Клайд считал, что ему здорово повезло. Не всякому доведется вот так, запросто, буквально с улицы устроиться к гному. Гномы, они известные перестраховщики: сперва с тебя десять рекомендательных бумажек спросят, потом в залог еще что-нибудь возьмут. Если ты, кончно, не супер-пупер крутой маг, настолько крутой, что на тебе это можно большими буквами прочитать: в блеске эльфийской бижутерии, в бархатистых складках мантии из неведомого материала, в таинственном свечении оружия - не воинского, магического.

А мальчишка, удравший с родного острова, так и не закончив Школу Магии, гному нужен только разве что магические заряды для боевого топора носить. Так что повезло Клайду, очень повезло! Можно сказать, мечта сбылась! Но путь к ней был непрост…

Сколько Клайд себя помнит, он всегда просыпался от воя волков за рекой. Маленький он пугался, тем более что старшие ребята в спальне для мальчиков Школы Магии обожали рассказывать на ночь «правдивые истории про магов», ну до того жуткие, что хотелось заползти под подушку и не слушать. Но интересные настолько, что не то что ползти куда-то, пошевелиться было невозможно из-за боязни пропустить хоть слово. Иногда во время этих вечерних рассказов Клайд жалел, что он попал в Школу. Видите ли у него обнаружили способности к магии! Ну и что! А не проезжай через их хуторок маг-бродяга, и не обнаружили бы. Жил бы дома, страха не знал бы. Неужели другим не страшно? Ведь то, что в этих историях происходит, ожидает в будущем всех их. Правда, прежней жизни дома он почти не помнил - мал был.

Конечно, на хуторе было не весело. За ограду его тогда не выпускали, но в щель забора он постоянно видел, как что-то двигалось снаружи. Что-то жуткое, живое. Отец успокаивал его и маму: «У нас тут они не бросучие, просто бродят везде! Вы только их не трогайте.» Сам-то он уходил с утра куда-то в лес, на охоту, потому что от его добычи в основном зависело их благополучие, а они с мамой оставались дома, редко выходя во двор и стараясь не приближаться к самым ветхим участкам забора. Мама всю жизнь до замужества прожила в городе и привыкла к безопасности городских стен. А тут такое…

А еще их дом был серый, давно не крашеный - отец боялся, что яркая краска привлечет «бросучих» тварей. Агрессивных, как учат в Школе.

Отец пытался отвлечь маму от ее страхов, привозил ей разные саженцы, так что вскоре у них возле дома вырос замечательный сад. И огородом, конечно, тоже мама занималась, а Клайд помогал ей изо всех силенок. Но только мама никак не успокаивалась, сколько отец не утешал ее, и сходила с ума от страха за Клайда, а потом и за его маленькую сестричку. Поэтому когда она только услышала про Школу Магии, сразу дала свое согласие. Весь вечер перед его отъездом она переспрашивала мага: «А там точно безопасно? Их там ведь охраняют?».

Знала бы она, на что сыночка обрекает… Впрочем, в школе все было не так плохо. Не идеально, но Клайд привык. Никто учеников не охранял, это стало ясно сразу, как только маленькому Клайду вздумалось покидаться камушками и файрбольчиками в огромных жаб на берегу речки. Пришел в себя он в деревне, на какой-то соломе, и был еще наказан по возвращении в Школу за самовольство. Потом были три злобных орка, которым не понравилось, что Клайд отрабатывает заклинание Удар Ветра на их дружке. И паук, гнавшийся за курсантом из соседствующего со Школой Магии Зала Тренировки до самой деревни, а там резко решивший, что уставившайся на него Клайд ближе и вкуснее, да много чего еще. «Малая смерть» не переставала пугать, привыкнуть к ней, к ноющему потом телу, к саднящим, ободранным при падении ладоням, к головной боли, когда с позором тащишься из деревни в Школу, а то еще потом обратно к монстрам, заканчивать упражнение, не удавалось. Всякий раз, видя на своем волшебном браслете стремительно исчезающую полоску собственной жизни, Клайд ощущал тоскливую безнадегу, от которой хотелось вовсе сложить лапки и перестать бороться - быстрее оживешь, быстрее отмучаешься. Но за такое наставники по головке не гладили, и урок приходилось отрабатывать заново.

«Смотри», - показывали ему серую полосочку на браслете, - «ты потерял то, чему было научился, иди и восстанови прежнее, а потом еще выполни норму на сегодня!». И никто не водил его за ручку, не стоял за плечом, ни для того, что бы помочь, ни для того, что бы проконтролировать: зачем, на браслете ведь все видно.

Конечно, были и теоретические занятия, когда их учили каллиграфически выписывать магические символы или правильно держать ученический посох во время заклинания, а потом перехватывать его для удара.

Но, как сразу сказал наствник, в нашем мире не может быть чистой теории, рано или поздно всякому магу приходится ее применять на пратике. Вот когда мир очистится от сотворенного в древности зла, тогда может быть…

Клайд иногда мечтал об этом «может быть»: про спокойную жизнь, в которой нет бесконечных битв, рейдов по зачистке местности, захватов замков, схваток с другими магами. Где можно сидеть в прохладном кабинете, среди толстых томов, как в библиотеке Школы, и составлять магическую формулу… формулу… скажем, ускорения роста шерсти у овец. Если овцы сохранятся к тому времени. И так нормальных диких животных в мире почти не осталось, только птицы и насекомые. Разве что в дальних лесах, в горах да на ледниках Элмора еще можно найти обычных волков, медведей, лис, зайцев или белок. В остальном мире их место давно заняли монстры.

Новичком Клайд никак не мог понять, чем монстры отличаются от простых зверей. Особенно те из них, которые на зверей очень похожи. Вот толкутся у ворот города вечно голодные и любопытные келтиры, подбирают объедки, тявкают.

Конечно, они настолько бестолковы, что если убить одного, то соседние даже носом не поведут, а обычные лисицы вмиг разбежались бы кто куда. И глаз у келтира три, а не два. Но в остальном - все как полагается: шерсть, мокрый нос, розовый язычок. Может быть не все монстры совсем уж монстры?

Но наставники терпеливо поясняли Клайду и десяткам его одноклассников, что монстры - создания магические, и уже поэтому никак не могут быть обычными. Магическое создание - будь то келтир, гигантская жаба, низшие орки, суккубы или пауки - такие же ненастоящие, как големы, которых мастерят гномы. Поэтому, когда охотник убивает живого зверя, он получает его тушу, со всем что полагается туше - шкурой, мясом, рогами, костями или перьями. А когда маги или воины убивают монстров, то тело твари тает в воздухе, не связанное более магической энегрией. И иногда остаются разные вещи - остатки того, что применялось когда-то для создания монстра. Это может быть шкура - но шкура выдубленая и чистая, это могут быть кости - но кости сухие и белые. А могут попадаться самые неожиданные предметы, которые монстр находил в течении своего существования на поле боя или на трупах неудачливых разумных, которых он убил. Магическая субстанция монстра как бы втягивает найденный предмет в себя и удерживает его в течение времени существования твари. Причем, если однажды кто-то победил монстра и забрал предметы, оставшиеся на земле после его исчезновения, то потом в возродившейся твари могут оказаться точно такие же. А могут совсем другие. Природа этого явления была не до конца изучена современной магией.