Они останавливаются перед нами, Блэр наклоняет голову и говорит: — Мальчики.

Китт обнимает Джекса за плечи и кивает каждой из девушек. — Блэр. Сэйди.

Сэйди улыбается нам, искренне, но сдержанно, как всегда. — Я хотела поздравить вас с тем, что вы прошли в Испытания.

Верно. Сегодня объявили участников.

То, что я участвую в Испытаниях, не удивительно. Королевство и я знали о моей судьбе с самого детства. Будущий Энфорсер должен проявить себя, и Испытания заставляют меня это сделать. Моя следующая миссия — победа в состязании, и если я не смогу...

Я застыл на месте, когда слова Сэйди наконец дошли до меня.

— Я хотела поздравить вас двоих...

Я бросаю растерянный взгляд на Китта, уверенный, что это какая-то ошибка. Испытания всегда были моей судьбой, а не его. Будущий король редко выходил за стены замка, тем более на кровавую арену, где его могла забрать смерть. Отец никогда не стал бы так рисковать жизнью своего наследника, но вот мной и моей репутацией он рисковал без проблем.

— Да, по крайней мере, два брата будут вместе, — с ухмылкой говорит Блэр, переводя взгляд с меня на...

Нет. Не на него.

— Ч-что?

В его голосе звучит благоговение, а карие глаза расширены от удивления.

Джекс.

Он смотрит между мной и Киттом, улыбка расплывается по его лицу. — Я сделал это! Я в Испытаниях! — Он практически спрыгивает с земли от восторга, сопротивляясь желанию мигать вокруг колец от возбуждения. Я встречаю взгляд Китта, и он понимающе хмурится.

Это значительно усложнит Испытания. Теперь мне придется защищать не только себя, но и младшего брата, который едва не падает в обморок при виде крови.

Но мы ничего не говорим, чтобы отговорить Джекса, натягиваем улыбки, чтобы заменить хмурые лица. Участие в Испытаниях — высокая честь, которой удостаиваются лишь немногие, и Джекс заслуживает праздника, несмотря на наше внезапное напряжение.

— Что ж, похоже, теперь мы все соперники, — с ухмылкой говорит Блэр, давая своим словам прозвучать. Не слишком хитрый способ сообщить нам, что и она, и Сэйди тоже будут участвовать в соревнованиях.

Мы все смотрим друг на друга, Сэйди молчит, а Блэр ухмыляется. Китт прочищает горло, вклиниваясь в разговор. — Вы знаете, кто еще участвует в конкурсе?

Сэйди кивает, доставая из кармана смятую листовку. Китт быстро просматривает имена и вздыхает. — Ага. Только три имени я не узнаю. Должно быть, Оборонительные или Приземленные из города.

Он протягивает мне листовку, и я быстро просматриваю список.

Мои глаза останавливаются на определенном расположении букв, прежде чем у меня перехватывает дыхание.

Там, в самом низу списка, находится имя, о котором я думал гораздо больше, чем хотел бы признать.

Это ее.

Глава 10

Пэйдин

Я могла бы стоять там часами, глядя на транспарант с моим именем, написанным огромными буквами, если бы не масса людей, глазеющих на меня.

Они выбрали меня.

Или, другими словами, они выбрали меня, чтобы я умерла.

И все потому, что я спасла этого придурка принца.

Постукивание по плечу выводит меня из ступора.

Я застываю от резкого запаха крахмала и вздыхаю, медленно поворачиваясь лицом к Имперцу. Он молод. Мой взгляд скользит между его беспорядочными рыжими волосами и карими глазами, буравящими меня, совершенно не обеспокоенного моим явным презрением к его виду. Он улыбается мне маленькой, застенчивой улыбкой.

Тревожной.

За все свои годы я ни разу не встречала доброго Имперца, и я сомневаюсь, что он — исключение.

— Вы Пэйдин Грей, верно? — Мужчина взмахом руки указывает на табличку над нами.

— Кто хочет знать? — бурчу я.

— Э-э, — он потирает затылок, — король? Я здесь, чтобы сопроводить тебя во дворец, где ты останешься до окончания Испытаний.

Невысказанные слова повисли в воздухе между нами. Или пока ты не умрешь.

— Сейчас? Прямо сейчас? — Мне не нравится, как высоко и бездыханно звучит мой голос, но я не могу остановить панику, поднимающуюся к горлу. — Но Испытания начнутся только через две недели.

