Надо было. И я бы теперь голову себе не ломал — вторник остался в силе или нет? И если поездка все же состоится, то не надо ли мне ожидать выстрела в спину? В лесу такие вещи сейчас делать очень удобно. По нему сейчас никто еще не шастает, потому что грибов пока нет, ягод тоже, зато клещей полным-полно.

Впрочем, у меня есть Жанна, вот она и будет мне спину прикрывать. Авось обойдется. Ну или я успею выстрелить первым.

— А что с источником тем стало? — заинтересовался я. — Который мертвое живым делает?

— Не знаю, — богиня откинулась на спинку пня-трона. — Пересох, наверное. Или обычным родником стал, каких без числа на наших землях водится. Жива всегда была слабенькой, ей надо, чтобы все в ладу да мире жили, а если наоборот, то она слабела, хворала и плакала без меры.

— Странное поведение для богини, — удивился я.

— Ну уж какое есть, — усмехнулась Морана. — Она ушла в Навь одной из первых и с радостью стала туманом. Сама, доброй волей. Ей проще не быть вовсе, чем смотреть, как рушится все, что она и ее родня пестовали с того времени, как Род создал мир. Я — нет. Я, если надо, буду начинать снова и снова, но не сдамся. А она не такая. Ты запомни эти мои слова, ведьмак. Запомни хорошенько.

— Запомню, — пообещал я. — А вот еще…

Задать очередной вопрос я не успел, на той стороне реки что-то гулко бумкнуло, туман дернулся, так, словно он был плотный, что твое колесо, и его кто-то со всей дури пнул. Лицо Мораны посерьезнело, она соскочила с пня, подбежала ко мне и со всего маху хлопнула ладонью по лбу.

В глазах крутнулись стекляшки из калейдоскопа, а в следующий момент я ощутил, как меня кто-то трясет за плечо.

— Сань, да проснись ты уже, — ворвался в сознание голос Стаса. — Елки-палки, водой тебя обливать, что ли?

— Не надо, — проворчал я. — Все, уже не сплю.

— Мужик, ты крут, — сообщил мне оперативник и ткнул пальцем в щеку, на которой остался еле заметный шрамик. Да и тот можно разглядеть только тогда, если о нем знаешь. — Скажи, а это любую…

— Разовая акция, — даже не стал дослушивать его вопрос я. — Частить не стоит. Объяснять почему, не буду, просто поверь.

— Хорошо, — согласился он. — Ладно, я погнал. Спасибо тебе еще раз. И за щеку, и за… Понимание, скажем так.

— Да не за что. Но если чего — я вчера весь день был дома. И свидетели найдутся в случае необходимости.

— Само собой, — согласился Стас. — Это в наших общих интересах. Да, вот еще что. Ты если со стволом на улицу станешь выходить, не забывай бумажку писать. Мол, я, такой-то, нашел это оружие на газоне и сразу, как образцовый гражданин, понес его в полицию сдавать. Подпись. И самое главное, дата всегда должна быть текущая. Это не панацея, но при хорошем адвокате можно будет выкрутиться.

— Ну, это вопрос спорный, — усомнилась Жанна. — Если сильно кому-то серьезному дорогу перейти, то и без пистолета могут тебя отправить ватники шить.

— Потому лучше ты его с собой вообще не таскай, — почти в тон с ней завершил свой совет Калинин, пожал мне руку и направился к выходу.

— Вот у нас был случай… — завела было свою любимую песню о мире относительно высокой моды Жанна, но мне это сейчас было совершенно не нужно.

— Это все очень интересно, но скажи мне, ты что тут делаешь?

— Не поняла?

— И я не понял. Ты почему тут, а не в поместье Носова? Или ты уже туда смоталась и обратно вернулась?

— Упс, — хлопнула ресницами Жанна и метнулась в сторону балкона.

— Кругом бардак, — глянув ей вслед, вздохнул я, взял со стола заголосивший в этот момент смартфон и глянул на экран. — Тьфу! А тебе-то что от меня надо в такую рань?

— Здорово, — деловито поприветствовал меня Нифонтов, что-то с хрустом жуя. — Дрыхнешь?

— Уже нет, — без особой радости в голосе откликнулся я. — Коль, сегодня суббота. Ты чего не отдыхаешь?

— Работу работаю, — охотно ответил мне оперативник и вдруг заорал так, что у меня аж в ушах зазвенело: — Аникушка, куда? Оставь колбасу, говорю! Не имеешь права! Не хочу я твои сушки есть!

