Оставил меня умирать.

Она смотрит на меня, ее глаза переполнены эмоциями. Ей нужен ответ, ответ на вопрос, почему я не повел себя как монстр, в которого меня превратили.

Я открываю рот, ожидая, что из него вывалится хороший ответ. Полагаю, что это не так, потому что я вздыхаю и говорю: — Знаешь, мы так и не смогли закончить наш танец.

Она моргает. — Это был не ответ.

— Это потому, что мы еще не танцевали. Ты уже должна знать, как это работает, Грей. Мы танцуем, и ты получаешь ответ. Или мы не танцуем, и ты останешься размышлять обо всех своих наболевших вопросах обо мне.

Она разражается смехом. — Ты шутишь. Только не это опять.

— Да, опять. — Я встаю на ноги и подхожу к тому месту, где она сидит на своем пне. — Итак, — протягиваю ей руку с ленивым поклоном, — мы танцуем или нет, Грей?

Она закатывает глаза, пытаясь побороть улыбку, которая тянется к ее губам. — Отлично. — Она кладет свою ладонь на мою, и от одного только прикосновения у меня учащается пульс.

Что эта девушка сделала со мной?

Мы делаем несколько шагов от костра, бледный свет луны и мерцание звезд. Я кладу ее руку себе на плечо, а другой придерживаю, стараясь не перетянуть швы. Другая рука находит ее талию, я обхватываю ее за спину и притягиваю к себе. В моих объятиях она ощущается такой знакомой, и я впитываю каждую деталь, запоминаю каждое движение.

Мы начинаем шагать в такт, не слыша ничего, кроме стука собственных сердец и стрекота сверчков вокруг нас. Мы погружаемся в темноту, становясь лишь тенями в мерцающем свете костра.

— Здесь нет музыки, — говорит она, но в ее голосе звучит веселье.

— Тогда, наверное, мы не будем знать, когда прекращать танцевать. Как жаль. — Мой подбородок задевает ее макушку, и я опускаю его на землю, заставляя ее удивленно вздохнуть.

— Не искушай меня топтать твои пальцы на ногах, — угрожает она, задыхаясь.

Я медленно поднимаю его обратно и говорю: — О, мы не можем этого сделать. Я все еще не оправился после того, как мы танцевали в последний раз.

На мгновение мы замолчали, слушая хруст веток под ногами и потрескивание костра. Сквозь ее тонкий и потрепанный танк я чувствую тепло ее тела, ощущаю ее кожу под своей рукой.

Отвлекает.

Ее голос тих, когда она нарушает молчание, как будто не желая прерывать этот момент. — Итак, ответ на мой вопрос?

Верно. Это.

— Неужели это так шокирует, что я не хочу, чтобы ты умирала? — Я слегка откидываюсь назад, чтобы встретиться с ней взглядом. — Так шокирует то, что я могу кому-то помочь?

Она не колеблется. — Да.

Я почти смеюсь. — Не могу сказать, что я удивлен.

— Просто, — она делает паузу, ее глаза перебегают с одного на другой, словно ища в них ответ, — я думала, что ты больше похож на своего отца.

Ее слова врезаются в меня. Отец... ну, он король. Он холоден, строг и очень редко производит впечатление, даже на своих собственных сыновей. Наверное, в каком-то смысле он сделал меня похожим на него, научил меня, как вести себя, что чувствовать и, что еще важнее, чего не чувствовать. Благодаря ему я создал множество различных масок, которые я могу надевать и снимать по своему усмотрению.

Я — беспорядок. Путаница из приглушенных эмоций и хорошо выстроенных стен.

Но поскольку я сам не знаю ответа на ее вопрос, я задаю ей свой собственный. — Так вот почему ты меня так ненавидишь? Потому что ты решила, что я похож на своего отца, который тебе явно безразличен?

— Я не ненавижу тебя, — отвечает она слишком быстро, делая паузу, чтобы понять, правильно ли она сказала, а я думаю, почему она не сказала этого раньше.

Я криво улыбаюсь. — О, ты не ненавидишь меня? Так что же, каждая угроза моей жизни — это признание в любви?

— Я сказала, что не ненавижу тебя, принц. Но это не значит, что я тебя не презираю.

Я наклоняю голову, ищу ее глаза. — Мне кажется, ты презираешь то, что не презираешь меня. — Ее рот открывается, но потом она закрывает его и смотрит на меня пристальным взглядом. Похоже, я лишил ее дара речи.

