— Ваше Высочество, — обратилась к Владимиру гостья, только что подошедшая.

Волконский окинул взглядом женщину и узнал Графиню Светлану, главу рода Мартен.

— Графиня, — приветствовал Владимир, поцеловав гостье руку.

Некоторое время они потратили на этикет, Владимир познакомил Никольского со Светланой, но тот не проявил интереса к слабому графскому роду. Светлане, впрочем, было всё равно, её привело сюда иное дело. Когда Волконский с Мартен смогли поговорить наедине, князь спросил:

— Вас привело ко мне какое-то дело?

До этого момента они не встречались, отсутствовала необходимость. Род Мартен делал всё, что от них требовалось, никаких дел у князя с ними не было, только с Дмитрием и непосредственными игроками.

— Да. Дмитрий куда-то внезапно сорвался. Вам известно, куда?

Волконский уловил нешуточное беспокойство в голосе Светланы. Женщину что-то заставило сорваться и приехать из Москвы в Петроград, чтобы затем искать встречи с князем. Владимир укорил себя за ошибку. Нужно было оставить Светлане прямую линию связи, как раз на случай разных неожиданностей. Дмитрий… В его жизни слишком часто происходят неожиданности.

— Куда-то на юг, в колонии.

Светлана поджала губы.

Да, вести о восстании до Петрограда уже давно дошли, а Дмитрий с отъезда на связь не выходил, лишь звонил один раз, но Владимира не было на месте. Никакого сообщения Дмитрий решил не оставлять.

— В колонии, — повторила Мартен.

Волконский должен был не без сожаления признать, что Мартен как-то в этих событиях поучаствует. Мимо точно не пройдёт.

— Я подключил свои связи, чтобы найти…

— Владимир. Дмитрий провёл какой-то ритуал, — Светлана заглянула в глаза Владимиру. — Ритуал.

Князь секунду стоял удивлённый, а затем мысленно похлопал барону. Ну, конечно же! Предлог! Ему нужен был предлог, чтобы убраться подальше.

— Я понял, графиня. Нет, я не был в курсе. Не волнуйтесь, если Дмитрий не предупредил меня заранее — беспокоиться не стоит. Но я благодарю вас за предупреждение. Я сделаю всё необходимое.

Мартен ответ не устроил, но ни о чём большем она просить не могла. Кивнув, женщина распрощалась и удалилась. Волконский проследил за ней взглядом и задумался над тем, что стоит делать со всей этой ситуацией.

Кандагар. Жилой район.

Сентябрь 1983

Через пару часов Ира вежливо, но настойчиво выставила посторонних за дверь. Разговор, местами напоминавший допрос, несколько прояснил ситуацию в городе, но не сказать, что ответил прямо на все вопросы.

Вспышка одержимых здесь была, даже примерно в то же время, как и в остальных местах. Здесь её подавили практически сразу, пострадавших было относительно немного. Десяток тысяч — это, конечно, не шутки, но не целый город, как в случае с Гератом. Единственная долгосрочная проблема — болезнь. Эпидемия таки началась, под карантином сидел немаленький кусок города. Но распространение эпидемии жёстко ограничили, и новых заболевших не появлялось (или о них ничего не известно).

Сразу после инцидента наместник колонии куда-то исчез, а местные национальные лидеры собрались и обвинили во всём Российскую Империю. Население колонии разделилось на две практически равные группы: восставших и всех остальных. Восставшие возликовали, будто только этого и ждали, сразу приступив к действиям. Администрация колонии была арестована (а частью — казнена), местные дворяне сразу разобрали между собой места в государственном аппарате, да так ловко, что всем стало ясно: обговорили всё заранее. Колониальных гарнизонов в городе не оказалось, а те подразделения, что должны были здесь находиться, были выведены за город днём ранее. Армейские силы на территории колонии же оказались парализованы, некоторые воинские части сдались восставшим без сопротивления, сложили всё оружие. Кое-где колониалы вступали в бои, исход таких стычек был нашему невольному информатору неизвестен.

