— Не нравилась бы — не выбрал в свои невестки. Странный вопрос.

— Странно и неожиданно быстро появившаяся из ниоткуда Лайла… — умозаключение Дарэя, как всегда, бьёт в суть, но виду я не показываю. Лучше ему не знать, что нас с ней связывает, иначе… всё и так сложно, а может обернуться хуже для самой Лайлы, которая ещё ни о чём не подозревает.

— Я бы посоветовал тебе не отвлекаться на мою даму, а следить за своей, — меняю острую тему я, напоминая Дарэю о Барбаре.

— Так это ты ей сказал про мисс Уиллис! — догадывается он. — Зачем?

— Чтобы ты помнил, чего нам стоил этот брак, — цежу сквозь зубы я. На моих скулах начинают ходить желваки. — Очнись, Дарэй! Мы можем её потерять!

— Я никогда не любил Барбару, — злобно сверкает глазами Дарэй. — Ты знаешь, что я всегда любил другую блондинку, которая не отвечала мне взаимностью.

— И не ответит. Ты это прекрасно знаешь.

Дарэй закусывает губу, отставляя бутылку на стол, и садится на край столешницы, зарываясь пальцами в волосы. Я понимаю, что любить одну и быть женатым на другой сложно, но пять лет назад Дарэй сам принял это решение. А за каждый выбор всегда приходится платить.

— Но я не забыл её. И вряд ли забуду…

— Я и не прошу тебя об этом. Просто вспомни о том, что случится, если вдруг она станет причиной того, что волки на нас обозлятся. У нас нет столько мощи, чтобы противостоять сразу и Вэльску, и Таксодонии.

— Мы можем расширить круг Одарённых.

— Ты с ума сошёл! — рычу я, расхаживая по пустому залу взад и вперёд. Мои гневные шаги отдаются от стен и улетают вверх к ярусному потолку, украшенному фресками. — Дарэй, ты знаешь, что это — очень плохая идея.

Он поднимает на меня взгляд, в котором я вижу страшное — плескающееся огнём безумие. А потом это пламя гаснет и Дарэй вновь становится тем, кого я знал целый век. Другом, с которым мы прошли долгий и полный крови путь, навсегда спаявший нас воедино.

— Но нам нужен козырь.

— Нам он не понадобится, если мы будем держать наши амбиции в узде и не пытаться захватывать земли, принадлежащие волкам.

— Говоришь, как волк.

— Я Блейкли, и ты прекрасно знаешь о моём союзе с ними. Лишь благодаря этому тогда тебя и всех Ракваров не убили на холме Ветра.

Дарэй чертыхается и вновь прикладывается к бутылке. После расстёгивает пуговицы своего бордового камзола и снимает его, оставаясь в одной рубашке.

— А если я скажу, что у меня есть идея, с помощью которой мы сможем поставить на колени весь континент? — не своим, низким голосом спрашивает Император.

По моей спине пробегается холодок, и я предчувствую, что это предложение принесёт в наши жизни только беды. Между тем, расценив моё молчание за знак ответить на этот вопрос, Дарэй выдаёт:

— Мы можем отыскать саркофаги…

— Нет!! — рычу я, мгновенно подлетая к нему и прекрасно понимая, о чём он сейчас думает. — Не смей, Дарэй.

Мои глаза встречаются с его и Дарэй в ответ на мой всплеск тоже утробно рычит. Я ощущаю, как щупальца его силы тянутся к моему мозгу и бью по ним своим Даром, скалясь на него, словно хищник.

— Не переходи черту, — выплёвывает Дарэй, пытаясь поставить меня на место.

— Это ты не переходи, брат, — в этот момент моя речь вряд ли похожа на членораздельные человеческие слова, но Дарэй и так всё прекрасно понимает. — Если ты совершишь то, о чём сейчас думаешь, то я самолично вонжу кол в твоё сердце, ты понял?

— Ты угрожаешь Императору?

— Не забывай, кому ты обязан троном. И то, чем могут быть чреваты такие действия. Потому что трон тогда точно никогда больше твоим не будет, Дарэй.

Отстраняюсь от него, надеясь, что он меня понял. Внутри всё клокочет от одной мысли о том, что он хотел предложить.

То, что сокрыто в ведьмовских саркофагах и спрятано неизвестно где может погубить не только весь Ладорган, но и всю Саяру. А это… уже слишком. Даже для ветренного Дарэя.

