Способность Энди так же опасна для других, как и для нее самой. Чем дольше она находится в измененном состоянии, тем труднее ей сохранять голову. Именно поэтому она так много тренируется со своей способностью, и именно поэтому я не так часто ее использую. Когда мы были детьми, она по нескольку дней подряд оставалась в своей звериной форме, не в силах обратиться обратно, пока, наконец, не просыпалась человеком, ничего не помнящим о случившемся.

С годами она научилась контролировать это, научилась оставаться в здравом уме, даже находясь в другом теле. Но с адреналином, переполняющим ее ягуарью форму, контроль над собой, похоже, ослабевает. Именно поэтому она смотрит на меня, как на кусок мяса.

— Спокойно, Энди. — Я медленно поднимаю руки вверх, делая шаг назад.

Она делает шаг вперед. Нет, она пробирается вперед.

Черт.

Эта тропинка настолько узкая, что она никак не сможет спокойно обойти меня, даже если захочет. Не то чтобы в том, как она смотрит на меня, как низко приседает на песок, было что-то мирное.

Я не хочу причинять ей боль, но, черт возьми, она хочет причинить боль мне. Она смотрит на меня, как хищник, обещающий своей жертве мучительную смерть.

Я протягиваю руку к способности, которая находится рядом, как я делал уже много раз с тех пор, как попал в этот лабиринт. Чума знает, что я пытался ухватиться за силу Блума, чтобы расплющить эти стены и пройти прямо к центру лабиринта. И я бы так и поступил, если бы они так намеренно не держались вне пределов моей досягаемости.

Сияние способности Энди подавляет, единственный, кто находится достаточно близко, чтобы почувствовать...

Стоп.

Слабое щекотание в венах, ощущение приближающейся силы. Я хватаюсь за нее и...

Энди делает выпад.

Когти протянуты к моему горлу, зубы оскалены, бордовый сгусток вспыхивает.

И вот я уже стою у нее за спиной.

Энди врезается в песок там, где собиралась врезаться в меня. Она издала рев разочарования и едва успела развернуться на узкой дорожке. Только ловкая кошка может повернуться ко мне лицом, имея так мало места.

С очередным ревом она снова бросается на меня. И еще одно мгновение способности Джекса — и я уже позади нее. Снова. Она крутится на месте, пытаясь снова впиться в меня зубами.

И тут сила Джекса, текущая по моим венам, ослабевает, меркнет.

Нет, нет...

И тогда он терпит неудачу.

Он уже слишком далеко от меня, заблудился в лабиринте и забрал свою способность с собой.

Что ж, это не оставляет мне выбора.

Имея в своем распоряжении только одну способность, я наконец-то воспользовался ею.

Я обращаюсь.

Чума, я и забыл, как ненавидел это. Вспышка света перед тем, как мои кости начинают смещаться, мышцы растягиваться, каждая часть моего тела с болью осознает каждое изменение. Я уже близко к земле, тело гладкое и сильное, покрытое блестящей шерстью. Я чувствую, как удлиняются мои клыки, заостряясь до смертоносных остриев. Вместе с ними обостряется и мое зрение, сужаясь к более мелкому ягуару, стоящему передо мной.

Не теряй головы. Не теряй головы. Не теряй головы.

С тем малым количеством тренировок, которое я получил по сравнению с Энди, мне гораздо легче потерять рассудок из-за животного, в которое я только что превратился. Так что чем быстрее закончится этот бой, тем лучше.

Энди, кажется, только слегка удивлена тем, что я превратился из человека в ягуара, соответствуя ей, зеркально отражая ее. Но она быстро приходит в себя, и внезапный взмах ее когтей задевает меня сбоку по лицу. Она бьет когтями вверх, едва не пропуская мой глаз.

Я хрюкаю от боли. Нет, рычу от боли.

Я прыгаю к ней, размахивая своими острыми как бритва когтями. Я провожу когтем по груди, и она, издав крик боли, прыгает на меня сверху.

Это, наверное, самая странная схватка, в которой я когда-либо участвовал. И это о многом говорит.

И все же в этом теле я чувствую себя так естественно. Мои когти и клыки точно знают, что делать, когда я наношу ей удары. Красная кровь смешивается с ее бордовым мехом, мы перекатываемся друг через друга, рычим и режем друг другу плоть везде, где только можно.

