль как же ему помочь и главное жителям таёжного озера. Никита ей точно не компаньон, а значит остаётся вариант с профессором.

Когда шла через парк, телефон несколько раз пиликнул. Сообщения от незнакомого номера, тем не менее цифры которого она выучила уже наизусть. Митя приглашал на встречу и скинул адрес кофейни, которую она отлично знала.

Когда? — отправила в ответ.

Через час мы будем там…

Хорошо, я буду.

Ответила, и тут же свернула от дома, до которого почти дошла, в другую сторону. Закусила губы, задумавшись: деревня ведьм, что сгорели, но до сих пор существуют и шастают в этот мир…Подземные туннели. Отец Никиты не может о них не знать, а значит ответ в его доме. В архивах полная неразбериха, словно специально. Но как пробраться незамеченной в дом старейшины? Да ее за это на костре сожгут и будут правы. Утрирует, конечно, но почти так и есть.

Посмотрела снова на дисплей телефона — отчего-то хотелось, чтобы Митя написал что-то еще, но он молчал.

Ева остановилась у выхода из сквера и посмотрела на вывеску кофейни, что ярким пятном освещала небольшой участок листвы. По вечерней дороге изредка проезжали автомобили, а на перекрестке беспрерывно мигал желтым светом светофор.

Уже на подходе к кафе, она не переставала себя мучать сомнениями. Зачем она идет? Правильно ли поступает? Но так велят и сердце, и разум, значит, пора прогонять страх и сомнения прочь.

Она в очередной раз оглянулась. Не следит ли кто? Например, Котин? Вроде нет.

Вениамин Борисович и Митя уже были на месте.

— Ева! — позвал ее Христофоров и поманил рукой.

— Добрый день, — она прошла и села за столик, облизнула пересохшие губы и только потом посмотрела на молодого человека. Тело прошиб разряд, той же силы, что и когда-то на берегу моря. — У меня совсем немного времени.

— Да, конечно, — кивнул головой Христофоров. — Это конечно долгая история, но я попробую кратко.

Ева ожидающе замерла, бросив мимолетный взгляд на Митю. Тот, на удивление, был спокоен и даже приветлив. Внимательно смотрел на неё проницательным взглядом, от которого по телу бежали мурашки.

Настроение летело к чертям. Стремительно, точно разогнавшийся в ночи поезд. Хотелось на море, как в юности, а не вот это вот всё…

Она мотнула головой, беря себя в руки. Пожевала нижнюю губу и улыбнулась.

— Дело в том, — начал Вениамин Борисович, — что вы должны нам помочь.

— Я никому ничего не должна, — мягко заметила Ева, упрямясь. Она приняла для себя уже решение, но они об этом еще не знают.

— В общем да, но…

— Это миражи, которые ты так защищаешь, Ева, — вклинился Митя. — В них так много загадок, о которых ты даже не подозреваешь, возможно... И мы можем решить их только вместе.

— С чего вы взяли, что я что-то защищаю.

— Это очевидно. Не знаю, на какую конкретно структуру ты работаешь, может это какой-то отдел по борьбе с паранормальным, хотя борьбой здесь и не пахнет. Скорее наоборот, а значит, ты служишь…злу.

— Мить, это бред!

— Но это не бред, Ева! Миражи — это проявление зла. Они убивают и несут смерть, но их можно остановить. И мы втроем сможем это сделать, но ваша община почему-то препятствует этому. Вы, наоборот, защищаете это место, несмотря на то, что оно творит. В чем суть твоей работы, Ева? — Митя усмехнулся, внимательно ее изучая.

Она мотнула головой, когда выдерживать его испепеляющий взгляд сделалось совсем не возможным. Она то дурочка ждала его обожания, как раньше. Но реальность отрезвляла.