— Потому и не обучены, что дураки, — парировал колдун. — Да и нельзя таких, как ты, к нему подпускать. Вы все уничтожите. Все, что собиралось веками.

— Это да, — согласился я, открывая второе зелье, то, которое я называл «антидот». Не нравится мне это жжение в животе, кто знает, какая зараза на когте у умруна была? А если трупный яд? Плечо он мне поверху взрезал, а вот брюхо изрядно расковырял. — Даже не сомневайся. Убью я тебя обязательно. Сожгу по всем правилам и пепел по ветру развею. Чтобы и следа от тебя на земле не осталось.

— Дай бог нашему теляти да волка поймати, — рассмеялся Кощеев потомок. — С радостью посмотрю, как у тебя это получится. Но пока я решаю, что произойдет дальше, а не ты. Но надежду терять все же не стоит. А вдруг? Да и мне интереснее будет.

— Пять секунд, — попросил я его и одним глотком осушил пузырек, после чего выкатил глаза и задышал ртом. Это зелье приятным вкусом не отличалось, наоборот, отменная была гадость. — Уфф! Что ты там про надежду говорил?

— Советовал тебе не опускать руки. Иногда и оленю удается поддеть на рога охотника. Или на какое-то время даже скрыться в лесу, как один наш с тобой общий знакомый. Но рано или поздно все равно победит тот, у кого в руках ружье.

— А, так у нас тут охота затевается. — Я оперся рукой о стену и с трудом поднялся. — Вон оно чего!

— Мой отец был большим любителем данной забавы, — поделился со мной колдун. — Увы, его сожгли в доме, когда мне было всего тринадцать лет, но кое-что из его рассказов я запомнил. У меня вообще отличная память, ведьмак.

— А чего же тебя к нему за компанию не определили? — расстроенно поинтересовался я. — Вот все же халатно у нас на Руси относятся к работе. Вечно куда-то спешат, ничего до конца довести не могут.

— Ну вот не досмотрели, — рассмеялся колдун. — На твою голову. Так вот, относительно охоты. Сначала зверя надо поднять, и это я уже сделал, вон ты какой сейчас красивый! Вроде бы бодришься, а на деле первую кровь тебе уже пустили. Но это только начало. Теперь в дело вступят загонщики и заставят тебя как следует побегать, так, чтобы все силы из тебя вышли, все желание сопротивляться грядущему.

— А что там грядет? — уточнил я. — Ну надо же знать?

— Встреча с тем, кто поставит точку в твоем существовании, — охотно объяснил колдун. — Загонщики ведь и нужны для того, чтобы выгнать дичь на охотника и поставить ее под выстрел. Но ты не надейся, легко не отделаешься. Один выстрел — это скучно. Я хочу, чтобы ты осознал, что смерть — это заветная возможность избавиться от невозможно ужасной жизни, это привилегия, которую можно расценивать как награду. Но это мы вперед ушли, сейчас об этом говорить рано. А пока беги, ведьмак. Беги! Загонщики уже рядом!

— Как же много пафоса, — сказал я, но слова ушли в никуда. Колдун повесил трубку.

Вот скотина. И все-таки как же это он Ряжскую-то провел?

Или не провел, и она — часть его плана? Добровольная помощница? Если так, то даже и не знаю, хорошо это или плохо. Одно предельно ясно — если это так, то она не жилец в любом случае, этот хмырь ее под конец наверняка прикончит. Да и черт бы с ней, но до того, как она умрет, можно попробовать из нее что-то вытрясти. Но, разумеется, займусь этим не я, пусть Нифонтов тоже маленько поработает.

А лично я валю из Москвы. Сегодня же. Не знаю, кого этот змей пустил по моему следу, и знать не хочу. Сейчас так точно. Раны затягиваются, но лучше мне от этого не становится. Да и переварить произошедшее нужно.

Но для начала мне надо покинуть это место. Может, эти загонщики прямо сейчас сюда нагрянут? Вряд ли, конечно, но тем не менее. Да и эта паскуда на меня глазеет, что отдельно бесит. Плюс видок у меня тот еще. Полиция наверняка в эти края время от времени заглядывает, потому как кладбище статусное, и им показываться на глаза не стоит. Наверняка в отдел заметут.

Я сплюнул на асфальт, закинул рюкзак на плечо и поковылял в сторону моста над Яузой, находящегося неподалеку. Самое то место, чтобы перевести дух. Если что — бултых за парапет, и ищи меня свищи. Утонуть мне русалки не дадут, что же до преследователей — будут девушкам новые кавалеры на дне. Да и Нифонтову проще меня там подобрать.