Жители колонии в восстание не вовлечённые были удивлены до ошеломления и первые дни вообще не понимали, что происходит. Никакой организованной силы они из себя не представляли, поэтому никак на стремительно развивавшиеся события отреагировать не могли, не говоря уже о противодействии. Малак, мужчина, с которым мы говорили, признал, что некоторые нехорошие вещи происходили последние три года. Хвалить империю и метрополию было не принято, с уважением отзываться о русских стало дурным тоном. Малак старался держаться от таких мест подальше, уверенный, что подобные разговоры до добра не доведут, и Отдел Колониального Контроля по их головы однозначно придёт. Примерно с апреля этого года количество разговоров на тему «хватит кормить метрополию» стало резко возрастать.

В апреле, после инцидента с моим участием, в ОКК началась чистка. Позже я слышал мнение, что служба после чисток осталась совершенно беззубой, и потребуется время, пока новые сотрудники наладят работу.

Было ли это совпадением? Возможно. Если восстание готовили несколько лет, кто-то попросту воспользовался ситуацией, учёл временную слабость ОКК, форсировав подготовку. Если бы не один критический момент: в апреле чистки только начались. Чтобы быть уверенным, что ОКК не оторвут голову излишне говорливым личностям в колонии, надо точно знать о состоянии дел внутри службы. И, если развивать эту мысль, нити подготовки восстания тянулись прямо в Петроград. Или в Берлин. Мог Шолль и его соратники подбросить коллегам в Абвере несколько идей? Ещё как. Однако это домыслы.

Малак получил образование в метрополии, и как прочие специалисты, жил не в простом жилом районе, а в несколько более богатом. Мне со стороны было не видно, но мы находились в благополучном районе города, куда принимали далеко не всех. И так получилось, что здесь к восстанию относились негативно. Слишком хорошо понимали, наверное, чем всё закончится. Не роптали, нет, вообще ничего не предпринимали, обычные гражданские, не имевшие возможности повлиять на ситуацию. Местные жители вообще старались как можно меньше привлекать к себе внимания, потому даже не могли ничего сказать о масштабе восстания. Малак упомянул только, что среди военных есть прибывшие с юга, то есть восстание коснулось не только Кандагара, но и всей колонии, да и соседей зацепили, похоже.

Было ещё кое-что. Я оказался не совсем прав, давая оценку колониальной экономике. Местные заводы уже приводили в порядок и снова запускали. Пока — производство боеприпасов. Нашлись и станки, и материалы. И в планах явно расширение производства. Учитывая, что базовое станкостроение есть только в метрополии и, в весьма ограниченном масштабе, в паре колоний, кто-то заранее обеспечил будущее восстание необходимым оборудованием.

Вернувшаяся Ира старалась выглядеть расслабленной, но на деле нервничала, не выпускала из рук оружия и постоянно находилась в лёгком напряжении.

— Что ты обо всём этом думаешь? — спросила майор.

— Что думаю? — переспрашиваю, глядя в потолок. — На первый взгляд всё очевидно, Ира. Обыкновенное восстание, только подготовлено лучше и хитрее, чем это обычно бывает. Заранее всё продумали, закупили необходимое, подготовились. Даже людей, пусть не всех, но в нужный настрой привели. С местными колониальными войсками поработали. Не исключаю даже, что наркотическая дрянь эта была частью плана, нужна была для отвлечения внимания. Но!

Отрицательно качаю головой.

— Общая картинка не сходится. Наркотик распространялся не целенаправленно, для подготовки мятежа, а именно так, как и должен был, для продажи и зарабатывания денег. Будущий Халифат, уверен, кормился с этого дела, но никакого хитрого плана не было. Не бывает так, что везде всё продуманно и грамотно, а в одном месте не просто полный провал, а вообще мимо кассы. Второй момент, ОКК. Колониальный контроль подвергся чисткам и пока свои функции в полной мере не выполняет, да. Только это не единственная служба, занимающаяся контролем колоний. Взять хотя бы отдел экономического надсмотра. Каждый станок производства группы А под учётом. Станкостроительное предприятие можно построить только и исключительно с санкции ОЭН. И твоих сослуживцев на местных базах просто так тоже врасплох не застать, согласись?