Покидаю зал Совета размашистыми шагами, оставляя Императора в обществе бутылки и его любимого трона. Лишь когда заворачиваю к своим покоям вспоминаю, что там сейчас находится Лайла и резко торможу. В таком состоянии мне к ней нельзя. Ни в коем случае.

От ярости меня трясёт, и я чувствую то, что обычно подавлял годами. Контроль трещит — я боюсь навредить Лайле, ощущая дикий голод. Поэтому, отыскав Джона, я отдаю ему серию поручений.

Пару дней меня практически не будет во дворце.

Мне нужно на охоту.

— Лайла, — раздаётся голос Кирана и я оборачиваюсь в дверях.

Прошло уже несколько дней, за время которых я почти не видела герцога, большую часть дня сидя на балконе или нежась в мягкой кровати. Он не требовал от меня присутствия, а самого Кирана я лично встретила лишь пару раз, в обоих случаях чуть было с ним не столкнувшись лбами.

— Да?

Утром Лили уговорила меня примерить красивое голубое платье и сейчас Киран скользит взглядом по вырезу декольте и моим ногам, а после перемещает его на лицо.

— Сегодня ты выглядишь прелестно.

На моих щеках проступает предательский румянец, и я благодарю герцога. Подумав, что это всё, что он хотел мне сказать, я собираюсь уже уйти, как вдруг Киран вновь обращается ко мне:

— Как насчёт прогулки в город? Сейчас в столице проходит ежегодная ярмарка.

— Ярмарка? — тут же вспоминаю прошлогоднее гуляние, которое мне пришлось пропустить из-за кардинала. — С радостью! — вырывается у меня прежде, чем я успеваю обдумать.

— Отлично, тогда жду тебя через полчаса в коридоре, — губы Кирана смягчает улыбка. — Я поговорю с Дарэем и отправимся в город.

Когда он уходит я зову Лили, присутствие которой стало уже для меня чем-то привычным. Она всегда составляет мне компанию вечерами, а вот дни я предпочитаю проводить одна просто слоняясь по покоям, но не покидая их.

Служанка выслушивает меня и тут же начинает помогать переодеваться: сегодня на улице прохладно и Лили предлагает мне надеть одно из платьев с тёплой накидкой. Я переодеваюсь и выхожу из покоев. Киран уже ожидает меня у дверей, отдавая распоряжения слуге. Слуга удаляется, а герцог предлагает мне руку. Я цепляюсь за его локоть, и мы отправляемся по лестнице вниз. Днём коридоры замка кажутся мне не такими мрачными, как в ночь бала, когда везде горели свечи, удлиняя страшные тени.

Мы выходим из дверей замка и на площади нас уже ожидает карета с кучером. Поездка проходит в молчании, и я лишь украдкой кидаю взгляд на герцога, который смотрит в окно, где мимо нас проносятся кусты и алеют розы. Сегодня он выглядит чуть иначе: круги под глазами исчезли, глаза как будто стала ярче, кожа — светлее.

Решив не задумываться о неожиданных изменениях в герцоге, тоже перевожу взгляд на приоткрытое окно кареты.

Дворцовый сад располагается на месте, где раньше возвышалась оборонительная стена замка. Когда замок перестроили под вкусы Императора и он стал напоминать дворец, Дарэй отдал распоряжение разбить на частично сохранённых руинах стены сад, большую часть которого засадили розами и облагородили фонтанами. Когда я смотрю на него с балкона во мне просыпаются смешанные эмоции: с одной стороны я очень люблю цветы, с другой… алые розы всегда ассоциируются с кровью, а фонтаны — с водой, где меня пытались утопить Лезвия.

Карета останавливается на мощёной улочке рядом с центром города неподалёку от украшенной улицы, где ежегодно проходит ярмарка. Даже отсюда в приоткрытое окошко струятся невероятные запахи сластей и булочек. Киран помогает мне покинуть карету, галантно подав мне руку. Я осматриваю знакомую улицу, по которой не раз спешила к храму Пяти, и моё сердце сжимается в странном, нехорошем предчувствии.

— Знаешь, тебе не обязательно целыми днями сидеть взаперти, — обращается ко мне Киран, возвращая меня в реальность и поправляя выбившийся из моей копны волос локон. — Ты можешь гулять по коридорам и саду, а также выбираться сама в город в сопровождении Джона или Лили.