Как только я скрылся в тени аллеи, ведущей к реке, так сразу оперативнику и позвонил. Ну да, ночь, но дело-то нешутейное.

— Что, тоже не спится? — вместо приветствия спросил у него я.

— Так себе юмор, — вполне бодро ответил мне Николай. — Как вылазка? Задалась?

— Не то слово. — Очень кстати меня еще и кашель разобрал. — Настолько, что я буду рад рассказать о ней в лицах, причем чем быстрее, тем лучше.

— Даже так? — немного задумчиво произнес оперативник. — А до утра если — не-а? Просто я только-только расплевался с одним ну очень неприятным делом и хотел хоть несколько часов вздремнуть.

— Можно и до утра, — не без сарказма ответил я. — Но это здорово усложнит мне жизнь. Понимаю, что ты мне ничего не должен, но тем не… Блин!

Просто в этот момент мимо на не очень большой скорости проехала новенькая бээмвэшка класса «премиум». Поравнявшись со мной, она задорно просигналила, после прибавила газу, мигнула габаритными фонарями и скрылась в московской ночи.

— Это был он, — сообщил Нифонтову я. — Сначала пообщались, а теперь и увиделись.

Ну, слова мои были относительной правдой, только оперативнику этого хватило для того, чтобы его голос потерял некую ночную томность.

— Речь о колдуне? Ты его видел?

— Пару секунд назад, — подтвердил я. — Скотину такую. Резвится он!

— Место назови, — попросил Николай. — Куда ехать?

Как уже было сказано, Москва — город, который никогда не спит, но это утверждение верно только в отношении части его жителей, к дорожным пробкам это почти не относится, потому уже минут через двадцать рядом со мной, сидящим на парапете набережной, остановился до боли знакомый внедорожник. Как видно, не так далеко от этого места Нифонтов занимался своими неприятными делами.

— Да ладно, — это было первое, что я сказал, забравшись в салон машины. — Ты решил меня добить? А как же гуманизм и человечность?

Просто в автомобиле он был не один. Рядом с ним на переднем сиденье обнаружилась Мезенцева, которая немедленно уставилась на меня нехорошим взглядом.

— А куда я ее дену? — резонно поинтересовался Николай. — Выкину посреди дороги? И потом, ребята, ваши отношения — ваше дело. Давайте не смешивать соленое и круглое, а тем более не прицеплять к этому всему меня, хорошо? А ты, Сашка, красив, красив. Я тебя когда сейчас увидел, думал, придется в больничку ехать. Это кто тебя так? Наш общий Друг?

Мезенцева протянула руку и потрогала мое плечо, которое виднелось под разодранной в хлам и заляпанной кровью футболкой.

— Рубцы поджившие, — сообщила она Нифонтову. — Небось отравы своей уже наглотался. И следы как от когтей.

— От них и есть, — подтвердил я. — Но, если бы не чертов колдун, ничего бы и не случилось. Слушай, давай уже ехать, а? Все по дороге расскажу. И это… Назад поглядывай, не упал ли кто нам на хвост. Похоже, я теперь дичь, на которую объявили охоту. Слышь, Евгения, твоя мечта сбылась. Моя голова стала призом, и ее мечтают прибить к стенке. Рада?

— Дурак, — надула губы Мезенцева, отвернулась от меня и уставилась перед собой.

— Дурак, — согласился я. — По-другому меня не назовешь.

— Куда едем-то? — словно и не заметив нашей короткой перепалки, осведомился Нифонтов. — К тебе?

— А не знаю, — усмехнулся я. — Теперь мой дом не сильно-то крепость. Как бы не ждали меня там неизвестные пока друзья, те самые загонщики.

— Интересно девки пляшут, по четыре штуки в ряд, — сказал Нифонтов, нажал на газ, и машина легко тронулась вперед. — Ну, рассказывай.

Не скажу, что я получил большое удовольствие, повествуя о своих похождениях. Гордиться там особо нечем, да и потряхивать меня начало потихоньку. Отходняк нагрянул. Но при этом я ничего не забыл, более того, добавил немного личных логических выкладок. Сейчас не время выяснять, кто мы с Николаем друг другу есть, после в шпионов играть станем, если доживем. А сейчас дело надо делать, то, что одно на двоих. Опять у нас с ним симбиоз образовался, поневоле в судьбу верить начнешь.