Неизвестно, услышали ли богини его мольбу, или Имп оказался слишком живуч, да только переборол напарник горячку. Только на дело с тех пор сам стал не ходок. Быстро задыхался, сворачивался улиткой вокруг застарелого шрама. Поэтому с тех пор он стал заправлять переговорами с клиентами. Сам Деган клиентов не видел, не видели и они его. Вместе с Импом они продумывали детали и ходы отступления, но работу Деган выполнял в одиночку.

...

Стоило подойти к гостинице, из конюшни, послышалось тихое ржание. Деган узнал голос лошадки Импа — умная животина признала его по шагам. Там же должна ждать и лошадь для Дегана. Мысленно послав животинкам привет, он взял саквояж подмышку так, словно у того оторвалась ручка. Неудобно, зато образ дополняет. При входе он специально стукнулся о притолоку макушкой. Охнул, поправил шляпу, пожал плечами, будто удивлялся сам себе: надо же, какой я неловкий и, наконец, вошёл.

В гостинице воняло трупами. Конкретно так воняло. Махнув головой так, что поля шляпы вскинулись и вновь опустились, Деган окинул взглядом грязный вестибюль, стойку хозяина напротив двери и длинную накрытую потёртым ковром лавку для постояльцев, жаждущих заселиться в эту клоаку. На данный момент жаждущих не было. Кроме облокотившегося на стойку небритого детины лет тридцати в засаленной тужурке, в вестибюле вообще не было ни души. Деган подумал, что скорее всего, трупную вонь издают подходившие близко к земле воды, но складывалось ощущение, будто хозяин гостиницы спрятал в подполе расчленёнными жену и её любовника.

«Да уж, Имп, умеешь ты находить душевные местечки! — уже второй раз за вечер мысленно воскликнул Деган. — Готов поспорить, кроме тебя здесь других постояльцев нет».

Тем временем, хозяин гостиницы, (а детина в тужурке наверняка он и есть), сверлил вошедшего тяжёлым взглядом.

— Чего хотел, любезный? — спросил он простуженным голосом.

Деган охнул, словно только что его увидел, неуклюжей походкой подошёл к стойке. Под ногами заскрипел песок, отрывисто скрипнула половица, точно под полом вскрикнул кто-то недобитый и недорасчленённый. Встав так, что тень от шляпы закрывала почти всё лицо, Деган задержался взглядом на правой руке хозяина. Между большим и указательным пальцами была набита татуировка: голая женщина с распущенными волосами. Когда детина соединял пальцы, она наклонялась, выпячивая зад, когда разводил — выпрямлялась. Насколько Деган знал, такие татуировки любили набивать себе каторжники. Они в шутку называли их: моя краля всегда меня ждёт.

Наверняка у этого малого была припасена дюжина разных историй об усыпанном доблестями пути из каторжников в хозяева гостиниц. Но это всё чушь для наивных девушек. С каторги отпускают стукачей и крыс, чтобы, получив свободу, они продолжали работать на охранку, докладывая о подозрительных личностях. Не зря городишка стоял на границе империи и буквально кишел приезжими-проезжими.

— Мне бы комнату, — промямлил Деган.

— Можно и комнату, — лениво растягивая слова сказал хозяин, глядя на Дегана, как на раздавленное насекомое. — Цераты есть?

Женщина на татуировке вильнула задом. Казалось, они с детиной работают в паре.

— Д-да, — Деган торопливо порылся в кармане, достал тощий мешочек с цератами, стал торопливо развязывать его, но зажатый под мышкой саквояж мешал, и мешочек выпал из рук. Монеты раскатились по полу, несколько провалились в щели между досками. Деган и хозяин одновременно проводили их взглядами: первый сокрушённо, второй с презрением и насмешкой. Не выпуская саквояж из объятий, Деган присел на корточки и стал собирать цераты быстрыми, суетливыми движениями.

____

* Цераты — мелкие монеты, считаются основным денежным выражением мира Сивон.

**Тахо — алкогольный напиток.

**** Теталы — крупные монеты.

**** Онгеа. Часть света, где находится Орден братства Зиккур.

Хозяин взял со стойки нож для резки бумаги и принялся чистить ногти, поглядывая на незадачливого постояльца.