Мы буквально сражаемся, как бешеные звери.

Я позволил инстинкту взять верх, позволил себе еще немного поработать с животной стороной.

Не теряй головы. Не теряй головы. Не теряй головы.

Она наваливается на меня, и мои зубы щелкают, встречаясь с нежной кожей ее шеи. Она вскрикивает, и я сбрасываю ее с себя, наблюдая, как она падает на песок и врезается в живую изгородь. Я скольжу к ней, бесшумно ступая лапами, приближаясь к своей жертве.

Нет. Не убийство. Моей семьи. Энди.

Она пытается встать, пытается резать меня своими когтями и зубами, пока я приближаюсь. Я приседаю над ней, над этим маленьким ягуаром, который осмелился бросить мне вызов. Я оскаливаю зубы, и в моем горле нарастает рык.

Я — Кай Азер, принц и будущий Энфорсер Ильи. Я Кай Азер, принц и бу...

Боль.

Зазубренные зубы вцепились в мое плечо, разрывая плоть и шерсть. Я рычу и поднимаю неповрежденную руку, готовый покончить с ним одним ударом.

Вспышка света на мгновение ослепляет мои острые глаза, и я отшатываюсь назад, ошеломленный тем, что ко мне вернулись чувства.

Я собирался убить ее.

Мне нужно обратиться. Сейчас же.

Моргнув, я смотрю вниз, туда, где подо мной должен лежать Энди. Но там ничего нет. Внезапная тень нависает надо мной, привлекая мое внимание к небу. Точнее, туда, где было бы небо, если бы я мог его видеть.

Лианы и густая листва образовали барьер над вершиной лабиринта, купол зелени, полностью закрывающий нас. Я слышу шелест перьев и вспышку винно-красных крыльев, хлопающих о толстый потолок.

Она превратилась в сокола и безуспешно пытается взлететь и преодолеть этот лабиринт. Это отважная попытка, но Блумы не могут ее допустить.

Энди визжит, пытаясь ухватиться когтями за ветки, зажавшие ее в этой клетке. Затем она ныряет обратно в песок, ослепляя меня вспышкой света. Я моргаю, а она снова в форме ягуара, не удостоив меня и взглядом, хромает прочь.

Я не теряю ни секунды, прежде чем переместиться назад. Моя одежда еще цела, если не пропитана кровью. Я весь в глубоких ранах, одна из них на лице, и кровь стекает в глаз. Но мое внимание привлекает след от укуса. Глубокий, сочащийся кровью, контур острых зубов впечатался в кожу моего плеча.

И это чертовски больно.

Я оторвал полоску ткани от подола рубашки и обмотал ею рану, пытаясь остановить непрерывный поток крови. У меня болят все кости, когда я снова отправляюсь в путь по лабиринту, потратив слишком много времени на то, чтобы вцепиться когтями в своего кузена.

Направо.

Налево.

Налево.

Крики.

Я замираю.

Еще один крик.

Направо.

Налево.

Направо.

Внезапно я останавливаюсь.

Слабое покалывание силы бурлит в моих венах. Я концентрируюсь на ней, желая, чтобы она стала сильнее. Так и происходит. И я без колебаний хватаюсь за нее.

Улыбка расплывается по моему окровавленному лицу.

Похоже, Блум подошел слишком близко.

Глава 57

Пэйдин

— Не волнуйся, я сделаю это быстро. К сожалению, у меня нет времени поиграть с тобой.

Я медленно поворачиваюсь на узкой дорожке и встречаюсь взглядом с обладателем холодного голоса и еще более холодных карих глаз.

— Блэр, — жестко говорю я.

Она делает шаг ко мне с улыбкой, искажающей ее губы. — Привет, Пэйдин.

— Ты уверена, что хочешь это сделать? — отстраненно спрашиваю я. — Ты уже забыла, что я сделала с твоим носом в прошлый раз, когда мы дрались?

— Нет, — практически рычит она, — не забыла.

Я делаю шаг назад, ветки когтями цепляются за мои руки, нога протестует от боли. Я открываю рот, чтобы произнести еще одно замечание, чтобы выиграть время, но ничего не выходит. Более того, воздух не поступает.