- Соболезную по поводу твоей утраты. Честно. Я видел в Грегори пример для подражания. Главы решительнее и бойца сильнее не видел этот мир, и от того ещё более прискорбно, что он погиб из-за какой-то девчонки. – Виктор перевёл взгляд на меня. – Ты сделала всё это, чтобы быть виноватой перед Рэмирой в большей степени, чем перед Фарго? Тебе настолько не хочется возвращаться домой?

Домой, а? Это он про Дно?

Зал опять наполнился голосами спорщиков, они перекрикивали друг друга, сыпали ругательствами, Арчи вступил в перепалку с Виктором, а Эд пыталась призвать всех к порядку, добавляя ещё больше шума.

- Кэс, - прошептал Мур мне на ухо, и его голос в окружавшем нас хаосе казался музыкой. – Я сделал это в большей степени для тебя, чем для старика, хотя именно он попросил меня об этом. Он умолял о смерти, как о пощаде, но я мог всего лишь принести ему оружие с твоего Побережья. Я хотел, чтобы мы сделали это вместе, ты и я, пусть даже так…

- Не впутывай меня в это!

- Он был бойцом, Кэс, и умер на своих условиях: от того, чему не мог бы сопротивляться даже в лучшие годы. Я был бы виноват перед ним больше, если бы просто продолжал смотреть.

- Это называется жалостью! Но в тебя её нет ни капли. Даже к собственным хозяевам!

- Моя жалость просто менее бесполезная, чем человеческая.

- Сказать, кому ты на самом деле помог? Всем этим корыстным подонкам, сидящим здесь!

- Наоборот. – Наверное, Мур улыбался. – Я забрал у них всё.

Я промолчала, потому что не собиралась спорить с ним на манер собравшейся здесь Рэмиры, хотя «забрал всё», серьёзно?! Именно поэтому мы – беднейшие в этом зале – теперь лишились ещё и свободы?

- У нас был уговор, так что осади! – надрывался Арчи, тыкая в сторону Виктора пальцем. – Ты сам предложил: если найду её первым, сделаю, что захочу. И я сделаю, не сомневайся, только тебя это уже не касается! Научись уже проигрывать!

- Это ты проиграл. Я нашёл её первым. Дважды.

- Где доказательства?

- Она сама может подтвердить. – Виктор посмотрел на меня. – Давай говори. Не упусти возможность облегчить свою участь, потому что ты в любом случае уйдёшь отсюда со мной, а твоего дефективного дружка утилизируют.

Мур усмехнулся. Кажется, только ему здесь было весело.

- Суд ещё не начался, и ты, кстати, такой же подсудимый, как и мы, - проговорила я, отворачиваясь, - так что у тебя нет прав меня допрашивать.

- Подсудимый? Тебе ли не знать, что Томаса Вэла я не убивал!

- Его – нет, но ты ведь не забыл про Марти?

- Нет, конечно. Вы пытали его и оставили любовное послание на его заднице. Как такое забудешь? Отсюда вопрос: какое тебе дело до того, что с ним стало?

- Такое, что ты теперь ничем не лучше нас, так что хватит строить из себя поборника правды. Ты здесь, чтобы оправдываться, а не других обвинять. Сегодня это не твоя роль.

- Точно подмечено, - раздался голос, и все обернулись на женщину переступившую порог. На ней был идеальный брючный костюм, а седые волосы - коротко пострижены. – Мы уже давно поняли, что ты отличный оратор, Виктор, но какой от этого прок, если свои обещания ты не выполняешь? Все твои слова для нас – пустой звук. Так что прояви хоть немного самоуважения и заткнись.

Она заставила его умолкнуть и отвернуться, хотя была меньше него раза в два и даже не думала повышать голос. Думаю, если какая женщина и могла поставить Виктора на место, то только величественная и непревзойдённая глава Дензы.

- Анна, - глухо поприветствовал её Арчи, и она положила руку ему на плечо, что-то говоря про то, как ей жаль, что приходиться снова встречаться при таких обстоятельствах.

Эти двое были хорошо знакомы, как видно, но едва ли их можно назвать друзьями.

Я посмотрела Анне за спину, на сопровождавшую её девушку в светлом платье. Бионик, несомненно, живая реклама её продукции. Тихая, юная, миловидная, обманчиво хрупкая - очень дипломатично со стороны Дензы было взять с собой на переговоры такое оружие.