Кое-как собрав монеты, Деган поднялся в полный рост, поудобнее перехватил саквояж и подошёл к стойке. Хозяин продолжал чистить ногти.

— Вот! — объявил Деган и положил перед хозяином цераты.

Детина соизволил перевести на него взгляд.

— Надолго к нам в Сухо? — лениво спросил он.

— Пока не знаю, — ответил Деган и застенчиво улыбнулся: — Папенька умер, нас с сестрёнкой с долгами оставил, а в нашем городе работу сложно найти. Только в торговлю идти, но у меня характер не подходящий...

Он отвёл свободную руку, точно показывал: посмотри сам, какой из меня торговец? Детина бросил на него косой взгляд, усмехнулся, соглашаясь: да уж, никакой. Там нужны парни ушлые и хваткие, а ты, братец, ложку до рта донести не можешь, не расплескав.

Деган подался вперёд и спросил с заискивающей улыбкой:

— Я слышал, в карьер берут вольнонаёмных? Хочу попытаться.

Хозяин вытянул губы трубочкой, будто собрался насвистеть мелодию, но вместо этого сказал:

— Что же не попытаться? Пытаться всегда нужно. Только у нас тут карьера нет, он дальше, к северу.

Деган часто закивал и поправил саквояж, который норовил упасть на пол.

— Знаю... Я как раз и ехал туда на дилижансе, но у него рессора накрылась. Тут, при подъезде к городу. Сказали, если этот не починят, следующий будет через два дня.

Поломка дилижанса была правдой, и к слову, Деган «скормил» её уже трём сторожевым патрулям. Деган умалчивал лишь о том, что рессора накрылась не сама по себе, а с его помощью.

— Поня-а-атно, — протянул хозяин гостиницы.

Теперь история незадачливого постояльца сложилась в его голове в стройную картинку. Он отложил нож и посмотрел на Дегана:

— Ты, дружище, правильно сделал, что зашёл ко мне «На вершину».

Он начал собирать со стойки цераты. При каждом движении женщина на татуировке подмахивала задом. Если хозяина будут спрашивать, кто останавливался в гостинице, он скажет, что постояльцев было двое: калека и недоумок. Заселились в разное время, калека пробыл день и выехал утром, а недоумок задержался чуть дольше. Ждал дилижанс взамен сломавшегося. Вот только если начнут искать среди пассажиров сломанного дилижанса, окажется, что такого пассажира никто не помнит.

Высыпав монеты в ящик стоявшего справа комода, хозяин достал оттуда ключ на верёвочке к которой была прицеплена бирка с номером «шесть», и положил на стойку перед Деганом.

— Комната на втором этаже. Сортир во дворе, пожрать можно в харчевне в конце улицы, — он хитро улыбнулся и добавил: — Но если в средствах не стеснён, могу предложить номер люкс с ванной.

— Настоящей?! — по-детски изумился Деган.

Хозяин со значением кивнул и указал пальцем налево.

— Там.

— И вода есть? — перейдя на благоговейный шёпот, спросил Деган.

— Три бочонка, — с такой же интонацией заверил хозяин. — Лично натаскал. Обещалась заехать дама из столицы, но видать что-то задержало в пути, — он ухмыльнулся: — Так что, подготовить?

Деган застенчиво улыбнулся:

— Что если дама приедет, а я в её ванне? Что я ей скажу?

— Потри спинку, красуля! — хозяин заржал так, что забились лошади в конюшне. — И вообще, дружище, (он перегнулся через стойку и хлопнул Дегана по плечу), в этом деле лучше поменьше слов.

И снова заржал. Деган окончательно потерялся. Не зная куда спрятать глаза, пробормотал:

— Спасибо за предложение... Но мне обычный номер.

— Дело твоё, дружище, дело твоё, — ухмыльнулся хозяин, после чего придвинул к нему книгу регистрации, чернильницу и перо.

В книге постояльцев Деган записался под именем Мартин Блюм.

После чего направился в свой номер. Поудобнее перехватив саквояж, он стал подниматься по кряхтящей и стонущей на разные голоса лестнице. Ступени угрожающе прогибались под ногами, того и гляди провалятся. Внезапно в спину, будто сквозняком, потянуло нехорошим предчувствием. Деган резко обернулся, цапнул хозяина взглядом.