Стационарные магические барьеры были вещью непростой и прожорливой в плане энергии. Именно второе не позволяло ставить подобные везде, где попало, ограничивая область применения. И Куница этих барьеров видел множество, имея сразу пяток способов их пройти и десяток методов разрушения.

— Не страшно, справлюсь.

— Как знаешь, — кивнув ветеран.

Вымпелу и его людям дали два приказа. Первый: «Ни в коем случае не недооценивать Куницу» и «Выполнять все приказы Куницы». А приказы они выполняли чётко.

Через несколько минут загорелась первая лампа.

«Приближаемся к точке сброса один!» — продублировал сигнал кто-то из экипажа.

Куница жестом показал Вымпелу: «Начинаем» и двинулся к грузовому люку.

В это же время на земле трое худощавых мужчин проверяли своё снаряжение, пока их предводитель, нестарый ещё крепкий араб сидел в медитации. Наконец, он открыл глаза. Ещё несколько секунд потребовалось, чтобы с глаз спала пелена видения.

— Я чувствую угрозу, братья, — мужчина поднялся, оглаживая бородку. — Коварный враг скрыт чёрной пеленой. Я не могу назвать направление удара, но уверен в его неизбежности.

Его молодые сподвижники коротко переглянулись.

— Стоит предупредить Гюнея, хаким, — высказался один из братьев.

Старший сфокусировался на нём. Кивнул.

— Ты прав. Иди, оповести его, Музаффар, — последовал приказ.

Названный Музаффаром быстро приложил пальцы ко лбу и с поклоном опустил к животу. Жест уважения, который хасаниды использовали только в отсутствии посторонних. Мазаффар закрыл лицо маской, закрепив её особой магией. Теперь сорвать маску не выйдет, только оторвать вместе с головой. Он был тахтимом, разящим клинком братства, воином, пока не встречавшем себе равных. И сейчас Мазаффар мысленно молился, чтобы провидение послало ему достойного противника, но то были лишь мысли. Фанатично преданный братству, тахтим знал, насколько важна их задача, и не смел ставить свои страсти выше воли хакима.

Хасанид покинул комнаты, что выделили ему и его братьям, отправившись в командный центр, двигаясь по коридору, выложенному из древних камней. Место, что было выбрано под базу, командный и координационный центр, а также в качестве резиденции лидеров освободительного движения, хасанидам не нравилось. Это был древний замок, возведённый ещё во времена завоевателя Александра, но с тех пор неоднократно перестроенный. В последний раз замок перестраивали три года назад, насыщая множеством необходимого современного оборудования. Координация войск требовала систем связи, связь требовала много энергии, а всё это вместе требовало персонала, который, в свою очередь, требовал место, еды, санитарных условий и так далее. Всё это превращало небольшую крепость в раскинувшуюся на несколько гектаров военную базу. Слишком много людей, как на вкус Мазаффара, но это было желание лидеров восстания. То, с чем приходилось мириться.

Тахтим вошёл в командный пункт. Несмотря на позднее время, здесь работала не только дежурная смена. Офицеры в напряжении ждали отчётов с передовой. Место, что было ближе всего к предполагаемой линии соприкосновения и имело относительно стабильную связь — Кандагар, но и оттуда пришёл лишь сигнал о воздушной тревоге, после чего связь прервалась. Уже несколько часов никаких сведений с юга не поступало.

Хасанид подошёл к генерал-майору Намбутири, что командовал гарнизоном крепости и отвечал за её защиту. Судя по бодрому виду, генерал успел перехватить где-то несколько часов сна, даже отпустил дежурного офицера в комнату отдыха и сам следил за работой системы патрулирования и защиты. Хасанид подошёл ближе, чтобы разговором не отвлекать прочих старших офицеров от их дел.

— Гюней, — обратился Мазаффар к генералу.

— Саид, — склонился офицер в уважительном поклоне. — Чем могу быть полезен?

Гюней Намбутири, представитель старого рода кшатриев, с пиететом относился к хасанидам, и потому был удобен.