- Твоя мама, «Джеймс», - сказала я, чувствуя себя неловко просто от того, что женщина задела меня взглядом. Наверняка, она считала меня воровкой даже в большей степени, чем Рэмира или Фарго.

- Хочешь познакомиться? - уточнил Мур.

- Плохая идея. Вдруг тебе в голову придёт и её прикончить, как своего отца… Двух отцов.

Проклятье.

- А ты снова начинаешь ревновать? – спросил он, и я отвернулась. – Как мне это нравится, Кэс… но ты не должна так сильно расстраиваться просто из-за того, что я снял твои подарки. Самый главный всё ещё на месте.

- Ты думаешь, меня сейчас именно это волнует?

- Я заметил, как ты смотрела на меня, как только вошла сюда. Я почувствовал себя таким виноватым.

- Не за то, за что надо бы!

- Хочу оправдаться перед тобой, Кэс…

- Обязательно, после того как я сама оправдаюсь перед судом. Хотя даже если я буду максимально убедительной, всё, чего я добьюсь – быстрой смерти от рук Рэмиры, которая сочтёт это таким же милосердием, как и то, которое ты оказал их главе. А перед этим они заставят меня убить тебя, хотя, честно, им даже заставлять не придётся!

В моих словах было больше страха, чем злости, и мужчина обнял меня, прижимая к себе, опустил голову на моё плечо, успокаивая, защищая.

- Тебе не нужно ни перед кем оправдываться, потому что ты здесь – главный судья, - сказал Мур, и прежде чем я успела возразить, появился настоящий судья.

Всё смолкло.

Эд торжественно объявила о прибытии главы Ирдэ, и встали все, кто до этого сидел, кроме нас, потому что Мур не признавал чинов, а я в тот момент забыла даже о том, как дышать.

- Сюда пожалуйста, господин Вёрджил.

Это ни черта не распространенное имя!

Это был тот самый парень с фестиваля видеоигр с тем же самым биоником, правда, на этот раз он прихватил с собой ещё и советника, так как сам был несовершеннолетним. Но даже присутствие рядом с ним этого старика мешало мне воспринимать его как-то иначе нежели Маршала - просто проказливого, избалованного, заносчивого подростка, который некогда пытался впечатлить меня богатством и щедростью. Точнее, делал вид, что пытался. Ведь реши он меня по-настоящему удивить, то просто признался бы, что является действующим главой самого влиятельного клана Правления.

Мур и Марс уставились друг на друга, кажется, довольные этой неожиданной встречей в куда большей степени. Они давно ждали этого момента: когда станут врагами официально и их спонтанно возникшую, взаимную ненависть уже можно будет чем-то объяснить.

Так что на благоприятный для нас для всех исход этого заседания я уже не могла рассчитывать. Эти двое собирались убить друг друга. Кроме того? Вёрджил держал в руках пистолет, из которого застрелился Грегори, и, похоже, оружие казалось ему более занятной игрушкой, чем приставка. Пусть даже, разглядывая его, он произносил проникновенную, сердечную речь в память покойного.

Когда с ней было кончено, сели все, кроме советника. И Виктора. И Арчи.

- Я не стану сидеть за одним столом с преступниками, - заявил Фарго, указывая на нас, и я поспешно убрала руки с полированной дубовой поверхности. – Кто им вообще разрешил здесь находиться?

Стулья, столы… Интересно, все члены главных семей настолько жадные?

- Я разрешил, - ответил с вызовом Вёрджил. – Рад снова сидеть с тобой за одним столом, Кассандра Шелл.

- Шелл? – переспросил Арчи, обернувшись на меня. – Ты назвалась моей фамилией?

Ясно, что он там себе вообразил, хотя мне тогда и сейчас меньше всего думалось о свадьбе.

- Рад?! – воскликнула я. - Ты подставил меня!

- А может я подставил Виктора? – Маршал посмотрел на него. – После такого позорного провала ты не можешь качать права в моём присутствии. И уж тем более мне что-то предъявлять.

Фарго даже виду не подал, что его это задело, потому что теперь он мог объявить:

- Слышал, Арчи? Даже Ирдэ подтвердит, что я нашёл её намного раньше тебя.