Что ж, это впервые.

— Используй слова, Грей. — Я улыбаюсь, кручу ее, прежде чем притянуть к себе. — Скажи мне, я не прав?

— Я думала, это я задаю тебе вопросы? — говорит она, отвлекая мое внимание своей уничтожающей улыбкой и продуманными словами.

И она думает, что я расчетливый.

Она отворачивается от меня, прикусывает внутреннюю сторону щеки, прежде чем снова встретиться с моим взглядом. — Ты бы помог кому-нибудь из остальных? — Пауза. — Кому-то, кроме Джекса или Энди?

Кому-то, кроме тех немногих людей, о которых я действительно забочусь.

Медленная улыбка расплывается по моему лицу. — Дорогая, я сомневаюсь, что вид умирающего человека затронул бы меня так же сильно, как тебя, живого и здорового.

Она сглатывает. — Ты бесстыдный флиртун, Азер.

— Только для тебя.

— Хм. Теперь, похоже, ты еще и бессовестный лжец.

Я тихо рассмеялся и сказал: — Моя очередь задавать вопрос. — Она открывает рот, скорее всего, чтобы возразить, но я прерываю ее. — Итак, из всех людей, бродивших по Луту в тот день, почему мне посчастливилось быть ограбленным вслепую?

Ее рот захлопывается, прежде чем ее губы расплываются в улыбке. — Ты подходишь под описание.

— Под описание?

Ее улыбка совсем не милая. — Да. Ты выглядел дерзко и был набит монетами. Это мои любимые цели.

Я наклоняюсь ближе к ней. — Ну, эта цель знала, что ты обокрала ее.

— Ты слишком поздно понял, что я тебя обокрала.

— Забавно, но я помню, что поймал тебя почти сразу.

Ее улыбка самодовольна. — Только потому, что я вернулась и спасла тебя. — Затем она смеется. — И что, ты думаешь, что я не смогу украсть у тебя снова так, чтобы ты не заметил?

— Я думаю, что я замечаю все, что ты делаешь. Так что да.

Она приостанавливается, ее лицо близко к моему, на мгновение ошеломленное моими словами. Я улыбаюсь, наслаждаясь тем, как она взволнована. Следующие слова она произносит мягко, медленно. — Это вызов, Азер?

— Это факт, Грей.

— Правда? — говорит она, внезапно пропуская что-то между нашими лицами. — Это интересно, потому что я стащила это с тебя почти сразу после того, как мы начали танцевать.

Я прищуриваюсь в тусклом свете и ругаюсь про себя, когда понимаю, что она держит в руках. Кожаный ремешок Брэкстона, когда-то надежно спрятанный в моем кармане, теперь зажат между ее пальцами и раскачивается перед моим лицом.

— Я впечатлен, Грей. — Я непринужденно пожимаю плечами, а затем добавляю: — Я в основном шокирован тем, что не замечал, насколько внимательно к тебе отношусь.

Пэйдин закатывает глаза. — Отвлекающий маневр.

Я быстро окидываю ее взглядом, а затем возвращаюсь к улыбке. — Ты очень хороша в этом, не так ли?

Она молчит, внимательно наблюдая за мной, а затем отводит взгляд. Я тоже отвожу взгляд, готовясь к очередному ее назойливому вопросу.

— Какой твой любимый цвет?

Я перевожу взгляд на нее. — Что? — Затем чуть не давлюсь смехом.

— Твой любимый цвет. Какой?

В этот раз я едва не наступил ей на пятки от шока и удивления. — Из всего, о чем ты могла бы меня спросить, ты спрашиваешь, какой у меня любимый цвет? — Я не могу сдержать улыбку, которая расползается по моему лицу.

Она раздраженно сдувает прядь волос с глаз. — Мне кажется, что я многого о тебе не знаю, поэтому я решила начать с основ. — Веселый вздох. — Я отпускаю тебя с легким вопросом, так что не разочаровывай. Какой твой любимый цвет?

Я покрутил ее в руках, хотя бы для того, чтобы дать себе время подумать. Раньше я никогда не задумывался о том, какой у меня любимый цвет. Это никогда не казалось мне важным.

До тех пор, пока я не заглянул в пару голубых глаз и не понял, что, возможно, утонуть — это прекрасно.

Пока я не взглянул в пару огненно-голубых глаз и не понял, что, возможно, сгореть — это безболезненно.