— Хаким предчувствует угрозу. Нужно принять меры…

— При всё уважении к великому хакиму, — вмешался другой офицер, отвлёкшись от карты местности, — не смею ставить под сомнения его предчувствия, где эта угроза? Сейчас? Через час? Через день? Мы можем поднять всех по тревоге, но будет ли в этом решение?

Далеко не все члены высшего командования разделяли пиетет перед братством. Определённое почтение — да. Страх — конечно! Но выполнять приказы тогда, когда это действительно было нужно, были готовы далеко не все. Что, порой, вызывало сложности.

О хасанидах знал только высший командный состав. Только здесь, в пределах даже не всей базы, а только в стенах замка, братья перемещались свободно, не пряча своего присутствия. Лишние, совершенно неуместные проблемы.

— Хакин не провидец. Если он говорит об угрозе, он говорит о том, что происходит сей…

Из соседнего помещения, куда вывели показания приборов и аппаратуры связи, выглянул офицер.

— Саид! Радар засёк неизвестный самолёт!

Мазаффар и Гюней спешно бросились к приборам.

— Где? — спросил генерал-майор, глядя на чистый экран, где бегала зелёная линия, не оставляющая «засветов» от объектов.

— Юго-юго-восток. Расстояние — тысяча двести метров, — отчитался оператор РЛС.

— Где он сейчас? — спросил тахтим.

— Исчез, саид. Засвет длился не более пяти секунд.

Радар должен был пробивать сотню километров, а увидел самолёт, когда тот появился практически в упор. И исчез сразу, появившись всего на несколько секунд. Мазаффар легко сложил два и два. Если бы самолёт появился прямо над базой и исчез, это был бы бомбардировщик, оснащённый маскирующей магией. Поскольку появился самолёт сильно в стороне…

Каждый маг ощутил, как натягивается и лопается струна где-то в груди, как спина покрывается влажным, холодным потом, как немеют пальцы на ногах и руках.

Барьер пал.

Стационарный защитный контур, куполом закрывающий главную постройку замка, лопнул, и каждый маг, находившийся внутри, во всей полноте ощутил это. Нежданный гость свалился им прямо на головы.

— Что происходит⁈ — в командный пункт заглянул один из генералов.

— База атакована, — констатировал генерал-майор Намбутири. — Боевая тревога. Всем действовать по протоколу защиты.

Часть старших офицеров поспешила в укрытие, но больше половины отказались выполнять предписание.

— Чтобы нам всем оказаться в одном месте в момент удара? И умереть рядом с этими смертниками? Лучше мы покинем базу! — вразнобой голосили они.

Хасанид внутренне скривился, подавляя презрение к этим трусливым крысам, но внешне никак этого не показал.

— Идите. Выход свободен, — подтвердил он.

Когда генералы бросились к выходу, на тахтима вопросительно посмотрел Гюней.

— Я отвечаю и за их безопасность тоже, — напомнил офицер.

— Всё в порядке, под мою ответственность. Не будут путаться под ногами, — отмахнулся хасанид. — Я возвращаюсь к своим братьям. Постарайся сковать движения противника, а мы их найдём и уничтожим.

Офицер выразил почтение и готовность служить.

— Как скажешь, саид. Сделаю всё от меня зависящее.

Мазаффар покинул центр управления и коснулся пальцами правой руки запястья левой, через печать отправляя сигнал своим братьям. Отзыв пришёл незамедлительно, позволив сориентироваться. Братья уже покинули свои покои и, вероятно, спешили навстречу противнику.

Хасанид включил рацию, чтобы слушать переговоры бойцов гарнизона и приказы Гюнея. Из переговоров стало ясно — противник находится на верхних уровнях, что логично для свалившегося с неба. Туда тахтим и поспешил, продолжая слушать переговоры.

Странности появились сразу. Во-первых, не было слышно стрельбы и взрывов. Тонкий тренированный слух хасанида улавливал эхо топота бегущих солдат, шум переговоров, работу приборов, всё что угодно, но не стрельбу. Во-вторых, никто не докладывал о вступлении в бой с противником. Группы отчитывались о занятии той или иной позиции и всё.

А затем одна из групп отчиталась о найденных трупах.