— Твое дело — Морана недовольно искривила соболиную бровь — Я жалую, а ты уж принимай или нет.

— Богиня, повторюсь, я свой выбор сделал, потому никуда от вас не денусь. Поверьте, это на самом деле так. Что же до всего остального… Слово ведьмака, я делаю все, что от меня зависит, не сижу, сложа руки. Время изменилось, люди изменились, отношение к ценности жизни изменилось, это все добавляет трудностей. Но я про вас всегда помню.

— Верю тебе, ведьмак — чуть смягчился голос Мораны — Потому вот тебе еще один мой дар. Подойди поближе.

Я выполнил ее просьбу. Она встала с трона-пня, сделала пару шагов, оказавшись со мной почти лицом к лицу. Вернее — шеей к лицу, ростом богиня была куда выше меня.

— Кое-кто из моих младших слуг пережил эти столетия, и по сей день обитает там, в вашем мире — Морана положила мне ладони на плечи — Их дом — снежные метели, поземка, бураны. Дарую тебе малую власть над теми, кто губит людей в морозной мгле, лишая их сначала надежды, а затем и жизни. Если пристигнет беда, если потеряешь путь темной зимней ночью, они придут, помогут, выведут куда надо и ничего в обмен не попросят. Опять же — при нужде врага со следа собьют, закружат, запутают, а то и загубят. Чтобы призвать их, в холодную да снежную ночь просто скажи: «Именем Мораны и властью ее призываю вас к себе на помощь», и они явятся.

— А они — кто?

— Духи мелкие, что по недосмотру Рода и доброте его получили право на существование — пояснила Морана — Было их много, без числа. Какие-то в реки ушли, какие-то в леса, какие-то в жилища людские, близ печей греться. Эти вот ко мне прибились, а я уж их к делу приставила — метели крутить, окна вымораживать да сугробы наваливать. Я, вишь ты, ушла, а они, мелочь такая, остались.

Она приложила ладонь туда, где билось мое сердце, и я ощутил, как леденящий холод, обжигающий похлеще любого огня, проник ко мне в грудь и растекся по телу.

— Мороз перестал быть твоим врагом давно. Теперь и Зиме ты ближник, ведьмак. Цени это и не подведи меня.

— Ценю — серьезней некуда сказал я — Благодарю!

— А теперь ступай — легонько оттолкнула меня богиня — Тем более, что к тебе, как мне подсказывают, гостья пожаловала. И вот тебе совет напоследок — ты ей не верь. Она тебе не друг, никогда им не была и никогда не станет.

Земля уходит из-под ног, мир кружится вокруг своей оси, а я лечу куда-то туда, где неугасимым костром полыхает то ли его прошлое, то ли будущее.

Впрочем, конечной точкой, как и всегда в таких случаях, оказалась моя собственная постель. Да и куда я еще бы мог попасть из тех мест, где только что побывал?

А еще по квартире разливались трели дверного звонка. Похоже, что та моя гостья, о которой только что поведала Морана, ни скромничать, ни мудрить не стала. Она просто зажала кнопку пальцем, и ждала, когда ей откроют дверь.

— Это кто же у нас такой борзый? — спросил я, вставая с кровати. Вообще-то вопрос был адресован к Жанне, но ее дома не оказалось. Как видно, она отправилась на одну из своих магазинных прогулок. Характер у моей спутницы менялся, взгляды на жизнь тоже, но тяга к высокой моде и шоппингу, пусть даже вот такому, полувиртуальному, никуда не девалась.

— Так девка — сообщил Родька, молнией метнувшись в коридор и обратно — Молодая совсем, только что не сопливая. Одета срамно, но на гулящую не похожа, нет.

— Совсем интересно — хмыкнул я — Небось, адресом ошиблась.

— Отчего так?

— Родь, я уже вышел из той категории, в которой молодые и срамно одетые девки могли бы мной безвозмездно заинтересоваться. За деньги — да. А даром — это уже вряд ли.

— Наговариваешь ты на себя, хозяин — почесал ухо мой слуга — И потом — девки не только на годы смотрят, или на кошелек. Не-не-не! Вон, помнишь плясунью, которой ты ножку в немчих землях вылечил? Ей тоже годков было всего-ничего. И сладилось же все у вас, да хорошо так, с охами да вздохами. Жанна от злости тогда вообще из гостиницы сбёгла на три дня!

