Я сдержано вздохнула: цепочка помех всё удлиннялась и теперь требовалось, чтобы заодно с Ирэеной и Фриидой ветром куда-нибудь сдуло и Наади. На моё счастье к дому подбежала одна из её многочисленных племянниц. Сильно картавя, девочка прокричала, что Наади надо плямо сейчас пойти домой. Быстло-быстло, слочно-слочно! Потому что дома кошма-а-ал! Кошма-а-а-л!

Тяжело вздохнув, женщина отбросила свитки, резко встала и стремительно ушла. Дождавшись, пока обе скроются из вида, я спустилась с крыши, подбежала к сваленным в кучу свиткам и стала перебирать их в поисках нужного с заклинанием вызова уфари. Я уже представила, как безобидный, многоногий уфари побегает по дому, всполошит девчонок, они побегут его догонять, а я в это время проберусь в комнату и подсыплю им в чашки порошок.

Вот кажется и нужный свиток... да, я помню этот рисунок уфари в нижнем углу — только за годы свиток стал ещё потрёпаннее и в некоторых местах слова вовсе не читались. По-хорошему, его следовало переписать на новый, пока совсем в труху не рассыпался.

Скатав свиток в трубочку и спрятав под халат, я через дымоход выбралась на крышу, спрыгнула на землю и побежала к дому Фрииды. Надеюсь, их чаепитие ещё не закончилось...

Не закончилось. Девушки по-прежнему сидели на веранде и обсуждали предстоящую поездку в Тарганен. Ах, такое приключение, такое приключение!

— Приключение, да не для вас, — хихикнула я, достала из-за пазухи свиток и, расправив его на стене дома, всмотрелась в заклинание. — Итак, что тут у нас... Эйонари мистери...

Я запнулась, так как следующее слово было затёрто до нечитаемости. Ладно пропустим. Дальше.

— Уфари грос... или мрос...

О, Духи леса, ну как можно хранить свитки в таком состоянии?! Пусть будет грос, звучит лучше.

— Э-э... Уфари грос эйонари вИдос... или это не «в», а грязь?

Я обречённо прижалась лбом к свитку. Ох-хох, ничего у меня не получилось и не видать мне Тарганен, как своих ушей... Буду таскаться по Сеншаю, стучать в чужие двери и выслушивать скучные истории владельцев квартир.

Что-то мягкое коснулось моего правого плеча. Я скосила глаза и увидела большие, поросшие рыжим волосом губы.

Волосатые губы. Губы волосатые.

Я уставилась на стену перед собой — на стене покачивалась огромная тень, раза в три больше меня. Волосатые губы сложились в трубочку и потянулись к моей щеке. Я выронила свиток и очень-очень медленно повернулась. Передо мной стояла огромная неведомая зверюга, покрытая рыжей шерстью. У зверюги была небольшая продолговатая голова, длинная шея, короткое туловище, толстый хвост, который заканчивался чем-то вроде навершия палицы и мощные мускулистые задние лапы. Передние наоборот были маленькими и напоминали ручки. Вдоль всего хребта росла густая ярко-красная грива.

Несколько бесконечно долгих мгновений мы смотрели друг на друга, потом зверюга хлопнула длиннющими пушистыми ресницами и проблеяла тоненьким голосом:

— Ма-а-а-ма!

— А-а-а-а! — заорала я и рванула к веранде.

Обернувшись на бегу, увидела, что зверюга по-прежнему стоит возле дома, глядя мне вслед с выражением обиженного ребёнка. В несколько прыжков я достигла веранды. Ирэена и Фриида уставились на меня с крайним изумлением. Фриида так даже забыла, что хотела откусить пирожок.

— Не говорите ему, что я здесь! — взмолилась я, юркнула под стол и натянула со своей стороны скатерть почти до пола. На пол брякнулся заварник и разлетелся на осколки.

— Кому не говорить? — ошарашенно спросила Ирэена.

Раздался топот, и в просвет между скатертью и полом легла тень.

— Ма-а-а-а-ма! — проблеял голосок.

Веранду заполнили дикие женские вопли. Выглянув с другой стороны стола, я увидела, как подружки слаженно, точно репетировали не один день, перемахнули через перила веранды и помчались прочь.

Я сжалась под столом, беззвучно шепча:

— Уходи! Уходи! Уходи!

Большой, с мою ладонь коготь приподнял скатерть, и под стол заглянула уже знакомая мне губастая морда. Увидев меня, зверюга радостно захлопала ресницами:

— Ма-а-а-а-ма!