Он выглядит почти извиняющимся, и я ненавижу это. — Участники всегда приезжают во дворец за две недели до начала, чтобы пройти подготовку, интервью и, конечно же, первый бал.

Как я могла забыть о том, как показательны эти Испытания?

Он мотает головой, рыжие волосы вздымаются, как пламя, и он смотрит, не наблюдает ли кто за ним. Затем он слегка наклоняется, и его следующие слова звучат как бормотание. — Я могу дать тебе только... хм, пять минут или около того, прежде чем мы должны будем уйти.

Я не колеблюсь и бегу по улице так быстро, как только могут нести меня мои ноги.

Адена.

Я останавливаюсь перед нашим маленьким переулком и сглатываю комок в горле при виде того, как она сидит за Фортом, напевая, пока шьет. Я все это воспринимаю, направляясь к ней. Каждый кусок мусора, который мы вместе собирали, чтобы согреться ночью. Каждый клочок одежды, сваленный рядом с ней во время работы. Каждый локон волос, выбившийся из беспорядочного пучка на затылке. Темные брови сосредоточенно нахмурены над ореховыми глазами.

Увижу ли я ее когда-нибудь снова?

Я пытаюсь выкинуть эту мысль из головы, опускаюсь на землю и сжимаю ее в объятиях. Она удивленно вскрикивает, быстро отбрасывает свою работу и крепко сжимает меня. — Я тоже рада тебя видеть? — Она смеется в мои волосы и отстраняется, обеспокоенная моим внезапным проявлением привязанности. — Ты... в порядке?

Я встречаюсь с ее глазами, запоминая золотые вкрапления. — Я ухожу, А.

— Что? — Выражение ее лица в равной степени испуганное и скептическое.

— Они отправляют меня на Испытания. Видимо, люди хотят, чтобы я была там. — Я замялась. — В развлекательных целях, конечно. — Я слабо улыбаюсь, но ничто не может остановить выражение ужаса на ее лице.

Она подносит мягкую коричневую руку ко рту, вздыхая: — О, Пэ... — Она осекается, не зная, что сказать, что сделать. — Но ты... У тебя нет способностей...

— Все будет хорошо, — говорю я, пытаясь убедить и ее, и себя. — Я буду...

— Не смей говорить, что будешь в порядке, — фыркает она, когда гнев на время заглушает страх. — Пэ, Испытания и так смертельно опасны, но если они узнают о том, кем ты не являешься, они…

— Убьют меня, — заканчиваю я за нее. — Я знаю. — Страх снова заглядывает в глаза Адены, проникая в нее с такой силой, что я боюсь, как бы она не рассыпалась. Грустная, маленькая улыбка появляется на моих губах, когда я принимаю ее. Я покидаю единственного человека, который знает меня, единственного, кому могу по-настоящему доверять. Она была постоянной частью моей жизни, якорем, без которого я буду дрейфовать.

Но это к лучшему. Без меня ей будет безопаснее.

— Я могу это сделать, — мягко говорю я. — Я создана для этого.

Адена ошеломленно кивает, уже зная это. Она знает, как мой отец начал обучать меня, когда ему стало ясно, что его маленькая девочка — Обыкновенная, обреченная на смерть.

Она знает, как в пять лет моя жизнь изменилась, не успев начаться. Отец усадил меня к себе на колени и прошептал, что я не такая, как все, что я должна притворяться тем, кем не являюсь, если хочу расти с ним рядом. Это была наша маленькая игра, сказал он. Игра в притворство. Игра, в которой он уже выбрал для меня идеальную роль на всю оставшуюся жизнь.

— Что такое Экстрасен, папочка? — Этот вопрос до сих пор так ярко звучит в моей памяти, хотя прошло уже более тринадцати лет с тех пор, как я его задала.

Отец только тихонько хихикнул — казалось бы, простой звук, который я хотела бы запомнить. — Экстрасенс, Пэди, — это модное слово, обозначающее человека, обладающего наблюдательностью. Сила, которую можно подделать с помощью многолетней практики. То, чем не обязательно быть одаренным, но чему можно научиться. — При этом он провел пальцем по кончику моего носа. — И я собираюсь научить тебя. Таким образом, мы всегда будем вместе.