– О! Вовремя мы! - деловито высказался Седди. - Дай-ка мне штуковину, девочка! - он протянул руку за кампаном. Марусенька, собиравшаяся возмущенно отдернуть свое орудие от чужих рук, смутилась и безмолвно вручила гному колокол.

Она вдруг разглядела, что под широкой штаниной кольчужных штанов прячется искусно вырезанный из неизвестного дерева протез. Цепкий взор гномки, с детства поднаторевшей в различных ремеслах, различил даже следы резца и искусно прикрепленный вместо ступни латный башмак. Сердце стукнуло невпопад - что такого стряслось с семьей школьнгой подружки Миты? Караванщики считались благополучной профессией, риск нарваться на неприятности у кочевых торговцев невелик: в тех местах, куда их ведут окольные тропы, лихие разбойники водятся редко. А если и занесет каких лихоимцев, то в караване обычно достаточно опытных бойцов, да и покупатели, случись они по близости, торговцев в обиду не дадут.

Седди… Сеодор, кажется, полностью. Он был младшим из братьев, и Марусенька еще застала его в Школе, выпускником, не обращавшим на них, малявок, никакого внимания. Мита гордилась братом немерянно, а Марусе в то время было гораздо интереснее дразнить Турона, чем присматриваться к чужим братьям.

– Начали, что ли? - скомандовал Седди-Сеодор и с размаху опустил брякающий кампан на самую крупную тыкву. Марусенька сунулась было вперед, но мечи, секиры и кампан так и замелькали перед ее носом. Поэтому гномишка сочла за благо откопать в кустах свое снаряжение, быстренько переодеться и умыться теплой водой из ведерка, в котором разводила удобрение для волшебного огорода. Взяв в одну руку секиру, а в другую бубенцы, тоже пригодные для разбивания магических тыкв, гномишка более уверенно устремилась к своим помощникам.

Тыква, казалось, вот-вот самым гнусным образом исчезнет, так и не отплатив гномишке за многодневные труды. Она дрожала и делалась временами полупрозрачной, как мираж. Марусенька горесно ойкнула и со всего маху стукнула в круглый бок одновременно секирой и бубенцами. Ораженвая корка лопнула неровными трещинами и едко пахнущяя мякоть забрызгала всех вокруг.

– Фу! - возмущенно завопила эльфийка, брезгливо отряхаясь. - Гадость какая грэнкайнская!

– Не ругайся при ребенке. - в полголоса одернул ее брат.

– Ничего я не ребенок! - рассмеялась Марусенька, бредущая по колено в склизких обломках тыквы и выбирающая из месива дорагоценную добычу. - Я уже Школу окончила и теперь полноправный кузнец, вот!

– Вон еще свиток под коркой. - направлял ее Седди. - И вот какой-то пузырек!

Добыча оказалась не так велика, как мечталось Марусеньке. Гномка старалась не показывать разочарования, и поэтому перевела разговор на возобновление знакомства. Запомнив все мудреные эльфийские имена, выслушав трагическую историю каравана и небывалый рассказ о морском путешествии, она, не желая уступать пальму первенства, подробно рассказала о своем участии в Преобразовании. По окончании ее рассказа эльфы снова принялись переглядываться и кивать со значением.

Вокан, осматривавший остальные тыквы, заявил, что следующая созреет уже через несколько минут. Марусенька предложила помощникам умыться, что все с удовольствием и сделали. Остатки тыквы медленно растаяли, но едкий запах остался.

– Ну и воняет же эта магия! - потер свой крупный нос Седди. - А тебя, значит, Марусенькой кличут? - совершенно некстати продолжил он. - Буду знать, стало быть. Ежли там письмо написать… вдруг Мита захочет. - тут же поправился он. Гномишка кокетливо покосилась на него. Она осознала, что нравится бородачу, и это было неожиданно приятно. Гораздо приятнее, чем шутливые перепалки с Туроном, и даже приятнее, чем участвовать в таинственных делишках этого долговязого Клайда.

– Давайте, эгей! - закричал Вокан с грядки, и все началось заново. В сумраке мелькало оружие, звенели бубенцы, глухо бряцал кампан. Новая тыква одарила Марусеньку свитком для магического улучшения оружия. Ей очень хотелось его скорее применить к своей секире. Вон, Сонечка уже тройное улучшение себе сделала, а чем Марусенька хуже! Но жадничать при новых знакомых гномка постеснялась. Нужно еще будет предложить им что-нибудь за помощь, все-таки они не только спасли ее от кабана и теперь возятся с тыквами, но и оказались почти друзьями, лучшей подружки братьями да товарищами по каравану.

Так рассуждала Марусенька, устало набрасываясь по команде Вокана на третью тыкву. «Пожалуй, не стоило столько разом сажать!» - мелькнуло у нее в голове.

Шум они подняли неимоверный, так что присоединись к свалке вокруг огорода парочка кабанов, никто бы их и не заметил. Так и пришибли бы сгоряча, словно надоедливых келтиров!

Но когда тыква с влажным хлопком развалислась, оказалось, что сборщики урожая не заметили кое-кого посущественней кабана. По широкой спине Вокана с азартными воплями молотили посохами двое магов - светловолосая человеческая девушка и парнишка-эльф. Оба были одеты в одинаковые робы, но если на девушке темное одеяние сидело как влитое, то на эльфе оно болталось, словно на вешалке. Удары у этой парочки получались слабыми, но гулкими.

Огородников охватило всеобщее оцепенение. И только когда со стороны непрошенных агрессоров появились еще две фигуры - маг в ярко-желтой робе клирика и немолодой гном в доспехе, караванщики схватились за оружие. Но между ними и вновь прибывшими как бронзовое ядро вклинилась Марусенька, размахивающая бубенцами и отчаянно вопящая непонятно кому:

– Свои! Это свои! Не надо!

Пожилой гном ловко выдернул из начинающейся свалки эльфа, а маг в желтом - девушку, и оба одинаковыми движениями запихнули этих забияк себе за спины, приготовившись защищать младших соратников. Караванщики настороженно поводили мечами, не понимая, чего ожидать.

И только Марусенька металась между двумя группками воинов, причитая радостно-испуганно:

– Ой, ой, да это ж Клайд, я вам о нем рассказывала… И дядька мой, Кузьма, стало быть! Дядь, это ж Доникора сынки, караванщика, они мне тут помогают, потому как тыквы поспели а еще кабан напал… Сэйт, это вот Аннарин, он тоже светленький, чего ты сразу посохом-то лупить, как будто заклинания забыл… в смысле, я хотела сказать, не надо с ними драться! А, Вивиан, привет, ты как поживаешь? Это вот Лемвен и Тиэрон, может поздороваетесь все-таки?