— Я тебе не мама! — разозлилась я. — Посмотри на меня и на себя. Ничего общего!

— Ма-а-а-а-ма, — настырно повторила зверюга и стянула со стола скатерть. На пол полетели чашки, плошки и недоеденные пироги.

Я попятилась задом, выползая из-под стола. Потом вскочила на ноги, перепрыгнула через перила и бросилась следом за девушками. Зверюга в несколько прыжков нагнала меня и побежала рядом, игриво кося лиловым глазом. Я понимала, что надо остановиться — и не могла. Дикий ужас гнал меня к людям, к Наставнику, к Главе. Они умные, пусть придумают, что делать. А боюсь, боюсь, боюсь, боюсь.

Тем временем, Фриида с Ирэеной переполошили своими воплями всё селение. Люди выскакивали из домов — кто с кистенём, кто со скалкой — не видели ничего подозрительного, кроме двух беснующихся посреди улицы девиц, и останавливались в нерешительности. Над селением витал вопрос: а что случилось-то? Случилось-то что?!

Девушки спутанно рассказали...

Скоро зверюге стало скучно бежать рядом и он начал нарезать вокруг меня круги, весело размахивая хвостом. Палица на его конце разносила в щепки попадавшиеся на пути бочки, телеги, небольшие курятники и собачьи будки. Кудахтали растревоженные куры, ошалелые псы бежали за нами с диким лаем, встречные гуси вытягивали шеи и провожали воинственным шипением.

Так — окружённые птицами, собаками и ещё Хун знает кем, мы вырвались на центральную улицу, где нас встретил заслон из селян. Они перекрыли дорогу и ощетинились копьями и стрелами, будто дикобраз иглами.

Мы всей толпой резко затормозили. Прокричал сидевший на макушке у зверюги петух.

Я оглядела спрятавшихся за копьями односельчан. Зверюга легонько боднула меня головой в плечо, как бы спрашивая: «А чё мы играть перестали?»

— Эй, Маара, кто это с тобой? — крикнули из толпы.

— Уж не новый ли подарочек от императора Тарганен?

Заскрипела туго натянутая тетива.

— Не стреляйте! — заорала я и встала перед зверюгой, раскинув руки. — Его не подсылал император Тарганен! Он... Он всего лишь играет.

Из толпы вышел Наставник. Встал напротив нас, широко расставив ноги и уперев кулаки в бока. Зверюга утробно заурчал и взрыл задней лапой землю. В стороны полетели большие комья.

— Ну, и откудаэтот игрун появился? — сурово спросил у меня Наставник.

Я смутилась:

— Он... вообще из ниоткуда. Это... Уфари. Я хотела заклинание попробовать, но... неправильно прочитала и вот он... Таким получился... Вот.

Наставник ещё раз пристально осмотрел зверюгу, задержавшись взглядом на могучих когтях и хвосте с палицей. Неожиданно на его лице появилось лукавое выражение.

— А ещё таких наделать можешь? — спросил он.

— Я? — растерялась я.

— Ты, ты, — кивнул он с улыбкой.

Я хотела сказать, что у меня этот-то получился случайно, и я уже не помню, какие именно слова говорила... Но вместо этого тоже подбоченилась и с вызовом сказала:

— В Тарганен с собой возьмёте — наделаю!

Наставник громко рассмеялся. Краем глаза я увидела, что селяне один за другим опускают оружие и рассматривают зверюгу скорее с интересом, чем с опаской.

— Ну и настырная же ты, — заметил Наставник. — В империю Тарганен ей захотелось... Что ж, возьму, раз так невмоготу.

— Тогда я хоть сейчас наделаю! Сколько нужно? — запальчиво воскликнула я.

— Погодь. Нужно сперва понять, что это такое, поддаётся ли дрессировке и можно ли его объездить.

Наставник подошёл к зверюге, протянул руку и дотронулся до его шеи. Уфари предостерегающе зарычал и скосил на меня горящий лиловый глаз.

— Всё хорошо, — сказала я. — Он друг.

Взгляд уфари потеплел, и он проблеял:

— Маа-а-а-ма!

Среди односельчан раздались смешки.

— Всё верно, а я мама, — улыбнулась я.

Мы ехали уже пятый день, и я пока не пожалела, что настояла на своём участии. Гораздо сильнее я жалела о другом: что до сих пор ни разу не выбиралась из Леса. Этот мир был таким огромным и разным! Мне казалось, моя бедная голова не сможет вместить в себя даже самую малую его часть.