В себя я пришел резко и сразу. Не было никакого выплывания из туманного морока, я просто понял, что, во-первых, сижу на скамейке, во-вторых, что у меня ничего не болит. Одно было только неясно — я еще жив или уже нет? Сравнивать-то не с чем, не знаю я, как мир воспринимается с той, другой, стороны бытия.

Я потыкал себя пальцем в бок. Вроде ощутим и не болит. Я ущипнул себя за нос. Больно и немного щекотно.

— Жив ты, жив, — прогудел умрун, сидевший рядом со мной. — Не переживай. Была мысль о том, что неплохо бы тебя забрать к себе в слуги. А что? Смышлен, амбициозен и знаешь теперешний мир со всех сторон. Но потом я подумал о том, что, пока ты жив, мне от тебя пользы будет больше.

— Мой долг перед тобой теперь настолько велик, что даже не знаю, как его вернуть, — я встал с лавочки и поклонился Костяному Царю. — Правда не знаю.

— Долг, долг, — задумчиво произнес умрун. — Все-то мы меряем в этой жизни количеством взаимных услуг, причем чем дальше, тем сильнее. Потому и души в последнее время ко мне такие негодные попадают. Не знаешь иногда, к какой работе их приставить. Не должен ты мне ничего, ведьмак, считай, что я тебя выручил просто так. Захотел того — и сделал. На этом все.

— Благодарю, — снова поклонился Хозяину Кладбища я, а после добавил, не разгибаясь: — Наставник.

— Живи, — потрепал меня по голове своей костлявой рукой Костяной Царь. — И помни о том, что сегодня случилось. Это хороший урок, такой, за который, пожалуй, тебе врагу надо бы стол накрыть перед тем, как его убить. Не думай, что ты с приобретением опыта и знаний становишься непобедимым. Именно этот путь быстрее всего приведет тебя в могилу. А теперь иди. Тебя у входа, ждет женщина. Верно, хорошо она к тебе относится, раз так по тебе убивается. Сюда рвалась прийти, еле-еле ее сыскной дьяк удержал. И правильно сделал, я отсюда чую, что она с этим миром в особых отношениях. Могу не удержаться, очень уж лакомый кусок.

— Проклятая она, — вздохнул я. — Весь ее род. Вот думаю, как бы это проклятие снять. Ведьмы его…

— Я за тебя спокоен, — произнес умрун, после развернул меня и отвесил хорошего пинка, от которого я несколько шагов не то что пробежал, а пролетел. — Раз пытаешься у меня что-то выведать, значит, точно исцелился. Проваливай, говорю! Пока я не пожалел, что тебя пожалел. Хм, странная какая фраза получилась.

Вика и вправду мыкалась неподалеку от входа на территорию, а Нариман, опираясь на лопату, что-то ей неторопливо объяснял.

Увидев меня, девушка на мгновение застыла, а после рванулась вперед, мне даже пришлось чуть ускориться, чтобы она не пересекла ту границу, которую именно ей пересекать не стоит.

— Ну вот, а ты говорила, что это какая-то расплата, — обняв ее, произнес я. — Нет никаких расплат. Есть мое раздолбайство и твои знания. Я косячу, ты меня спасаешь, именно так, а не наоборот все и обстоит.

— Живой, — сказал Нариман, улыбаясь. — Хорошо! Я же говорил, кызым, что обойдется. Твой мужчина сильный.

— Не мой, — пробормотала Вика, пряча свое мокрое от слез лицо у меня на груди.

— Не твой, — подтвердила Жанна, стоявшая рядом с нами.

— Поживем — увидим, — ответил я обеим и спросил у Нифонтова: — Коль, подбросишь нас до дома?

— Конечно, — ответил оперативник. — Ф-фу! Здорово ты меня напугал! Думал, все, сгорел Ходящий.

— Не дождешься, — хмыкнул я и тихонько шепнул Вике: — Поехали. Ты же знаешь, ночь коротка, не стоит терять то время, которое есть у нас друг на друга. Его очень мало.

— Его почти нет, — подтвердила она. — Но еще чуть-чуть осталось. Поехали.

Автор благодарит всех тех, кто помогал ему в работе над этой книгой: Нури Магомедова, Евгения Петрова, Евгения Прядеева, Михаил Yakytа, Андрея Авдеева, Сергея Карпенко, Игоря Таратенко.

Отдельное спасибо Софье Потоцкой.

Автобус время от времени слегка потряхивало, уж не знаю точно отчего. Может, потому что он был заполнен всего наполовину, может, от того, что чем дальше мы удалялись от столицы, тем чаще выбоины встречались на дороге.

Впрочем, меня этот факт совершенно не смущал, я вообще не обращал на него внимания, благо и так мне имелось чем заняться. Я жевал пирожок с яблоками, запивая его шипучим «Дюшесом», купленным на автовокзале, и размышлял о том, что было и что будет. Причем о «было» думать было куда приятнее, чем о «будет», даже при том условии, что со вторым ясности на данный момент куда больше, чем с первым.

Вика ушла, когда я еще спал. Даже не разбудила, что немного обидно. Ну да, ночка у меня выдалась, конечно, та еще, потому можно было бы списать подобное ее решение на гуманизм, но, думаю, дело совсем не в нем. Скорее всего, наступившее утро развеяло случившееся в ночной тиши, и Вика снова стала Снежной королевой, искренне верящей в то, что одиночество есть ее судьба. Думаю, что имейся у нее возможность стереть мне память, то она сделала бы это не задумываясь, чтобы навсегда из нее вычеркнуть все, что было нами друг другу сказано в моей квартире, и то, что случилось после откровенного предутреннего разговора. В общем, все вернулось в начальную точку, так сказать, в лучших традициях жанра. Я же жив, чего огород дальше городить?

Звонить я ей не стал, хоть и хотелось. Не потому, что я гордый, нет. Просто смысла в этом поступке не имелось ни на грош. Она бы все равно не ответила, я это наверняка знаю.

А жаль.

Потому я не стал мудрить, остаток дня посвятил праздной лени, а следующим утром отправился на автовокзал, тот, с которого отходили пассажирские автобусы в нужном мне направлении, а именно в ту сторону, где находилась экоферма со светлым и лиричным названием «Ладные ключи». Вот тоже интересно — почему «ладные»? Не «светлые», не «звонкие», а «ладные»? Или речь идет не о тех ключах, которые из земли бьют, а о каких-то других? Которые от всех дверей?

Оно, конечно, лучше было бы на поезде поехать, тем более что весьма комфортабельный «Сапсан» одну из своих немногочисленных остановок делал аккурат в точке, приближенной к упомянутой экоферме. Полтора часа в бизнес-вагоне или вагоне-бистро, после полчасика на такси — и я на месте. Но вот только тогда мне пришлось бы ехать с почти пустыми руками, поскольку ведьмачий нож через вокзальную «рамку» я не пронесу. Ну да, можно было бы с собой прихватить Родьку, который хоть гаубицу протащить с собой куда угодно может, но этого я делать тоже не хотел. Не то место деревня ворожей, куда с собой его брать стоит, чересчур уж он у меня любопытен. Сунет нос не туда, куда следует, а отвечать за него мне придется. Или сожрет чего не то, лечи его после.

Да и плохого ничего в поездке на автобусе нет. Это же не раздолбанный ветеран подмосковных дорог вроде того, что я видел недавно, когда со Стасом и Маринкой ездил выкапывать останки незадачливого чухонца, верно? Тут мягкие сиденья, шторки на окнах, кондиционер — чего еще желать? А что еду дольше — оно и хорошо, есть время подумать. По моим нынешним делам уже большая роскошь.