— Меньше смотри телевизор — попросил я его, натягивая джинсы — Особенно ток-шоу. А то у тебя ко всему прочему интонации психоаналитика начали появляться, а это уже совсем никуда не годится.

Щелкнул замок, дверь распахнулась и за ней на самом деле обнаружилась молодая светловолосая длинноногая девчонка с очаровательной улыбкой и невероятно очаровательными ямочками на щеках. И, что примечательно, ничего она адресом не ошиблась. Она на самом деле пожаловала именно ко мне.

— Привет — прощебетала она, белозубо улыбнулась и помахала ладошкой, на которой сверкнуло золотом тонкоободное колечко с синим камушком — Скучал?

— Не то слово — я провел ладонью по волосам, которые после псевдосна наверняка в разные стороны торчали — Но не ждал.

— И зря — назидательно произнесла незваная гостья — Я же говорила — ты меня чем-то зацепил, и теперь тебе от меня никуда не деться.

— Звучит как угроза — я привалился плечом к дверному косяку — А если серьезно — чем обязан?

— Может, все же в дом свой пригласишь? — притворно возмутилась девушка — Законы гостеприимства, элементарная вежливость… Или это не про тебя?

— Не про меня — подтвердил я — Мой дом — моя крепость, чтобы в него попасть нужен повод более веский, чем прихоть молоденькой, и пусть даже очень симпатичной, ведьмочки.

— Хорошо — покладисто согласилась Василиса и перекинула русую косу со спины на грудь — Тогда пошли гулять. Я, собственно, за тем и заглянула.

— Гулять? — чуть опешил я.

— Ну да — ведьма пальцами изобразила имитацию ходьбы — По улицам. Как остальные люди. Там май, вечереет, тепло. Сирень зацвела.

— Удивила — признался я — Разные мне предложения делали за последние годы, но такого давно не поступало.

— Потому что дружбу водишь не с теми — пояснила Василиса — Вот и забыл о том, что есть простые радости жизни, вроде пеших прогулок. Вы, ведьмаки, все в этом — или драка, или пьянка. А если с женщиной общаетесь, то или сразу с места в постель, или иди нафиг. Так что пошли, пошли. И денежек захвати немножко, мороженое мне купишь. Иди, одевайся, я тут, на лестнице тебя подожду.

Странно, но я и в самом деле забыл, что так бывает, что можно просто неспешно идти без какой-то конкретной цели рядом с симпатичной девушкой, есть мороженое и болтать ни о чем. Правда, мы, наверное, смотрелись рядом немного диссонансно, так как Василиса своим молодежно-минималистичным нарядом лет пять себе сбросила, и теперь по всем статьям внешне тянула максимум на старшеклассницу, а моя близость к тридцатнику никуда не делась. Но народ сейчас таков, что больше занят сам собой, потому лично я услышал только одну забавную реплику, исходящую от какой-то пожилой пары, сидевшей на скамейке:

— Надо же, такой молодой, и такая взрослая дочь

Васька, само собой, ее тоже расслышала и задорно хихикнула, чуть не уронив при этом мороженое, уже третье по счету.

— Поела? — спросил я у нее.

— Да.

— Попила?

— Да.

— Теперь говори, чего хочешь.

— Ничего не хочу — показала мне розовый язычок ведьмочка — Хотя нет. Вру. Хочу захомутать себе Ходящего близ Смерти и натянуть нос своим товаркам по ковену. Вот, видишь, я тебе честно все рассказала, не то, что некоторые.

— Некоторые — кто?

— Неважно. Среди нас есть всякие, знаешь ли. Мы тоже живые, у нас сердце есть, чувства.

— Душа — не удержался от того, чтобы поддеть ее, я.

— С душой у нас особые отношения — уже серьезно ответила Василис — А вообще по-разному случается. Вон одна у нас, сначала парня убить хотела, только и ждала, пока такая возможность подвернется, а потом раз — и в него влюбилась. Да так, что жизни ей теперь без него нет. А он никак ей поверить не может, что это на самом деле так, при том, что она ему, похоже, тоже нравится и сильно. Так и ходят краями друг около друга, рады бы быть вместе, да все никак.

— Прямо шекспировские страсти — признал я.

— Жизнь — как-то очень по-взрослому, что не очень вязалось с ее несерьезным видом, ответила мне Василиса — Куда там Шекспиру до наших реалий…