— Ты там с кем общаешься? — чуть опешил я.

— Да наш домовой за ЗОЖ топит, — пояснил Николай. — Чуть зазеваешься, и он вредную, но вкусную еду уже куда-то спрятал, а вместо нее тебе сушек приволок. Причем таких, которые еще во времена царя Николая были изготовлены, и не факт, что Второго. Я вот на тебя отвлекся, так он у меня сейчас полкольца краковской колбасы подрезал. Завтрак мой законный, на кровные деньги купленный!

— Ну, это нормально, — успокоил его я. — Мой слуга не лучше. С той, правда, разницей, что ваш еду прячет, а мой ее жрет как не в себя. Вроде только-только холодильник загрузил по самое не хочу, открываешь его через день, чтобы по кайфу кишкануться, а там пустота, одна петрушка лежит.

— Напраслину на меня взводишь, хозяин, — обидчиво проныл Родька. — Не было такого. Просто снедь нынче не та стала, что раньше, подолгу не храниться. Обернуться не успеешь, а она уже подванивать начала. Что остается делать? Только есть. Не выбрасывать же? И грех это, и деньги за нее плачены.

— Великомученики мы, — сообщил мне тем временем Нифонтов. — Не скажу, что нас пора канонизировать, но в целом поднять эту тему со временем будет можно.

— Так что случилось? — решил не длить я дискуссию о домовых, еде и причислении нас к лику святых. — Чего звонишь?

— Появилась кое-какая информация по вчерашнему фигуранту. Тому, который при жизни любил пить вино и есть сациви. Знаешь, все оказалось не так и сложно. Я бы сказал, даже где-то просто.

— Так рассказывай! — потребовал я.

— А давай начнем с тебя? — предложил мне Николай. — Например, мне очень интересно знать, что вы вчера с Калининым на пару учудили?

— Ничего особенного. Привели к финишу призрак Рагулина, того, который бывший чиновник. Кстати, можешь его из списка вычеркнуть.

— И опять молчком, — с почти искренней грустью в голосе произнес сотрудник отдела. — Ну вот как с тобой сотрудничать?

— Да никак, — ответил ему я. — Собственно, о каком сотрудничестве вообще может идти речь? С чего бы? Просто сейчас вышло так, что наши цели совпали, но и только. Как добьем оставшихся призраков, а также их идейного вдохновителя, так и разбежимся в разные стороны — ты в свою, я в свою.

— Боюсь, Саш, эти мечты так и останутся мечтами, — рассмеялся Николай.

— Да ладно.

— Брось ты. У тебя, приятель, есть умение находить на свою голову такие проблемы, что только диву даться можно. И, что примечательно, почти всегда эти проблемы попадают и в наше поле зрения. Более того, в зону интересов отдела. Так что ты особо не надейся на то, что нас судьба в разные стороны растащит. Это вряд ли. Повязаны мы одной веревочкой, прими это как данность.

— Не хочу.

— Не хоти, — разрешил Нифонтов. — Но все равно это так. Ну да ладно. Значит, бывший чиновник вышел из игры? Это хорошо. Что, сильно промутировал?

— Да ужас как, — подтвердил я. — В какой-то момент мне даже показалось, что он вообще из призрачного состояния вот-вот в материальное снова перейдет. Нет, такое случается, я и читал о подобном, и даже сам кое с чем сталкивался, но чтобы за такой короткий срок?

— А что Стасик? Много с тебя за помощь стряс?

— Некорректный вопрос, — осадил его я. — Наши с ним дела между нами останутся, непосредственно тебе подробности, думаю, ни к чему. Поверь, незаконного ничего он у меня не попросит, а если даже такое случится, то я ему откажу. Законы, и ваши, и остальные, я чту, как и все остальные ведьмаки. Такова наша жизненная установка — не переходить границы дозволенного, чтобы не создавать себе и роду проблемы.

— Поверь, все не так радужно, как ты говоришь, — посерьезнел голос Николая. — И ваш брат иногда такое устраивает, что ой-ой, я сам тому свидетель.

— В семье не без урода, — сказал я, подумав, что, скорее всего, оперативник имеет в виду моего несостоявшегося наставника Артема Сергеевича, которому в свое время крепко снесло крышу на теме силы и власти. Смертельно снесло. — Но в целом мы просто живем и не мешаем жить другим.